Искушение гувернантки

— Мне одно непонятно, — задумчиво сказал герцог. — Почему же ты до сих пор не тронул меня?

— Мне не хотелось, чтобы твое внезапное исчезновение привлекло внимание к тому обстоятельству, что следующий герцог — я! — ответил граф. — Но теперь ничего не поделаешь. Тебе придется исчезнуть вместе с этой хорошенькой англичанкой. А я позабочусь о том, чтобы пошли слухи, что вы вместе сбежали. Это будет великолепное объяснение!

Арлетта вскрикнула.

— Как вы можете… думать о таких низких… таких дьявольских вещах?

До сих пор она молчала, но теперь привлекла внимание графа.

— Милочка, вам некого винить, кроме себя самой! Я дал вам возможность оказаться вдали от герцога, я приглашал вас в Париж!

— Ни за что не поверю, что вы всерьез думали, что я приму ваше предложение! — разозлилась Арлетта.

— Почему нет? — пожал плечами граф. — Поверьте мне, мы бы прекрасно провели время. А у меня была бы уверенность, что кузен не влюбится в вас, как когда-то в графиню.

— Но… вы же не собираетесь нас… убить!

Арлетта пыталась говорить спокойно, но она дрожала, и слова давались ей с большим трудом.

— Утонуть — приятный вид смерти, — ответил граф. — Поскольку мне жаль расставаться с моим любимым кузеном, то я даю обещание стать самым образцовым герцогом Сотер за всю историю рода!

При этом он посмотрел на Арлетту. Встретившись с ним глазами, она поняла, что он, не колеблясь, нажмет на рычаг, а у них с герцогом остались считанные секунды.

— Послушай, Жак, — жестко сказал герцог. — У меня есть к тебе предложение.

— Какое же?

— Если тебе так хочется, то утопи меня одного, но пожалей молоденькую девушку. Эти наши семейные дрязги не имеют к ней ни малейшего отношения! Она из Англии. Отпусти ее, пусть она вернется на родину и забудет об этой грязной истории.

Граф чуть не подавился от смеха.

— Предложение героя! — воскликнул он глумливо. — Но я не такой дурак, как ты себе это воображаешь! Ни одна женщина не умеет держать язык за зубами, уж это я знаю наверняка!

Он снова засмеялся.

— Ты ничего не можешь поделать! Ничего! Ты бессилен, Этьен. Я — победитель!

Как только Арлетта услышала слово победитель, то сразу вспомнила пророчество старой колдуньи. Победить должна она! Колдунья сказала, что она сама спасет себе жизнь.

— Прощай, кузен Этьен! — патетически воскликнул граф Жак. — Мне очень жаль, но у вас нет времени помолиться!

Он не успел договорить, как Арлетта выхватила из кармана синего неглиже русский револьвер.

Раздался оглушительный выстрел. Казалось, что стены сейчас треснут, так громко прозвучал он в замкнутом пространстве темницы.

Граф недоуменно уставился на правое плечо. На белоснежном батисте рубашки медленно расплывалось алое пятно.

В тот же момент его свалил на пол сокрушительный удар в челюсть, который нанес ему герцог левой рукой — правая была занята лампой.

Герцог обернулся к Арлетте и, схватив ее за руку, быстро вытащил из камеры. Арлетта ухватилась за него, как за спасительную соломинку.

Когда она вышла из оцепенения, ее охватил ужас. Она прижалась к герцогу, спрятав голову у него на груди.

Герцог поставил масляную лампу на пол, и обнял ее.

— Все хорошо… все в порядке, — нежно повторял он. — Ты спасла жизнь нам обоим.

— Я… его… убила? — зубы Арлетты стучали и ей было трудно говорить.

— Нет. Он жив. Мы с ним еще разберемся, — ответил герцог.

Не выпуская Арлетту из объятий, герцог высвободил одну руку, и, увлекая за собой девушку, запер на засов дверь в камеру, где граф лежал без сознания на полу.

— Я понесу лампу. Ты уверена, что сможешь подняться по лестнице?

— Со мной… все в порядке.

Герцог поддерживал Арлетту под руку, освещая путь, ведущий вверх из мрачного подземелья. Они медленно шли бок о бок, прижавшись друг к другу, пока не вышли в освещенный газовыми рожками коридор.

Герцог поставил лампу и, увидев, что Арлетта близка к обмороку, поднял ее, как перышко, и понес.

Она хотела было протестовать, сказать, что может идти сама, но не смогла произнести ни слова. Арлетта уткнулась лицом в темные каштановые кудри герцога и разразилась слезами.

Пелена слез застилала ее глаза, и она не видела, куда несет ее герцог. Ей было все равно. Только когда он поставил ее на ноги, она с трудом подняла на него свои огромные заплаканные глаза.

— Все хорошо, милая, — тихо сказал герцог. — Мы оба живы, и я клянусь, что такое больше никогда не повторится.

Его глубокий голос, полный нежности, заботы и обожания, прервал оцепенение Арлетты. Она смущенно посмотрела на герцога, а он притянул ее ближе и крепко прижал к своей груди.

Они оба молчали. Арлетта чувствовала, как в унисон бьются их сердца, и знала, что он чувствует то же.

И тут она ощутила, как губы герцога коснулись ее губ.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Арлетту еще никогда не целовали.

Герцог все крепче сжимал ее в своих объятиях и, ощутив, как затрепетали ее губы, становился все более страстным и настойчивым.

Первый поцелуй стал для Арлетты восхитительным откровением. Она даже не предполагала, что может испытать столь сильное ощущение, так непохожее ни на что другое.

Когда их губы слились, ее тело пронзила сладкая волна, восходящая к чистому экстазу. Поднимаясь снизу, она затопила все ее существо, заполняя собой каждую клеточку ее тела.

Все самые сокровенные мечты, самые восхитительные сны соединились в этом долгом поцелуе. Герцог целовал ее до тех пор, пока Арлетта не забыла, где она находится.

Она позабыла обо всем на свете, растворившись в сиянии восхитительного чувства. Арлетта слилась с герцогом в единое целое, пульсирующее волнами блаженства.