Искушение герцогини

Выражение «знание – сила» отнюдь не клише, а простая истина».

Вполне разумно. Но, прежде всего Брианне надо было выяснить, действительно ли она беременна, прежде чем заговорить с Колтоном о его странном поведении.

Глава 18

Когда в любви что-то идет не так, – а это случается слишком часто, – доверьтесь своим инстинктам. Они подскажут вам, как действовать.

Из главы «Солнце не может светить всегда»

– Можешь, черт возьми, объяснить, что мы здесь делаем? – Роберт решительно повернулся к брату, узнав улицу в окно экипажа – фешенебельный район всего в нескольких кварталах от их дома.

– Кажется, я намекнул леди Марстон о своем возможном визите. – Дэмиен ничуть не раскаивался в подобной дерзости. – Кроме того, мне нужно поговорить с сэром Бенедиктом. Я получил новые распоряжения. Мы к ним совсем ненадолго, так что не надо так тревожиться.

– Довольно банально, – язвительно заметил Роберт. – Мне стоило насторожиться, когда ты спросил, не хочу ли я поехать с тобой на «Таттерсоллз». Совсем забыл, ты ведь всегда все делаешь исподтишка. Я подожду в экипаже.

– В такую погоду? – Дэмиен, прищурившись, посмотрел в окно. – Чертовски неприятно, если хочешь знать мое мнение.

На улице было холодно и сыро, словно в древнем склепе, без устали моросил дождь. Роберт сложил руки на груди и раздраженно взглянул на Дэмиена:

– Как-нибудь переживу. Не задерживайся, иначе я попрошу кучера ехать домой без тебя.

– Как думаешь, Ребекке понравится, что ты предпочел мерзнуть на улице, нежели встретиться с ней?

– У меня нет ни малейшего желания обнадеживать ее. Забудь об этом.

Дэмиен критически оглядел брата.

– Ты ведь понимаешь, чувства Ребекки тоже имеют значение. А не только твое эгоистичное стремление потакать собственным желаниям и искать в жизни лишь наслаждения. К тебе проявила интерес умная, красивая молодая женщина из хорошей семьи. Если ты упустишь эту возможность, я наотрез отказываюсь выступать в защиту твоих умственных способностей.

Слова брата были обидными, и Роберт даже не знал, на какое колкое замечание ответить прежде. Он собирался, было начать оправдываться, но передумал.

– Я уже отправил цветы. На визитной карточке стояла только фамилия Нортфилд. Ее мать решит, цветы от меня. А Ребекка надеется – их послал ты.

– Ты совсем выжил из ума? – взорвался Роберт. – Не вмешивайся в это дело.

– Роберт, с тех пор как мы вернулись из поместья, ты очень изменился, я едва тебя узнаю. Твой характер столь же отвратителен, как парижская сточная канава. – Дэмиен откинулся на спинку сиденья. – Не вздумай отрицать. Все это заметили. На днях меня выследила Брианна и спрашивала о тебе. Послушай, братец, ты не желаешь изменить свою жизнь, прекрасно, но, уверяю тебя, твоя жизнь уже изменилась. Где тот обаятельный, беспечный Роберт Нортфилд, который беззаботно и щеголевато порхал по жизни и каждую ночь проводил в постели с разными женщинами?

– Я никогда не порхал по жизни! – твердо возразил Роберт.

– Теперь уже нет. Могу поклясться, за последние дни ты вообще не уделял внимания этим готовым на все красоткам, которые так и бьются за твое внимание.

– Тебя не касается, с кем я сплю или не сплю, – отрезал Роберт.

Дэмиен оказался очень проницателен, черт бы его побрал. После того злосчастного праздника Роберт ни разу не был с женщиной.

У него не было ни малейшего желания развлекаться – чрезвычайно странно, учитывая его прежде беспутный образ жизни.

– Ты мой брат. Твое благополучие волнует меня, хочешь ты этого или нет. – Дэмиен поправил перчатку и оглянулся на дом. – Подумай вот о чем. Мы оба приехали сюда, чтобы нанести визит семье. Мать Ребекки благоволит ко мне как к поклоннику ее дочери, поэтому нам будут рады. Ей и сэру Бенедикту придется примириться с твоим присутствием в гостиной. Не дадим им захлопнуть перед нами дверь, как говорится.

– Тебе все известно, – процедил Роберт. – Боже, если я войду в этот дом, скорее всего меня выставят силой. Я не хочу этого и меньше всего желаю, чтобы Ребекка стала свидетелем сцены.

– Сомневаюсь, чтобы такое произошло, – беззаботно продолжал Дэмиен. – Думаю, тебе также стоит пригласить мисс Марстон на вальс хотя бы раз на завтрашнем балу у Филлипсов. Только не спеши и не давай повода сплетникам. Когда Марстоны удостоверятся в твоей честности, они станут относиться к тебе намного снисходительнее. В конце концов, они могли заставить Ребекку выйти замуж и раньше, но не сделали этого. Из этого я делаю вывод, что ее мнение им небезразлично.

Роберт все еще размышлял над словами Дэмиена.

– Почему ты считаешь, что сэр Бенедикт не выкинет меня из дома? – Он подозрительно посмотрел на брата, пытаясь понять, на какие еще уловки мог пойти Дэмиен в течение последней недели.

– Доверься мне.

– Не то чтобы я не доверял…

– Робби, Герцог Веллингтон верит мне, когда жизни тысяч солдат висят на волоске. Мне кажется, родной брат мог бы рассчитывать на меня.

Что можно было на это ответить? Роберт промолчал и лишь едва заметно кивнул.

– Если же, – Дэмиен поднял указательный палец, – ты окажешься образцом приличного поведения, достойным ухаживать за их дочерью, и Ребекка примет твои ухаживания, думаю, их возражения отпадут сами собой.

– Образцом приличного поведения? – повторил Роберт, не зная, смеяться или сердиться. – Звучит заманчиво. Но я понятия не имею, как это сделать. Не уверен, что даже хочу попытаться.

– Но ведь ты и не против, а это о многом говорит. – Дэмиен с самодовольным видом указал на дверь. – Идем?

Выругавшись, Роберт покинул экипаж и через несколько минут уже сидел в уютной гостиной Марстонов, почти не слушая взволнованного голоса хозяйки, пытавшейся поддерживать светскую беседу. Он что-то отвечал невпопад, но все его внимание было приковано к Ребекке.

Роберт, который мог легко бросить любую женщину, сейчас был не в силах даже отвести взгляд. Что, черт возьми, с ним происходит?

Ребекка выглядела восхитительно в бледно-розовом шелковом платье, оттенявшем ее темные блестящие волосы и манящие синие глаза. Она грациозно, но не без легкого оттенка смущения, сидела на краешке стула, и когда Дэмиен, извинившись, отправился побеседовать с ее отцом, ее глаза чуть заметно расширились.

Роберт с иронией подумал, что, будучи безнравственным распутником, способным с легкостью соблазнить женщину, он сейчас с огромным трудом поддерживал вежливую беседу с почтенной матроной и ее невинной дочерью. Хорошо хоть, эта неловкость была обоюдной.