Искусная ложь

Мой взгляд скользит по моей неубранной кровати, а затем к моей двери, где он стоял, уравновешенный и готовый прыгнуть на меня - что он сделал, как животное. Я расслабься на кушетке, моя ложка безвольно держалась в руке, пока мои мысли блуждали. Я все еще чувствую его между своими бедрами, ту болезненность, которую он обещал, что делает невозможным забыть о моей ошибке. Затем я ложусь на кушетку и вздрагиваю, нежность моей задницы усиливает мои воспоминания. Со всеми этими физическими напоминаниями я ожидаю, что это будет хорошая неделя, прежде чем я смогу предпринять какие-либо серьезные усилия, чтобы двигаться дальше, и иррациональная часть меня задается вопросом, было ли это его намерением. Я бы не стала забывать об этом. Беккер Хант любит производить неизгладимое впечатление .

Прежде чем я смогу слишком глубоко погрузиться в вопросы, почему и зачем, я сажусь прямо и возвращаю внимание к своему ноутбуку, просматривая страницу за страницей с вакансиями, не видя ничего, что хотя бы отдаленно соответствует требованиям, и после того, как я пролистал те же страницы в третий раз я, наконец, сдаюсь своей судьбе и нажимаю на объявление о вакансии официантки. «Это только на время», - говорю я себе, просматривая объявление в поисках телефонного номера. Я нахожу его и встаю, прежде чем отговорить себя, но потом вспоминаю. . . У меня нет телефона . Потому что этот ублюдок его уничтожил. 'Дерьмо.' Затем я замечаю адрес электронной почты в объявлении. Это должна быть простая задача, легкая альтернатива звонку, но мысль о загрузке моей учетной записи электронной почты останавливает меня. Там могут быть самые разные монстры из моего прошлого. Может быть. Может и не быть.

Я открываю свой почтовый ящик. Я не должна была. На меня смотрят три письма, два от Дэвида и одно от Эми Петитт. Мой бывший парень и моя бывшая лучшая подруга. Ублюдки. Я нахожу указатель мыши на значок «Открыть», в голове у меня свистит, что, возможно, можно сказать в этих письмах. Это будет то, чего я еще не слышал и не читал. Они будут полны извинений и оправданий. Но что они надеются получить? Мир? Прощение? И Дэвид всерьез думает, что я вернусь к нему?

Я хватаю экран ноутбука и захлопываю его. Без разницы. Мне это не интересно. Мне не нужны их извинения, и я, конечно же, не заинтересован в том, чтобы ослабить их вину за них или вернуться с Дэвидом.

Я не хочу никого, кто может называть себя другом или парнем и изменять мне. Я заслуживаю большего. Я больше не нуждаюсь в кусочках любви. Что сделано, то сделано.

Мое мысленное уничтожение Дэвида и Эми прерывается, когда меня отвлекает легкий стук в дверь, и я вскакиваю, не слишком задумываясь, кто это мог быть.

Пока я не открою ее и не сталкиваюсь с Беккером Хантом.

Мой пустой разум не дает мне понять, что мне следует сказать, поэтому я просто смотрю на него как на идиотка. И он смотрит прямо в ответ, его глаза за стеклами очков пусты, очевидно, что ему тоже не приходят правильные слова. Невидимый защитный щит летает вокруг меня, и после долгого периода молчания - наши глаза - единственная связь - его сила побеждает, пробивая мою защиту, и щит разрушается. В результате мой взгляд упал на мои босые ноги, и я сгибаюсь в поисках слов.

Беккер первым находит кое-что. «Ты опоздала на работу».

Я получаю хлыстовую травму, когда от шока у меня голова взрывается. – «Простите?»

Он медленно приподнимает рукав пиджака и смотрит на свои часы, великолепные старинные часы Rolex. Его неторопливое движение дает мне мгновение, чтобы скользить по его длине раздражающе жадными глазами. На нем джинсы, прекрасно подогнанные джинсы, облегающие его бедра во всех нужных местах, и темно-синий пиджак поверх бледно-голубой рубашки. «Сейчас девять сорок». Он говорит ровным, деловым тоном, отпуская рукав, глядя на меня снизу вверх, ловя меня в процессе восхищения им. Но когда я ожидала, что он бросит на меня дерзкий понимающий взгляд, все, что я получаю, - это серьезное лицо. Для меня глупо чувствовать себя уязвленной из-за его безразличия, я понимаю это, но не могу отрицать, что боль здесь. Если бы у меня до сих пор не было доказательств того, что наша встреча ужалила мою задницу, я бы подумал, что это мне приснилось. «Вы опоздали, - повторяет он. «Миссис Поттс обеспокоена».

«Я ушла», - напоминаю я ему, приподнимая подбородок в таком же равнодушном акте. Неважно, что это подделка.

Его челюсть сжимается. «Я не принимал твою отставку».

'Я не в отставке.' Мое тело начинает нагреваться, и это не от желания. «И я считаю, что вы закричали« хорошо »через секунду после того, как я сказала «Я ухожу, мистер Хант».

