Искушение леди

В животе у нее предательски заурчало. Она тихонько ойкнула от смущения, но хозяйка лишь весело рассмеялась.

– Ужин будет подан через час. А сейчас, я уверена, вы хотели бы немного освежиться и привести себя в порядок.

– С большим удовольствием. Боюсь, моя шляпка безнадежно испорчена.

В подтверждение своих слов она попыталась расправить поля – впрочем, безуспешно. Дебора надеялась, что ей удастся привести шляпку в порядок, поскольку это был ее лучший головной убор. Она не могла взять в толк, что побудило ее надеть эту шляпку в дорогу. Она так стремилась не ударить в грязь лицом перед Генри, что утратила способность рассуждать здраво.

Мисс Чалмерс ласково потрепала Дебору по руке.

– Ничего, мы постараемся привести ее в надлежащий вид. Смею заметить, такие вещи у меня получаются весьма неплохо.

– Я буду вам очень признательна, хотя, боюсь, здесь может помочь только чудо, – ответила Дебора, идя за пожилой леди по коридору.

– Позвольте показать вам комнату. – Мисс Чалмерс повысила голос: – Роальд!

Из столовой показался взъерошенный светловолосый подросток лет четырнадцати.

– Да, мадам?

– Будь любезен, отнеси багаж миссис Персиваль в комнату на верхнем этаже.

Мальчик застенчиво поклонился Деборе, подхватил с пола ее саквояж и направился вверх по лестнице. Мисс Чалмерс последовала за ним. Последней по ступенькам поднималась Дебора, и через приоткрытую дверь ей открылся уголок гостиной.

Она остановилась, очарованная. Пол покрывали яркие ковры. Мебель была удобной и уютной, с плюшевой обивкой. Перед камином, в котором весело пылал огонь, стояло два кресла, и пара мягких кушеток в тон образовывали уютный уголок, в котором так и хотелось присесть поболтать. Но более всего ее поразили книги, заполнившие собой полки, а их было множество, которые выстроились вдоль стен.

Не сумев сдержать восхищенного возгласа, она распахнула дверь и вошла в комнату.

Мисс Чалмерс последовала за ней.

– Вы любите читать, – с удовлетворением заметила она.

– Всему на свете я предпочитаю хорошую книгу.

Дебора замерла на пороге, заметив, что они в комнате не одни. У огня грелись чьи-то ноги в сапогах. При звуках ее голоса их владелец закрыл книгу, которую читал, и поднялся с кресла, одного из двух, стоявших лицом к камину. Или, пожалуй, точнее сказать, распрямился, поскольку был не просто высоким, а очень высоким.

Он обернулся, и на мгновение Деборе показалось, что она лишилась не только дара речи, но и способности мыслить.

Перед нею стоял светский щеголь. Даже в Айлэм доходили слухи о франтоватых, экстравагантных мужчинах, которыми был полон Лондон. Всякий молодой человек в Долине с претензией на модный стиль тщательно копировал их небрежную манеру одеваться. Но джентльмен в гостиной мисс Чалмерс был настоящим.

Его костюм был сшит из тончайшей материи и очень шел ему, подчеркивая достоинства фигуры… как и бриджи из оленьей кожи для верховой езды. Сапоги его были столь тщательно начищены, что в них отражались языки пламени в камине, а кажущийся небрежным узел галстука мог завязать только мужчина, хорошо знающий, что делает.

Самое же невероятное заключалось в том, что шириной плеч под темно-синей тканью сюртука он превосходил кузнеца Кевина. А мускулистые ноги выглядели сильнее, чем у Дэвида, конюшего баронессы Алодии. Это были ноги человека, привычного к верховой езде. Такими они бывают у тех, кто с детства уверенно сидит в седле.

Кроме того, он был намного привлекательнее Кевина и Дэвида, вместе взятых.

Впрочем, его нельзя было назвать красавцем в классическом смысле этого слова. Но не заметить его, особенно женщине, было невозможно. Темные ресницы обрамляли глаза – такие голубые, что они казались почти черными. Густые брови придавали его лицу упрямое выражение, свидетельствуя о недюжинном характере, равно как и выдающаяся вперед нижняя челюсть. Губы его хотя и были тонкими, но отнюдь не выглядели непривлекательными, совсем наоборот.

И тут он улыбнулся. В голове у Деборы зашумела кровь. Сердце испуганно забилось в груди… и она ощутила, как ее потянуло к нему, между ними установилась невидимая связь, какой она не чувствовала еще ни с одним живым существом.

И он испытал то же самое.

Она поняла без слов, что произвела на незнакомца столь же неизгладимое впечатление. Она видела это в его глазах, в которых вспыхнул неподдельный интерес, и в лукавой улыбке.

Мисс Чалмерс что-то говорила, кажется, представляла их друг другу, но голос ее доносился до Деборы откуда-то издалека.

– … Миссис Персиваль, вдова из Айлэма. А это еще один наш гость, мой добрый знакомый, лорд…

Джентльмен перебил ее:

– Алдерси. Тони Алдерси.

Алдерси. Его имя чудесной мелодией отозвалось у нее в ушах.

– Миссис Персиваль, – любезно сказал он, отвешивая сдержанный поклон. Голос его задел какие-то доселе неведомые струны в ее душе. Сердце ее билось с перебоями. Она не могла говорить. Она едва была в состоянии думать…

И вдруг Дебора сообразила, как ужасно выглядит. Она же похожа на ободранную, мокрую кошку! О чем она только думала, показавшись перед ним в таком виде? Поля ее шляпки безнадежно обвисли, с подола платья капала вода, а руки озябли и покраснели от холода.

Волшебные нити, соединявшие их, лопнули.

Господи, какой же дурой она себя выставила, глядя на него с неприкрытым, пусть и немым обожанием! Она попятилась, подыскивая благовидный предлог, чтобы удалиться, и, споткнувшись, толкнула мисс Чалмерс.

– Прошу прощения! – испуганно воскликнула она, подхватывая хрупкую женщину, которая чуть не упала от неожиданности.

– Все в порядке, милочка, – принялась уверять ее мисс Чалмерс, но Дебора была в ужасе.

– Я такая неловкая! Умоляю вас извинить меня…

Эти слова были адресованы мистеру Алдерси. Собрав остатки достоинства, она развернулась и с размаху налетела прямо на маленький столик.

Стоявшая на нем очаровательная фарфоровая пастушка, опирающаяся на посох, покачнулась. Испуганно вскрикнув, Дебора бросилась вперед, чтобы подхватить ее. Так же поступил и мистер Алдерси.

Они поймали статуэтку одновременно. Руки их соприкоснулись. Время замерло и остановилось.

Если бы сию минуту в комнате прогремел гром и сверкнула молния, Дебора вряд ли обратила бы внимание на столь незначительное явление природы.

Длинные мужские пальцы накрыли ее руку. Ногти у него были коротко подстриженные и ухоженные, а кожа показалась ей восхитительно теплой на ощупь. Дебора медленно подняла голову и обнаружила, что он так низко склонился над ней, что она ощутила его теплое дыхание.

Глаза их встретились. Она не могла оторвать от него взгляда. Ее обуревали самые разнообразные чувства – эротичные, темные, жадные. Такого рода, о которых респектабельная вдова и помыслить не могла. И не должна была.

В его глазах цвета полуночного неба она увидела отражение собственных чувств. Он думал о том же!