Искушение Лилит

У Евы заблестели глаза.

 — Но, что мне делать дальше?

 — Чтобы не произошло, женщина всегда будет умнее и хитрее мужчины. А пока что, насыть и Адама этими знаниями, он будет тебе благодарен за это. Расскажи ему про любовь, дай ему это ощутить, ведь ты и сама желаешь познать истинное наслаждение? Воспользуйся знаниями… Подари ему свою любовь!

 — Любовь, так вот как называется это чувство! — со счастливыми глазами сказала Ева. Она, недолго думая, направилась к Адаму, соблазнила его, и они познали любовь… Адам был очень удивлен тому, что Ева дала ему новое ощущение, она словно дала ему новую жизнь. Так и был съеден грешный плод. После всего, что с ними произошло, поняв красоту своего тела, им стало стыдно. Он видел все. Видел, как я рассказывала Еве, но не вмешался. Придя к ним, спросил:

 — Зачем вы прикрыли свои тела?

 — Нам стыдно… — дрожащим голосом проговорили они, — мы все знаем.

 — Что знаете?

 — Я знаю, что такое любовь! Я знаю, что такое добро и зло! — чуть сделав паузу, Ева взглянула влюбленными глазами на Адама, продолжила, — а мы здесь живем как деревья, которые растут, и питаются.

Ева говорила моими фразами.

 — Я рад, что ты не врешь, но то, что ты увидела в оракуле и показала Адаму, это лишь ваши выводы, все суть видят по-своему, и значение слова любовь понимать можно по-разному.

 — Я не сама увидела, мне показали! И я верю в то, что мне показали!

 — Кто показал?

 — Змей, — Ева не хотела выдавать меня.

 — Раз это сделал змей, то пусть змей будет проклят!

 Взглянув на Еву, он сказал, что отныне Ева будет всегда слушаться своего мужа, и в наказание получит болезненные роды.

Адаму он сказал:

 — Я дал вам легкую жизнь, вы не знаете что такое боль, что такое страдания, я хотел уберечь вас от этого. Но за то, что вы не послушались меня, все будет даваться вам с трудом. И то, что вы познали добро, и зло не значит, что вы будете такими же, как и мы — теперь вы будете смертными. И работать до тех пор будешь, — обратился он к Адаму, пока не возвратишься в землю, из которой ты был взят. Вы искушаемы, и пока не избавитесь от этого качества, не вернетесь сюда!

Он изгнал их, а на востоке у сада Эдемского поставил херувима с пламенным мечом, чтобы больше никто не мог пройти к оракулу. Со временем рай переместился в другое место, недоступное человеку.

Потом началась расправа со мной. Все тогда дрожало. Стоял ужасный гул. Он был в ярости, ангелы выглядывали кто откуда. Величественно он восседал на божественном престоле, я шла к нему по алее, усыпанной лепестками цветов.

 — Я здесь, — тихо произнесла я.

Спокойно, ровно он сказал:

 — Я знаю.

И начал продолжать:

 — Как ты могла так со мной поступить? Ведь ты единственная с кем я здесь с самого начала, я верил тебе, я слушал тебя, ты была моей советчицей, была моим нутром. И ты меня предала. Ты нарушила запрет, который я поставил! Чему ты ее научила?

 — Прости, я всего лишь показала им правду. Разве это не справедливо?

Перебив, Он спросил:

— Какую правду? Ты сама хоть правду знаешь? Ты ничего не видишь, кроме того, что видишь! Когда ты научишься смотреть? Я не прощу тебя за предательство, ты в обход меня совершила это! Ты использовала мои творения, ради своего самолюбия! Хотела тем самым показать свое превосходство надо мной?

Я молчала, а что было говорить, если это правда.

 — Ты жалеешь о содеянном?

 — Знаешь же, что нет, я тоже не хочу уступать тебе, с чего ты решил, что ты имеешь превосходство надо мной?

 — Я не считал, что важнее тебя, никогда... ты сделала сама такой вывод…

 — Я сделала такой вывод? Хорошо, сделала, но сделала его по твоим поступкам… Не знаю о чем ты думаешь, но я не просто так увидела в тебе именно стремление показать свое превосходство надо мной! Ты заревновал, когда Адам увидел меня, и его сердце дрогнуло, если бы я сказала, что я его Творец, то он возлюбил бы меня, а не тебя! Ты хотел быть единым богом для них, забыв, что ты здесь не один их Творец.

Да, я дерзила, как могла, но я говорила то, что думала... я всегда была такой эмоциональной... эмоции у людей от меня. Он же всегда на все смотрел рационально.

Даже в тот момент, он не вспылил, а лишь сказал:

 — Ты ошибаешься, может быть, когда-нибудь ты меня поймешь! Исчезни, возможно, я тебя прощу, но ты очень меня огорчила, ты же знаешь, что это совершенное создание, к которому я стремился, ты испортила все... ты обрекла мои творения на мучения, которых они бы никогда не испытывали. И я исполню свое обещание, я дарую женщине чудо, о котором говорил, но женщина всегда будет помнить, как тяжело — это чудо ей досталось. Пусть Ева плачет о легкости жизни, о заботе, которую я им давал, о моей любви… и чтобы вернуть мою любовь, и доказать веру в меня, как единственного бога, людям придется постараться... и в своих несчастьях они будут винить тебя… ты станешь тем, кем стала.

 — Что ж… посмотрим, как они возлюбят тебя после того как ты изгнал их… заметь ты изгнал, не я... со мной они бы обрели наслаждение беззаботной жизни, которая наполнена любовью…

 — Развратом, а не любовью... ты не знаешь, что такое любовь…

 — Я не знаю, что такое любовь? Я лишь знаю, что ты боишься любви, ты избегаешь ее... а жаждешь превосходства над всем и всеми… Мне надоело, что ты боишься поддаться чувству любви, и я не хочу быть просто твоей советчицей, и якобы твоей женой, как думают все!

 — Довольно!

 — Я всего лишь хотела любви, мне не нужны твои твари! — шипела я.

Разозлившись, он прогремел:

— Да, что ты знаешь о любви? Ты ничего не знаешь о любви! Ты не правду им хотела показать, а использовать в своих корыстных целях. Ты не понимаешь — ты испортила все. Уходи из царства моего, и не вмешивайся больше в мои дела. Отныне твое истинное имя исчезнет для меня, исчезнет… от тебя останется лишь ночь на этой земле и твое предательство…

 — Выгоняешь меня?

 Он меня выгоняет из-за людей? У нас никогда не возникало споров, сор, а тут сразу гонит… у меня внезапно зародилась ненависть к людям... обида — неужели из-за каких-то мелких существ он прогнал меня, ту, которая всегда была рядом с ним, любила его…

Я не верила, что он так просто может отказаться от меня.

 — Исчезни с моего царства, если хочешь творить, то создай свой мир, и там дари разврат, если, конечно, сможешь сотворить, — от этих слов я вдалась в слезы.

Как я смогу быть одна, в полном одиночестве? Я не хотела ничего творить... он лишил меня вдохновения... он лишил меня общения с ним.

И прозвал он меня тогда Сатаной, то есть препятствующая ему.

 — Уходи! — прогремел Он.

Последний раз, вдохнув благословенный аромат, мой свет превратился в мрак, несущий одиночество. Я медленно повернулась в сторону выхода и угрюмо проходила под цветочными арками. Цветы сохли, увядали после моего прохода. Когда я стояла перед воротами, я в последний раз посмотрела на него в надежде, что он одумается, но он лишь грозно смотрел на меня, и его лик не дрогнул…