Его лицо кривится от раздражения, голова откидывается назад. Я бы хотел, чтобы он этого не делал. Его щетина идеально подходит для его натянутого горла, умоляющего меня погладить его. Мое собственное лицо тоже искажается, и я изо всех сил пытаюсь взять под контроль свой предательский разум и не дать ему скитаться по запретным местам. Я не могу. Теперь он из плоти и крови и стоит прямо передо мной, воспоминания подобны приливной волне, безжалостно обрушивающейся на меня. Его грудь, его рот, его сила. О, черт побери. В панике я хватаюсь за дверь и с силой бросаюсь за нее всем своим весом, ожидая, пока громкий хлопок рикошетом рикошетит по моей квартире, за исключением того, что громкого удара не происходит. Что ж, есть, но это задерживается. Беккер проталкивается через дверь и стирает мои решительные попытки. Я отпрыгиваю, когда дерево попадает в раму, но быстро собираюсь, готова взорвать его своим языком змеи. Я почти успеваю наполнить мои легкие воздухом, готовясь к выстрелу, когда он хватает меня за талию, перебрасывая на свое плечо.

– Что за херня, Беккер ? - кричу я, убирая волосы с лица. - Убери от меня свои грязные руки.

«Заткнись, принцесса», - рявкнул он, войдя в мою ванную и включив душ.

«Не называй меня принцессой». Я бью его по спине, игнорируя свой мозг, когда он напоминает мне, что я не жаловался прошлой ночью, когда он использовал раздражающее кличку питомца.

«Я сказал, заткнись». Он бросает меня на ноги и хватает меня за волосы по обе стороны от висков, слишком близко, чтобы успокоиться. Если бы он не выглядел таким рассерженным, я бы подумал, что он собирается поцеловать меня.

Мои руки быстро поднимаются и отталкивают его. «Убирайся», - требую я.

Он закатывает глаза. Он действительно закатывает глаза на меня. Что он? «Иди в душ».

'Я не буду.' Я разворачиваюсь на пятке. . . и никуда не денешься.

«Как ты думаешь, куда ты собираешься?» - спрашивает он как можно спокойнее, хватая меня и открывая дверь душа .

Я извиваюсь, как сумасшедший червяк, безрезультатно, а затем мое внимание привлекает тот факт, что из душевой кабины не выходит пар. Я перестаю бороться с ним, но достаточно долго, чтобы заметить циферблат душа и заметить, что этот улюдок повернула его не в ту сторону. Затем, когда я подхожу к брызгам, мои извивания достигают новых высот. - Беккер, - вскрикиваю я, пинаясь ему в голень, получая легкое удовлетворение от прорывающегося с него проклятия. «Ты превратил его в ледник». Он полностью игнорирует меня и пихает в кабину. «Нет!» Вода ударяет меня, как миллион ледяных копий, пронзая мою кожу, и мое тело впадает в шок. Каждый мускул отключается, когда на меня нападает ледяная вода. 'Боже мой.' Мои слова выходят сломанными, и мои зубы начинают стучать, материал Мои шорты и майки прилипают ко мне, а мои волосы впитывают каждую ледяную каплю, стекающую по моему беззащитному телу.

«Вот», - я слышу, как он говорит, когда я медленно шарю вокруг, обнаруживая его по другую сторону стекла - с сухой, теплой стороны - стряхивающего руки, самодовольная улыбка растягивалась от уха до уха. – Это было не так сложно, правда?

Мне так чертовски холодно, что я могу плакать. «Я ненавижу тебя», - задыхаюсь я, хватаясь за дверную ручку, теперь моя единственная цель - сбежать. Но он давит на раму, удерживая меня в ледяном ящике . 'Выпусти меня.'

Его голова наклоняется, он приближает свое лицо к стеклу, прижимаясь губами к стеклу и слегка поцеловав его. «Ты выглядишь так, будто тебе нужно остыть, принцесса».

Я мысленно кричу и, наконец, обретаю смысл повернуться и найти датчик температуры, перевернуть его на максимум и прижать себя к плитке, пока она нагревается. Взяв губку, я подержу ее под спреем и брызну на нее гелем для душа. «Когда я выйду из душа, тебе лучше уйти».

«Или что?» Он с интересом поднимает бровь, которую я только что ловлю, прежде чем пар окутывает стекло, и его невыносимо красивое лицо больше не видно.

У меня нет ни одного. 'Убирайся.' Я бросаю промокшую губку на дверь и надеюсь, что он Достаточно близко, чтобы скопировать бомбу. Затем я начинаю снимать промокшую пижаму, моя кожа пылает от смеси холода и горячего, и я бормочу себе под нос каждое имя Беккера, которое только могу придумать. Он ожидает, что я вернусь к работе, как будто ничего не случилось? Он сумасшедший?

Дверь душа распахивается, и губка проникает сквозь пар, бьет меня прямо по лицу, прежде чем резко упасть на пол. «Вам это понадобится». Дверь закрывается, и я стою с закрытыми глазами, делая глубокий успокаивающий вдох. «Ты все еще пахнешь мной».

Я не поднимаюсь на его насмешку, но прикусываю губу и медленно опускаюсь, чтобы собрать губку. Затем я начинаю смывать запах Беккера Ханта со своей кожи.

Я стою и смотрю на дверь ванной целую вечность, завернувшись в полотенце, и готовлюсь к встрече с ним снова. Я знаю, что он все еще здесь. Возможно, я больше не смогу чувствовать его запах на своем теле, но я чувствую его запах, витающий в воздухе. И я чувствую его рядом. Он в полном составе перешел в режим заводского торговца. Раздражающий режим. Режим джокера. Как будто ничего не произошло.