Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Искусство обмана. Популярная энциклопедия
Шрифт:

Теперь перейдем к другому способу выявления правды, который весьма эффективен в умелых руках, — провокации, особенно если она применяется с учетом личностных особенностей подозреваемого. Предание гласит, что большим мастером распутывания хитросплетений лжи был легендарный царь Соломон, деяния которого описаны в Библии.

В третьей Книге Царств Ветхого Завета описан суд, который вершил мудрый Соломон над двумя женщинами, обратившимися к нему за правосудием.

Каждая обвиняла другую в краже грудного младенца. Одна из них утверждала, что ее соседка ночью подменила своего мертворожденного ребенка на ее, живого, вторая же женщина все это отрицала.

Ю.

Карольсфельд. Суд Соломона

Соломон недолго размышлял над этим случаем. Его решение было коротким и жестоким, как удар молнии, и вначале оно поразило всех присутствующих своей нелепостью, ибо люди, окружавшие царя, не могли сразу проникнуть в мудрость его замысла.

«И сказал царь: эта говорит, мой сын живой, а твой сын мертвый, а та говорит: нет, твой сын мертвый, а мой сын живой.

И сказал царь: подайте мне меч. И принесли меч к царю.

И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой.

И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: О! господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите.

И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя и не умерщвляйте его — она его мать.

И услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь. И стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем, чтобы производить суд».

Соломон был прирожденным психологом. Он знал, что в стрессовом состоянии человек ведет себя иначе, чем в покое, и именно тогда он склонен делать ошибки. Именно к такому приему — поместить человека в экстремальные условия и понаблюдать за его реакциями — прибегнул Шерлок Холмс, чтобы выяснить, где Ирен Адлер держит фотографию, компрометирующую короля Богемии.

«Холмс приподнялся на диване и стал корчиться, как человек, которому не хватает воздуха.

Служанка бросилась открывать окно. В то же мгновение Холмс поднял руку; по этому сигналу я бросил в комнату шашку и крикнул: «Пожар!» Едва это слово слетело с моих уст, как его подхватила вся толпа. Оборванцы и джентльмены, конюхи и служанки — все в один голос завопили: «Пожар!» Густые облака дыма клубились в комнате и вырывались через открытое окно. Я видел, как там, внутри, мечутся люди; минутой позже послышался голос Холмса, уверявшего, что это ложная тревога…

— Вы это ловко проделали, доктор, — заметил Холмс. — Как нельзя лучше. Все в порядке.

— Вы добыли фотографию?

— Нет, но я знаю теперь, где она спрятана.

— А как вы это узнали?

— Она сама мне показала, как я и предсказывал.

— Я ничего не понимаю.

— А я не собираюсь делать из этого тайны, — сказал он, смеясь. — Все очень просто. Вы, наверно, догадались, что все эти зеваки на улице — мои сообщники. Я нанял их на вечер.

— Догадался.

— В руке у меня было немного красной краски. Когда началась свалка, я бросился вперед, упал, прижал руку к лицу и предстал в плачевном виде. Старый прием.

— Это я тоже понял.

— Они вносят меня в дом. Она вынуждена согласиться — что ей остается делать? Я попадаю в гостиную, в ту самую комнату, которая у меня на подозрении. Фотография где-то поблизости, либо в гостиной, либо в спальне — я и решил это выяснить. Меня укладывают на кушетку, я притворяюсь, что мне не хватает воздуха, они вынуждены открыть окно, и вы получаете возможность сделать свое дело.

— А чего вы этим добились?

— Очень многого. Когда в доме пожар, инстинкт заставляет женщину спасать то, что ей всего дороже. Замужняя женщина бросается к ребенку, незамужняя хватает шкатулку с драгоценностями. Мне было ясно, что для нашей леди нет ничего дороже фотографии. Она бросается спасать именно ее. Пожар был отлично разыгран. Дыма и крика было достаточно,

тут бы и стальные нервы дрогнули. Она поступила именно так, как я ожидал. Фотография находится в тайнике, за выдвижной панелью, как раз над шнурком от звонка. Она мгновенно очутилась там и наполовину вытащила фотографию — я даже увидел краешек. Когда же я крикнул, что тревога ложная, она положила фотографию обратно, мельком взглянула на шашку и выбежала из комнаты. Больше я ее не видел».

