Искушение Таланта

Саша. Ника!

Ника. Как я тебе?

Ника закружилась, чтобы Саша лучше ее рассмотрел. На ней белый топ, льняные брюки-клеш в тон и «мужская» оверсайз-рубашка сиреневого цвета с коротким рукавом. Ноги обуты в огромные кроссовки – дань ugly fashion. Неровная челка падает на глаза, в волосах мелькают голубые пряди. Все аккуратно и правильно, ни одной лишней складки, даже укладка небрежна ровно настолько, насколько полагается.

Ника. Как тебе? Никогда не носила такие объемные вещи, но ты был абсолютно прав, мне идет! Мне же идет?

Саша. Ты прекрасна!

Ника. Вот, еще маникюр.

Саша. О, ты отважилась на синий!

Ника. Я изучила тренды сезона. И вуаля! Кстати, спасибо тебе за ссылку. Тебе же нравится, как вышло?

Саша. Конечно! Ты замечательно выглядишь.

Ника. Как прошла защита? Я уверена, что хорошо. Но все же – хорошо?

Саша (бросает взгляд на Медведя, который снова угрюмо скрестил лапы на груди). Было трудновато. Пришлось на ходу импровизировать и практически полностью менять концепцию. Но это пошло проекту только на пользу. Так что хорошо. Всем все понравилось, как и всегда.

Медведь громко хмыкнул.

Саша (обернувшись к Медведю). А что я должен сказать? Это же правда.

Медведь. К сожалению.

Ника. Твои идеи и правда всегда всем нравятся. Знаешь, о чем я подумала? Что если какие-то идеи нравятся не сразу, значит, для них еще не наступило время или их услышали не те люди.

Саша. О чем это ты?

Ника. Я пока была на маникюре, листала ленту. И мне попалась на глаза реклама гранта для региональных благотворительных проектов. И я вспомнила про твой проект для детей-бабочек, у которых болезнь с непроизносимым названием! «Плюшевая лапа»! Такой добрый, такой трогательный, я помню, как он был для тебя важен!

Медведь сел ближе.

Саша. Да, было такое.

Медведь. Саня, зов!!!! Это твой шанс сделать что-то значимое!

Саша. Но это оказалось слабо. Я с этим проектом не вошел даже в шорт-лист федеральных проектов. Да и повестка изменилась, тема уже не так актуальна.

Ника. Да, но с тех пор прошло четыре года. Это был другой конкурс, другие люди оценивали проект. Вдруг сейчас пришло время для него?

Медведь. Ника дело говорит, дурень ты мой родной!

Саша. Слишком много «вдруг» должно совпасть. В проекте надо много чего менять и докручивать. К нему было столько вопросов и критики. Нужно вообще все переделывать до основания!

Ника. И ты умеешь это делать! Вот, даже сегодня, как ты сказал, импровизировал на ходу, и все получилось!

Медведь. Нечем крыть. Мы сможем, кожаный ты мой человек! Пора делать что-то настоящее!

Саша. Не уверен, что сейчас у меня есть ресурс…

Ника. Тогда я знаю, что делать! Я прочитала: если не отмечать успехи, никак себя не поощрять, можно эмоционально выгореть. А это очень опасно, особенно для таких творческих людей, как ты. А если устроить праздник, то ресурс, потраченный на работу, вернется. Саша, я верну тебе ресурс! Нужно просто отметить защиту проекта.

Медведь. Ох.

Саша. Это же просто рабочий момент.

Ника. Я все устрою, если ты согласишься. Недавно нашла новый бар, здесь, в центре. О нем пока мало кто знает, а он очень атмосферный. Тебе точно понравится. Посидим, потом потанцуем, будет весело!

Саша. Погоди, мне сейчас совсем не весело. Мы поругались с Димой после проекта. Я чувствую себя виноватым, но все же я прав!

Ника. Что случилось?

Саша пересказывает ссору. Ника слушает и не перебивает.

Саша (переходит от фактов к размышлениям). Нет, я, конечно, понимаю Диму. Но кто, скажи мне, достучится до человечества? Озоновый слой, бедность, производство ядерного оружия, загрязнение океанов. Так больше не может продолжаться. Будущее под вопросом! А Дима не понимает, что это наша ответственность.

Ника. Саш, но ведь Дима старается и для тебя, верно?

Саша. Ника, ты слышишь меня? Дима занимается бытовыми вопросами, которые касаются малого круга людей. Разве та посмертно награжденная активистка смогла бы снизить выбросы мусора в Индийский океан, будь она как Дима?

Ника. Саш, ты помнишь, чем кончилась та история? Оборот индонезийской нефтяной компании снизился в три раза. На ее место пришли конкуренты, построили ферму солнечной энергии, и две индонезийские деревни пришлось выселить.

Саша. Ты считаешь, что первопричина добродетели важнее самой добродетели?

Ника. Просто хотела сказать, что вы с Димой отличная команда и что он всегда внимательно к тебе относился.

Медведь. А еще он на Довлатова похож, поэтому тебе и хотелось с ним познакомиться! Помнишь?

Ника. И дело даже не в добродетели, а в том, что лето уходит. Мы так давно мечтали просто побыть вдвоем, как раньше. Ты сделал достаточно важных проектов и заслужил побыть немного здесь и сейчас. Знаешь, может, нам все-таки не стоит идти в бар? Просто выспимся сегодня, а завтра займемся йогой вдвоем. Что скажешь?

Саша. Ладно. Тем более мне сегодня еще нужно отправить Диме эту чертову раскадровку…

Перед тем как приступить к раскадровке, Саша разместил заранее подготовленный пост. Саше часто удавалось запускать сильные контентные тренды, в этот раз он исполнял причудливый танец – смыкал локти и колени под восьмибитную музыку из компьютерной игры 90-х годов. Под этим видео Саша размышлял о современном рекламном тренде возврата к эстетике прошлого, как символе «бедности» настоящего. В любой неоднозначной жизненной ситуации обращение к социальным сетям давало Саше опору – в виртуальном мире реакции были ограниченными и он уже научился спокойно воспринимать критику в комментариях. Доступное одобрение в виде лайков стабильно поддерживало его уверенность в собственном пути. Любые попытки найти уверенность внутри себя, а не вовне, казались Саше сложными и ненужными, таким образом виртуальное общественное внимание стало легким психотропным лекарством от страха и тревожности. Эти важные чувства еще не планировались к исследованию цифровым аватаром Саши.

Глава 4

У древних была легенда про птицу, которая ослушалась предков. Каждый год стая этой птицы устремлялась на юг. Но однажды птица спросила: «Почему мы каждый год улетаем на юг? Мы не знаем, что случается зимой, когда мы покидаем наше родное поле. Мы не знаем наверняка, становится ли здесь холоднее. Полет наш долог и изнурителен, на юге не всегда достаточно еды. Часть стаи гибнет в пути, а часть – уже в теплых краях. Так почему бы просто не остаться и не верить в лучшее?»