Искусство французского поцелуя

— Там наркотики… У Гийома всегда наркотики. Он сам не принимать, никогда. Это для девушки. Гийом сумасшедший, ему не надо наркотики, чтобы стать больше сумасшедший. Как говорят во Франции, il est marteau. И я думать, он делает любовь с девушки.

— Что, со всеми сразу?! — изумилась я с отвращением и восхищением одновременно.

Эдгар рассмеялся.

— Не знать. А разве рокеры так не делать?

Я откашлялась.

— Выходит, наркотиками балуются девочки?

— Oui.

— И какими? Что за наркотики?

Эдгар снова робко взглянул на Поппи.

— La cocaine.

— Ну, все, идем в номер, — вдруг заявила я.

Эдгар удивленно на меня посмотрел.

— Да? — не поверила своим ушам Поппи.

Я вздохнула и глянула на часы: было уже полтретьего утра, — Да!

Эдгар с Ришаром переглянулись и дружно посмотрели на Поппи, которая только пожала плечами, как бы говоря: «Что ж, придется делать, как велит эта полоумная американка!» Вот и правильно.

Я постучала в дверь. Никто не ответил. Я подождала с минуту, откашлялась и постучала снова.

— Не открывают, — вежливо заметила Поппи через несколько секунд, которые показались мне вечностью.

— Да, вижу, — буркнула я и постучала в третий раз.

Ответа не было, а музыка, кажется, зазвучала еще громче.

— Bon, je vais frapper а la porte. Давай я стучать, Эмма, — предложил Эдгар.

Мое имя он произнес как «Эйма», но мне было все равно — пусть хоть Бобом назовет, лишь бы впустил нас в номер!

Охранник грохнул в дверь с такой силой, что она чуть не слетела с петель. Никто не подошел. Эдгар забарабанил еще сильнее. Через секунду музыка внутри умолкла.

— Qu'est-ce qui se passe? [11] — раздался из номера мужской голос.

Эдгар проорал что-то на французском и тут же перевел для меня:

— Я просил открыть дверь, потому что к нему хотят еще две девушка.

— Молодчина!

Через секунду дверь отворилась: на пороге стоял самый красивый мужчина на свете.

11

Что происходит? (фр.).

— Знакомься, это Гийом Риш, — пробормотала Поппи.

Знаю, невежливо пялиться на людей, но темноволосый Адонис, застывший в дверях, несомненно, привык к восхищенным взглядам. От его темных густых волос изумрудных глаз и точеного лица у меня перехватило дыхание. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов чтобы напустить на себя строгий и рассерженный вид. Гийом оказался в тысячу раз сексуальней, чем на любых фото. Не слишком возвращало к реальности и то, что он был в одних джинсах с заниженной талией (верхняя пуговица не застегнута), а более красивого мужского тела я в жизни не видела.

— О, Поппи! — воскликнул Гийом, просияв. — Хочешь присоединиться? — Он внимательно осмотрел меня и улыбнулся. — Даже подругу с собой привела!

Я продолжала тупо глазеть на него, поражаясь тому, какой хороший у него английский. Если бы он правильно выговаривал «р» и не тянул последние слоги, я бы приняла его за американца.

— Эмма, это Гийом Риш, — сказала Поппи, торопливо кивнув ему, потом мне. — Гийом, это Эмма.

— Ты такая красавица, Эмма! — воскликнул он, подмигнув, отчего я немедленно залилась краской, и на французский манер расцеловал меня в обе щеки. — В моем вкусе!

— Слушай, я не в гарем ее привела, — вмешалась Поппи. Гийом вопросительно уставился на нее, потом на меня. — Она — твой новый агент по печати и рекламе.

Гийом поцеловал мою руку, еще раз окинул меня внимательным взглядом и робко улыбнулся.

— Конечно! Я это и имел в виду! Такие агенты как раз в моем вкусе. Вечно ты плохо обо мне думаешь, Поппи.

— Ну-ну, — пробормотала моя подруга. — И всегда без причин…

— Итак, что тут происходит, Гийом? — спросила я, сердито подбоченившись.

— Да ничего, выпиваю с подружками, Эмма! — удивился Гийом. Язык у него слегка заплетался — Все совершен-но невин-н-но.

— Ну конечно! — злобно выплюнула Поппи, заглянув в номер, где порхали с места на место четыре старшеклассницы разной степени оголенности.

Одна недвусмысленно потирала нос, что подтверждало слова Эдгара о кокаине. Сердце у меня ушло в пятки.

Гийом обернулся и пожал плечами.

— Мы тут играем в покер на раздевание, — добавит он и гордо приподнял бровь. — Я выигрываю! Поздравьте меня!

— Да, молодец, — буркнула Поппи, оглядывая блондинку в одних белых трусиках и маечке, проскользнувшую к ванной.

— Во Франции вообще есть законы о несовершеннолетних? — шепнула я Поппи.

Та кивнула.

— О, Эммочка, они все совершеннолетние! — воскликнул Гийом, видимо, услышав меня. — Я не дурак, я заранее проверил их паспорта!

Я оторопела, но тут подключилась Поппи:

— Черт подери, Гийом! Ты же знаешь, что через четыре недели состоится презентация твоего альбома! Ты знаешь, сколько сил и денег в тебя вложила «KMG»! А знаешь, сколько репортеров и фотографов поджидают тебя в вестибюле, мечтая разрушить твой светлый образ?!

— Классный будет пиар! — покачнувшись, воскликнул Гийом. Он перевел взгляд на меня, но, видно, не смог сосредоточиться, потряс головой и отвернулся. — Любой пиар хорош, разве нет?

— Нет! — закричала Поппи. — Мы пытаемся сделать из тебя Само Совершенство! А ты, видно, твердо решил усложнить нам задачу — Она вздохнула и осмотрела комнату. — Allez-y! — крикнула она девицам и властно хлопнула в ладоши. — Все вон!

Затем она что-то проговорила по-французски, и девушки спешно засобирались.

— Что ты им сказала?

— Что мы вызвали полицию, — ответила Поппи, — С наркотиками во Франции строго.

— Поппи! — обиженно крикнул Гийом. — Ты испортила мне веселье!

Она бросила на него сердитый взгляд.

— Когда-нибудь, Гийом, ты угодишь в передрягу, из которой мы не сможем тебя вытащить.

Он робко пожал плечами и подмигнул мне, словно сообщнице.

Я проглотила ком в горле и попыталась напустить на себя злой, а не влюбленный вид.