Воистину умелая провокация является испытанным средством для выяснения правды. Пока человек спокоен, собран и полон решимости сохранить тайну, от него трудно добиться чего-либо. Но если умелыми действиями или словами вывести его из душевного равновесия, поставить в сложное положение, вынудить к непродуманным ответным поступкам, нужная информация сама выплывет наружу. Об этом писал в своем «Карманном оракуле» еще незабвенный Бальтасар Грасиан. Двести тринадцатый пункт его руководства начинающим интриганам так и называется: «Умело противоречить»:

«Лучший прием прощупать — не впутываясь самому, распутать другого. Превосходная отмычка, выпускающая из заточения чужие страсти, — притворное недоверие: рвотное для тайн, ключ к запретному сердцу. С особой тонкостью делаешь двойную пробу, чувств и мыслей. Нарочитым пренебрежением в ответ на загадочное словцо выманишь из глубин самые заветные тайны и, мягко ведя за узду, направишь их на язык — а там и в сети, расставленные твоим лукавым умыслом. Сдержанностью своей выведешь сдержанность другого из границ — тут-то и обнаружатся его желания, хотя прежде сердце его было непроницаемо. Притворное сомнение — наилучший ключик, с помощью коего любопытство раскроет все, что пожелает».

Другой способ проверить лояльность к себе какого-то человека — это заставить его активно действовать. Именно так проверял верность своих вассалов персидский правитель Хосров Парвез. Когда он видел в своем окружении двух придворных, связанных узами дружбы и симпатии, он сообщал одному из них вымышленные вещи о другом. Под большим секретом он говорил, что решил казнить его друга по подозрению в предательстве. Если после этого второй придворный ни в чем не изменял своего поведения, то было ясно, что тайна сохранена. Тогда подвергавшийся испытанию придворный награждался и возвышался. Чтобы закрыть вопрос с мнимым предательством, Хосров сообщал придворному, что подозрения в отношении его друга не подтвердились. Если же второй, ложно обвиняемый Хосровом, придворный резко изменял свое поведение, избегал встреч с царем, вел себя испуганно или тревожно, то становилось ясно, что он знает о мнимых планах царя в отношении его. В этом случае не выдержавший проверки придворный подвергался опале и вынужден был отправляться в ссылку.

А. Игнатенко, из книги которого «Как жить и властвовать» взят этот пример, пишет, что «для проверки приближенных Хосров использовал и женщин из собственного гарема. Они подсылались к подвергавшемуся испытанию приближенному, и если тот вступал с ними в любовную связь, презрев свои обязанности и позабыв о верности царю, то он подвергался позорному наказанию».

Для получения информации о каком-то лице возможно привлечение третьей стороны — задача состоит только в том, как этого «третьего» человека спровоцировать на сообщение интересующих сведений. В нижеприведенном анекдоте «ключиком» для выявления истины является сильное эмоциональное возбуждение в сочетании с заведомо ложным обвинением.

Американец и русский разговаривают про супружескую жизнь.

— Когда я уезжаю, — делится своим опытом американец, — я оставляю в спальне включенный магнитофон и видеокамеру. И когда я приезжаю, то узнаю, изменяла ли мне жена в мое отсутствие.

— А я, когда возвращаюсь из командировки, — говорит русский, — просто захожу к соседке и спрашиваю ее: «Ты почему мужу своему изменяешь, стерва?» Она в ответ: «Это я изменяю?

Что же тогда о твоей жене говорить?» И долго-долго рассказывает мне, кто, когда и сколько у моей жены бывает…

Поделиться с друзьями: