Искусство невозможного (в 3-х томах)
Шрифт:
Поэтому сегодня речь абсолютно не идет о том, чтобы сложить блок, который будет выражать точку зрения Бориса Николаевича. Сегодня речь идет о том, чтобы сложить блок, который будет выражать точку зрения большей части людей России. И совершенно очевидно, что большая часть будущих российских избирателей — это протестный электорат. Нужно смотреть реалиям в глаза. Я считаю, что ни один из блоков, который сегодня создан, — и блок коммунистов, и номенклатурно-хозяйственный блок Лужкова—Примакова, и блок Явлинского, и правый блок — они не выражают позицию большей части людей России. Люди абсолютно не мыслят в терминах «право», «лево», «центр» — все это сказки. Они недовольны
17 сентября 1999 г. Новые Известия, Моснва
МЫ ПОЖИНАЕМ ПЛОДЫ СВОИХ ПРОСЧЕТОВ
Вчера в «Интерфаксе» состоялась пресс-конференция Бориса
Березовского, посвященная ситуации на Северном Кавказе и последним
событиям в России.
Вопрос: note 212 Борис Абрамович, если я правильно помню, вы говорили о том, что бандитов надо либо уничтожать, либо надо с ними договариваться?
БЕРЕЗОВСКИЙ: Я имел в виду весь спектр проблем, связанных с решением этого вопроса. Прежде всего, конечно, нужно говорить с хозяевами, с теми, кто платит деньги. При этом точно понимая, что, если хозяева будут несговорчивы, у нас есть инструмент, вынуждающий их быть сговорчивыми.
Что мы можем сегодня делать? Мы можем реально предъявить требование правительствам арабских стран, которые поддерживают террористов, которые орудуют в России, и сказать им: если вы это не прекратите, мы сами знаем, как на вашей территории разобраться с этим, как это делают американцы? У нас есть на это силы? Нет — ищите другие пути сегодня. И копите силы, чтобы так сказать и сделать. Не блефовать, как опять, извините, достопочтенный Евгений Максимович:
«Мы в Ираке не дадим. Мы в Косово там не дадим». И чего не дали? Чего не дали-то? А чего орали тогда? note 213
Вот вы спрашиваете: а что делать дальше?
Я слушал предложения человека в кепке по поводу того, как мы должны выстроить санитарный кордон вокруг Чечни и все как один броситься на борьбу с террором здесь, в Москве.
Человек в кепке — врун, болтун и хохотун. Единственное, что о нем я могу сказать. Обманывает, жестоко обманывает всех. Не только он, но он ярче других в своем обмане.
Приводит в пример Израиль, Англию. Абсолютно некорректные примеры. Эти страны изолировали себя от терроризма. Им легче, они — маленькие, на карту посмотрите, ну что такое Израиль по размерам. Хорошо, изолировал он себя внутри арабского мира. Но какой ценой? И не так уж надежно.
Допустим, построили кордон вокруг Чечни. Чеченцев за пределами Чечни 700 тысяч — в России, Казахстане, Польше, Турции, во всех арабских странах. И все они уже с огромными связями в огромном мире международного террора. Какой санитарный кордон?
Основной способ решения проблемы — политический, давление на страны, в которых живут террористы, в которых есть лагеря террористов, через них прежде всего решают эту проблему, а не у себя дома. Там доказать, что мы сильные, и тогда можно решать здесь, а не наоборот.
Когда сегодня взрывают дома и гибнут мирные жители, я предлагаю политикам не светиться на этих развалинах после того, как произошло, а заняться холодным расчетом, без эмоций. Чтобы понять реалии, где мы сейчас находимся.
Прежде чем орать о санитарных кордонах, нужно подумать о том, что есть другие места, уязвимые, реально уязвимые. Вот сегодня новый теракт. Это понятно — чем больше будем укрепляться в Москве,
тем больше будем оголять другие территории. Понятно, Москва приоритет, в Москву стянут силы за счет безопасности других регионов и городов. Поэтому кардинальный вопрос: что делать в этой ситуации? Санитарные кордоны не решают этого вопроса.6 ноября 1999 г. ТВ РТР, Москва
РОССИЙСКИЕ ВЛАСТИ ДОЛЖНЫ СДЕЛАТЬ СТАВКУ
НА ЧЕЧЕНСКУЮ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНУЮ ЭЛИТУ…
БЕРЕЗОВСКИЙ: Да, было прямое указание Примакова Евгения Максимовича возбудить уголовные дела — не только это, но и другое, — и когда я вышел из Генпрокуратуры в первый раз, я сказал, что абсолютно очевидно, что дух Евгения Максимовича витает над всей этой историей. Евгений Максимович набрался мужества, просто подтвердил, что — да, он превышал свои служебные полномочия и отдавал распоряжения об открытии уголовных дел.
27 ноября 1999 г. Комнерсантъ-Daily, Москва
БОРИС БЕРЕЗОВСКИЙ: Я ПО-ПРЕЖНЕМУ САМ С СОБОЙ
Корр.: note 214 Вы как-то окончательно приравняли Лужкова и Примакова к Зюганову…
БЕРЕЗОВСКИЙ: Я совершенно по-разному оцениваю будущее России Зюганова, России Лужкова и России Примакова. Они совершенно разные. Но объединяет их то, что они опасны для страны.
— Меня смущает, что накануне вот уже вторых президентских выборов нам говорят, что альтернативы нет, что все реальные кандидаты опасны — кроме одного. Ладно, в прошлый раз был Зюганов. Понятно, назад не хочется. Но сейчас же не только он. Чем они опасны — Примаков с Лужковым?
— Примаков будет выстраивать империю. И как любой, кто выстраивает империю, он будет точно понимать, что цель оправдывает средства. А цена — человеческие жизни. Лужков по своему менталитету абсолютный феодал. Он из Москвы пытается сделать такую собственную вотчину. То же самое он будет делать из России. Поскольку он человек недалекий, то считает, что лучше других понимает во всем. Он лучший строитель, он лучший архитектор. Это качество неумного человека, при этом деятельного. Впрочем, это часто бывает. То, что он построил в Москве… понятно же, что это оболочка, а внутри гнилая экономика, непомерные расходы на замки. И ресурс для этой золотой оболочки — вся Россия. А откуда взять ресурс, чтобы сделать такую оболочку на всю страну?
— Скажите, если ОВР победит на думских выборах, это поменяет расстановку сил в Думе?
— Это будет шаг вперед по сравнению с коммунистами.
— Так поменяет или нет?
— Первое место ничего не означает. Роль играют блокировки, комбинации. Ведь если коммунисты получат 20 процентов, это совершенно не означает, что вопросы будут решаться так, как хотят коммунисты. Хотя левые в целом — это опасно.
— Имеется в виду КПРФ плюс ОВР. Иные комбинации есть?
— Абсолютно не исключено. Вот смотрите: есть только две политические силы, которые имеют стабильный электорат, — коммунисты и «Яблоко». У остальных нет. Посмотрите, кто «упал», когда появилось «Единство» — ОВР. Ну и НДР. Если появилась возможность создать более радикальную для реформ структуру, чем ОВР, а «Единство » — более радикальная структура, то естественное перераспределение голосов между ОВР и «Единством» в пользу последнего для меня, например, является приоритетным. Я имею в виду: в Думе.