Искусство французского поцелуя

— Понимаю, — процедила я. — Ну а мне-то что делать?

— Не знаю… Врать?

— Да уж. — Я покачала головой. — С тобой я здорово наловчусь, верно?

— Слушай, я позвоню, как только доеду, — сказала Поп. — Прости, что не могу помочь… Я попросила водителя заехать в магазин «Селио» на улице Риволи. Он ждал в машине, пока я покупала Гийому рубашку, мешковатые штаны с большими карманами спереди и шлепки. Размер выбирала на глаз, решив, что Гийом будет благодарен за любую одежду, лишь бы не появляться перед толпой журналистов в чем мать родила.

Через десять минут такси остановилось перед Эйфелевой башней.

— Вам понравится! — с улыбкой сказал водитель, видно, приняв меня за туристку. — Это лучший достопримечательность Парижа. Обязательно поднимайтесь на сам верх.

— Ага, — ответила я, торопливо считая деньги дрожащими руками.

У меня на лбу выступили капли пота.

— О, не бойтесь! Вы вскипели. — Он, наверное, хотел сказать «вспотели». — Не нужно волноваться, там везде охрана. Очень безопасно!

— Merci beaucoup, — пробормотала я, отдав ему стопку купюр. — Сдачи не надо.

— Глубоко дышать, и все будет хорошо, mademoiselle! — крикнул водитель мне в спину, когда я уже бежала к башне. — Без паники!

Увы, путь мне преградила плотная толпа журналистов. Единственным, кто меня заметил, был Габриель.

— Эмма! — закричал он.

Остальные репортеры обернулись на его голос, и на меня внезапно обрушился шквал вопросов, на которые я просто не успевала отвечать.

— Правда ли, что Гийома допрашивает охрана башни?

— Он пьян?

— Его забрали в тюрьму?

— Выход альбома будет отложен?

— «KMG» уже подготовила официальное заявление?

— Нет, — буркнула я, расталкивая толпу.

— Действительно ли Гийом провел ночь в Эйфелевой башне? — громко спросил Габриель с таинственным американским выговором. — Или вы это отрицаете?

— Не понимаю, о чем вы.

Я с трудом пробралась сквозь толпу и быстро объяснила охраннику, кто я такая, — к счастью, он немного знал английский. Переговорив с кем-то по рации, охранник неохотно повел меня к южной опоре башни.

— Правда ли, что он голый? — крикнул Габриель мне вслед, когда я уходила, изо всех сил пытаясь взять себя в руки.

— Неправда, — отрезала я, злобно покосившись на Габриеля.

— Если ничего не произошло, зачем вы приехали? — нагло спросил он.

Зеленые глаза торжествующе сверкнули за стеклами очков. Габриель улыбнулся, и я была вынуждена признать, что его ямочки все так же очаровательны, пусть он сам и выводит меня из себя. Нет, так нельзя. Габриель Франкёр не должен мне нравиться.

— Э-э… мы делаем промоушен его нового альбома, «Риш», презентация которого состоится через три недели, — быстро сообразила я. — Прошу прощения за то, что вас снова дезинформировали. Надеюсь, вы, как и я, с нетерпением ждете выхода альбома, с этими словами я устремилась ко входу.

— Если ничего не произошло, — услышала я голос Габриеля за спиной, — то пусть Гийом выйдет и поговорит с нами, когда вы закончите!

Я промолчала, с трудом проглотила комок в горле и покрепче сжала пакет из «Селио». Как же провести Гийома мимо журналистов, если его задержат? Вот и влипла! Я понятия не имела, как уговорить охранников не задерживать Гийома.

После короткой беседы с начальником внешней охраны меня проводили к лифту и подняли на шестьдесят ярдов над землей, где находился первый уровень башни. Я даже не успела толком прочувствовать, что вновь оказалась в своем любимом здании, и едва заметила причудливую геометрическую ковку — лифт стремительно нес меня наверх, где творилось нечто еще более безумное, чем в отеле «Жереми».

Провожатые отвели меня по нескольким коридорам в небольшой кабинет за почтовым отделением Эйфелевой башни, где я познакомилась с двумя охранниками, задержавшими Гийома.

— Где? — устало спросила я.

Ухмыльнувшись, один из них указал на закрытую дверь.

— Bonne chance, mademoiselle, — пожелал он мне удачи.

Когда дверь открылась, на несколько секунд я замерла на месте, не в силах пошевелиться.

В маленькой полупустой комнате на пластиковом стуле сидел Гийом — совершенно голый, если не считать красных выцветших трусов с широкой белой полоской на талии. Гийом непринужденно скрестил ноги и читал потрепанную книжицу «Страх и ненависть в Лас-Вегасе». Вдобавок ко всему на нем был черный цилиндр) а рядом со стулом стояла черная трость с белым набалдашником.

— Allons-y, — поторопил меня охранник.

Я сглотнула и вошла в комнату. Дверь зловеще хлопнула за моей спиной, и Гийом поднял голову. Несколько секунд он пытался меня опознать, а потом заморгал и улыбнулся.

— О, bonjour, Эмма! — весело поздоровался он, как будто я пришла в его личный пентхаус, а не в комнату охраны Эйфелевой башни. — Чудесно выглядишь!

Я попыталась не краснеть — и не пялиться на его обнаженное тело.

— Гийом, что ты здесь делаешь?!

— Я не виноват, Эмма, — пожав плечами, ответил он, коснулся цилиндра и лениво встал.

Я отвернулась. Да, передо мной было самое красивое мужское тело на планете, но ведь это не имело значения, так?

— Ну конечно, ты, как всегда, ни в чем не виноват, — мрачно сказала я и протянула Гийому пакет. — Будь добр, оденься.

Гийом сначала посмотрел на меня, потом взял пакет и заглянул внутрь.

— Эмма! Ты принесла мне одежду! Как мило с твоей стороны. А я ничего тебе не принес. Грубиян!

Он радостно улыбался, как будто не видел в сложившейся ситуации ничего дурного.

— Да, а я просто ангел. Что ты вообще тут делал? — окинув его взглядом, пробормотала я.

Гийом недоуменно на меня посмотрел.

— Исполнял танцевальный номер, Эмма.

— Танцевальный?!

— Ну да. Хочешь взглянуть?

— Неособенно.

Гийом ухмыльнулся и покачал головой.

— Эмма, ну где твоя тяга к приключениям?

— Понятия не имею. А где твоя одежда? Он пропустил мой вопрос мимо ушей.