Искусство умирать

– Хорошо, – ответила маленькая Кристи.

Она нашла шлем, шлем был огромным и болтался на голове. Было тяжело нести голову на плечах, казалось, что шея сейчас переломится. Она придерживала шлем руками, спускаясь по лестнице. Потом устроилась у окна. Людей стало еще больше.

– Мне стрелять?

– Конечно.

Она посмотрела на ствол искусственной яблони, за которой стояла черная фигура и выстрелила. Раздробленный ствол повалился набок и из него потекла зеленая вязкая жидкость. Искусственные деревья были только снаружи похожи на настоящие. Черная фигура бросилась наутек. Маленькая Кристи выстрелила несколько раз в землю за фигурой. Она не хотела никого убивать.

– Попала?

– Да.

– Наповал?

– Я стреляла в дерево и в землю.

– Почему не в людей?

– Их жалко.

Кристи отложила передатчик.

– Как там? – спросил Анжел.

– Она не стреляет в людей. Людей ей, видите ли, жалко.

– А что такое жалко?

– Это плохое настроение, когда делаешь кому-то плохое.

– Так нельзя же зависеть от настроения! Жаль, что меня там нет. Как бы я за них взялся!

Маленькая Кристи стала срезать искуственные деревья и старалась до тех пор, пока вокруг дома остались лишь раздробленные пеньки и ветки. Все это плавало в зеленых лужах. Зеленая жидкость густела от соприкосновения с воздухом – сворачивалась, будто кровь.

– Предлагаю сдаться, – раздался голос сзади и маленькая Кристи удивленно обернулась, придерживая руками шлем. У боковой стены висело изображение незнакомого военного человека.

– Вы меня убьете?

– Это будет не больно. Не бойся.

– Я не боюсь боли. Я просто не хочу умирать.

– Такая маленькая еще… – сказал сам себе человек в военной форме. – Это ты здесь стреляешь?

– Я.

– Но когда ты научилась управляться с тоттером?

Маленькая Кристи поняла, что «тоттер» это та система, из которой она стреляет.

Она подумала.

– Скажи, – посоветовала большая Кристи, что ты связалась с Бэтой Стрельца.

Еще скажи…

– Я связалась с Бэтой Стрельца, – сказала маленькая Кристи, – и я получила вирус Швассмана. Кстати – однофамилец генерала. Я успела передать вирус шестерым и только я знаю кому. Если вы меня убьете, то эпидемия неизбежна. Если у меня будут гарантии, – я выдам этих шестерых.

Изображение военного человека выключилось. Маленькая Кристи сняла шлем и положила его на кушетку. Что-то кольнуло в сердце. Ой! Она приложила руку к гдуди. Кольнуло еще раз, не так больно, но сердце забилось медленнее и глуше.

Каждый удар был сильным и был виден даже сквозь платье. Зазвенело в ушах и комната поплыла перед лицом. Она потеряла сознание и очнулась только связанной, лежащей в темной закрытой машине. Сердце покалывало, но голова не кружилось.

– Да, везем, – передавал тот же самый человек, с изображением которого она недавно говорила. – Чуть не потеряли, нельзя было отключать клапан так внезапно.

Врачи говорят, что обойдется.

– Я в машине, у меня болит сердце, – думала маленькая Кристи, – сильно болит. Если я не буду послушной, то они меня убьют.

– Опиши машину изнутри.

Маленькая Кристи описала.

– Это Yjycg8, – сказал Гессе. Что если она попросится в кабину водителя, она ведь ребенок?

– А что потом?

– Потом она нажмет на кнопку и запустит систему самоуничтожения. А когда все разбегутся, она наберет тот код, который я ей скажу. Система срабатывает за тридцать секунд, она успеет набрать.

Маленькая Кристи встала.

– Куда мы едем?

– Скоро узнаешь.

– У меня болит ручка, можно развязать? Я вас не буду обижать, честно.

Все трое людей в военной форме засмеялись.

– Что ты не будешь делать?

– Не буду обижать.

– Правда, развяжи ее, – сказал старший, – а то еще уписается, потом стирать сиденья.

Ее развязали.

– А можно мне в кабину? Я хочу посмотреть на шофера. Если ты разрешишь (она специальбно обратилась к сержанту, как к подчиненному) то я тебя поцелую.

Трое военных смеялись от души. Первым пришел в себя лейтенант.

– Давай, разреши ей, – приказал он сержанту, – хочу посмотреть, как эта маленькая ……… будет тебя целовать!

– Разрешаю, – сказал сержант.

Маленькая Кристи отодвинула плотную занавеску и протиснулась в кабину. Окон не было, их заменяли экраны.

– А что это такое? – спросила она и нажала нужную последовательность клавиш.

ТРИДЦАТЬ СЕКУНД ДО ВЗРЫВА!

Прозвучал электронный голос и машина резко остановилась. Водитель выскочил; сержант попытался схватить на руки маленькую Кристи, но она выскользнула и забилась под сиденье.

– Что, целоваться захотел? – заорал лейтенант.

Сержант побежал вслед за ним.

Она нажимала клавиши в той последовательности, в которой ей подсказывал голос. Вдруг голос замолчал.

– Скорее!

– Я забыл цифру.

– Ну!

– Попробуй восьмерку.

Она набрала восьмерку и прогремел взрыв. Огненный клубок распух в подземной магистрали, приподнял свод тоннеля и огромным языком вырвался наружу. Было сожжено два здания и разрушен декоративный бассейн. Исскуственные деревья стали тонким пеплом; пепел взлетел в высоком потоке теплого воздуха, взлетел очень высоко; там его подхватил ветер и понес над бульваром. Вечером жители заметили, что закат был особенно кровав.

– Это я виноват, – сказал Гессе, я слишком давно изучал эту систему. Но я был уверен, что помню! Вы понимаете, я был уверен!

Остальные молчали.

61

Икемура разговаривал со Штраубом. Сейчас они жили вместе, в одной комнате.

– Так ты говоришь, у нашего капитана?

– Да, я точно такие видел.

– Да ты мне не рассказывай. Удивил козла капустой (Икемура вспомнил древнюю поговорку) я от этих штучках знал с самого начала. Нашему капитану не всегда можно верить. Где, спрашивается, реликтовый меч?

– У него? – удивился Штрауб.

– У кого же еще? Я не брал, Гессе тоже. У других нет доступа. Но это его личное дело. Ты говорил, вы нашли оружие?

– Да, но оно под таким колпаком, который не снимешь.

Штрауб уже говорил, не помня зла. Ну получил, ну и что? Ведь по заслугам же.

– Интересно бы мне было на это посмотреть. Может, прокатимся?

– Сейчас?

– Да, сейчас.

– Но…

– Но я приказываю. Приказываю, как первый помощник капитана. И приказываю никому не говорить больше о том музее. Скажи «есть».