Искусительная маленькая воровка

Отец отпускает меня, и голос грохочет:

– Где ты, черт возьми, была?!

– Уезжала.

– И куда же?

– Ездила плавать, – говорю первое, что приходит в голову.

Его зрачки сужаются.

– В школьной форме? За пределы кампуса и поместья? У нас тут бассейн в твоем распоряжении!

Мои мышцы напрягаются, но я стараюсь не показывать этого. И не смотрю через его плечо на остальных.

– Я поплавала в озере.

– Ты лжешь. Тебя и близко не было рядом с твоей машиной… в которой, кстати, я запретил тебе ездить. Вот что, Роклин. Тебе лучше назвать мне вескую причину, по которой Сай оставил тебя без присмотра, прежде чем я пойду и пущу ему пулю в лоб, – кипит отец.

Дерьмо.

Почему Сай отпустил меня? Он даже не сопротивлялся. Сай позволяет мне иногда сбегать, понимая, что я нуждаюсь в свободе, но я не говорила ему о парне, с которым… больше чем трахаюсь.

Мы не говорим и о том, почему я уезжаю с улыбкой на лице вместо обычного хмурого выражения. Но Сай…

Он знает все.

А я знаю, что мой отец не блефует, так что мне надо что-то ему ответить.

Прокручиваю кучу идей в голове и веду себя так же спокойно, как и всегда, наплевав на весь мир.

– Ты же хотел, чтобы все выглядело так, будто у нас есть слабые места, верно? – Приподнимаю одно плечо и взмахиваю рукой, как будто хочу добавить дерзкое «или нет?»

Это было опрометчиво.

Глаза отца вспыхивают, он бросает взгляд на моих друзей. Он не хочет, чтобы кто-то знал о его стратегии.

– Оставьте нас, – выдавливает он сквозь стиснутые зубы, и все сразу уходят.

Единственная, кто остается, – моя сестра, но, по-видимому, отец не хочет, чтобы она была свидетелем нашего разговора. Он смотрит на нее и говорит:

– Это ты довела до этого. А теперь иди.

На глаза Бостон наворачиваются слезы, и я хмурюсь, но делаю бесстрастное лицо, когда отец смотрит на меня.

– Что происходит? – спрашиваю я, как только Бостон исчезает.

– Сегодня утром я получил копию контракта. Это предупреждение.

Моя кровь пульсирует немного быстрее.

– Так, значит, он появится здесь?

– Я полагаю, да. Но приедет сам Энцо, а не его хлюпик-сын.

– Но почему ты сразу не сказал? Кто-то об этом знает? Бостон? Она должна знать.

– Она выполнила свою часть работы.

Выполнила свою часть работы?

Мой взгляд напрягается, а его становится жестче.

– Папа?

Он поджимает губы и отворачивается, проводя руками по волосам, – этот жест выдает его волнение, которое он не хочет показывать, но я-то знаю своего отца.

Когда он снова смотрит на меня, лицо у него мрачное. Беспокойство струится вдоль моего позвоночника, заставляя сердце вздрогнуть.

– Папа…

Он подходит и сжимает меня в объятиях, но его объятия слишком нежные.

– Я уже не тот, Роклин, каким был двадцать лет назад. Я старею, и очень скоро молодые меня обгонят. Я не могу оставить тебя в этом мире без защиты. – Эту фразу он повторяет уже в третий раз, если не больше.

– Я не беззащитна, папа. – Ожидаю, что это прозвучит твердо и уверенно, потому что нисколько не сомневаюсь в том, что говорю, но понимаю, что звучит это наивно.

– Рокко, – бормочет он, – ты та дочь, о которой я мечтал. Я… многое вложил, чтобы сделать тебя такой, и ты не разочаровала меня. Ты сильная, уверенная, умная. И как моя преемница ты понимаешь, что наши враги захотят с нами покончить, поэтому мы должны сделать все возможное, чтобы это предотвратить. Рядом с такой, как ты, должен быть мужчина равной силы.

Мое лицо вытягивается, и я отступаю на шаг назад.

Несколько бесконечных мгновений отец смотрит на меня, и, прежде чем я успеваю задать ему вопрос, он расправляет плечи. Глубокие морщины беспокойства и дымка озабоченности в его взгляде тут же испаряются, поза свободная – передо мной опять король Севера, а мой отец куда-то исчез.

– Гала-концерт состоится через два дня, – говорит он, а я думаю о том, как легко Бастиан проскальзывал сюда. Проскользнет и сейчас.

Машинально отвечаю отцу:

– Разумно ли устраивать мероприятие, зная, что здесь, возможно, появится Энцо Фикиле?

Он игнорирует мои слова.

– До концерта ты не выйдешь из дома, и, чтобы быть уверенным, я поставлю охрану у твоей двери. Кроме того, я сам тебя отвезу на концерт. Ты наденешь то, что пришлю я, и не будешь препираться. Ты можешь быть главной, когда речь заходит о делах Академии, но больше нигде.

– Что ты недоговариваешь, папа?

– Сосредоточься на том, что я тебе сказал. – Он коротко кивает мне и направляется к двери. Рывком открывает ее, через плечо встречая мой взгляд.

– Враг приближается, дочь. Будь готова сделать то, что должна.

С этими словами он уходит, и я замечаю, что за дверью его ждут четверо охранников.

К черту мою жизнь.

Глава двадцать вторая

Роклин

ОТЕЦ МНОГО РАЗ ШОКИРОВАЛ МЕНЯ, КОГДА ДЕЛО КАСАЛОСЬ БОСТОН. Чего бы ему не отправить ее в монастырь, когда она сорвала союз двух семей? Ее брак закончился, не успев начаться.

Он должен был знать, что это произойдет, что моя сестрица уйдет от ответственности. Для нее это не ново – поступить так, как хочется ей. Плевать она хотела на долг перед семьей. С раннего детства она делала прямо противоположное тому, что ей говорили. И даже странно, что все считают ее слабой.

Хотя я злюсь на нее, я также и восхищаюсь ею. Бостон умеет ослеплять без малейших усилий. По натуре она как наша мать, а я – как отец. Она мягкая, а я… мне надо было родиться парнем.

Было время, когда я завидовала отсутствию такого количества тренировок в ее расписании, как у меня, такому пофигизму с ее стороны, когда дело касалось учебы. Она никогда не боролась за одобрение нашего отца, в то время как я большую часть своей жизни добивалась этого. И даже не потому, что мне самой этого хотелось, а потому, что отец постоянно ставил передо мной новую цель и наблюдал, как я с ней справлюсь.

В его глазах Бостон была гадким утенком, а я лебедем, и это не имеет ничего общего с внешностью – скорее, с отсутствием у нее преданности, что отец конечно же чувствовал. Он давно уже ослабил поводок в отношении нее, в то время как мой натягивал еще сильнее, хотя должно быть наоборот.

Так что да, я много раз была шокирована его бездействием в отношении моей сестры. Но когда я забираюсь в машину отца и обнаруживаю, что Бостон уже сидит там в золотистом платье с красиво уложенными волосами, у меня начинает неприятно ныть в животе.