Искусство управлять людьми

На кухне никого не было.

Андрей прошел в комнату. Мария Петровна сидела за столом, уткнувшись в ноут, из которого сквозь звуки застолья доносился задиристый женский голос, певший на немецком языке.

— Боюсь поинтересоваться, а в этой песне какие патриотические мотивы скрыты? — спросил Вереин.

— А никаких, — оглянулась Маша. — Schenk voll ein. Die Irrlichter. Песня посвящена вечным темам взаимоотношения полов.

— А именно?

Девушка скривила губки.

— Средневековый пир. «Эй, девушка, принеси мне еще бокал вина, и я покажу тебе звезду». «С твоим размером „звезды“, мужик, сидел бы ты и не кукарекал». — Теперь опешил Андрей. — Ты первый начал, — буркнула Маша, даже не заметив, что обратилась к нему на «ты».

— А как же: «Размер не важен, важно умение»?

— Нужно же чем-то утешать ваше мужское непомерное эго. Благо, с размером этого органа еще ни у одного мужчины проблем нет.

— И с желудком. С желудком тоже, — поддакнул Андрей. — Чай, — напомнил он.

— Вы у нас мужчина самостоятельный и инициативный. Сам пришел, сам себя и обслуживай.

«Самообслуживанием» Вереин и дома мог бы заняться. Нет, у него были другие планы. Признав, что клиент попался тяжелый, он направился на кухню. Должен же хоть кто-то в этом доме проявить гостеприимство.

В доме было тепло. Андрей снял пуловер и остался в одной футболке. Решение поехать к Горской было спонтанным, но с одеждой он не прогадал. Эластичная белая футболка удачно облегала рельеф груди и обнажала бицепсы. Джинсы были брендовые и сидели на бедрах как влитые. Не мужчина, а мечта, что скромничать. А мужчина-мечта, накрывающий на стол — это вообще нечто из эпоса. Хотя Андрей предпочел бы вариант «кофе в постель». И уж если совсем честно, то чтобы кофе принесли ему. Но сегодня он был готов на жертвы.

Познакомившись с устройством кухни, он без труда нашел всё необходимое: чайник, нож, чайные ложечки, две одинаковых кружки, два одинаковых блюдца. Разложив на них по куску торта и вскипятив воду, Вереин направился к хозяйке.

— Мария Петровна, а вы чай как предпочитаете?

— В одиночестве.

— Увы, нету такого. Могу предложить черный в компании или зеленый в компании.

— Тогда всё равно.

— Хорошо. Так и запишем.

Рассовав в кружки по пакетику черного, он залил их кипятком. Красота! Остался последний штрих.

— Мария Петровна, — крикнул, устроившись за столом лицом к входу, — Ваша Светлость сама изволит явиться или донести?

Маша судорожно соображала, как ей поступить. Главную глупость она сделала — увидев Вереина в глазок, открыла дверь. Хотя тысячу раз слышала: с террористами переговоры не ведут. Всё остальное уже мелочи. Прятаться от реальности за компьютером бесконечно ей не дадут. Из вариантов прийти на кухню самой или у Андрея на руках — а в том, что ее отнесут, Горская не сомневалась, — она предпочла первый. Ей и так казалось, что с появлением гостя в квартире резко стало тесно и образовался недостаток кислорода. Маша ощутила, как у нее засосало под ложечкой, хотя не очень представляла, где именно эта ложечка находится. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Волевым усилием она поднялась.

Вереин сидел на обычном Валерином месте. На самом деле, это было Машино место, но Залесский давно и прочно облюбовал его для себя.

— Ну вот, самое главное я пропустила… Что ж вы меня на стриптиз не позвали? — буркнула она, усаживаясь напротив собеседника. Воздуха стало еще меньше. Для такого количества тестостерона пространства ее кухоньки было явно недостаточно.

— Могу повторить на бис, — не испытывая ни малейшего дискомфорта ответил нахал в процессе поедания торта. Чтоб ты подавился! Взгляд Горской прилип к мышцам груди, которые футболка облегала так, будто ее и не было. — Хотите потрогать? Всё настоящее, — довольно улыбнулся Андрей.

— Спасибо, я уж как-нибудь так… — Маша заставила себя посмотреть в тарелку.

— Ну что ж. Позже — так позже, — согласился Вереин, и у девушки зачесались руки ударить его чем-нибудь тяжелым. Хотя с такой броней на лбу вряд ли он заметит.

Она попробовала торт. Он был свеженький, с воздушным сливочным кремом. Настоящий кулинарный шедевр. Если бы у нее еще откуда-нибудь появился аппетит, было бы просто замечательно. Горская осторожно глотнула горячего чая, смачивая горло.

Андрей молчал, поглощая еду. Что ему, скотине, сделается?

Повисшая тишина давила на плечи.

— Как поживает ваша курсовая? — поинтересовалась хозяйка, пытаясь разрядить обстановку.

— Спасибо, вашими молитвами. Передает пламенный привет, — свел на нет ее попытку сотрапезник.

Девушка осилила еще пару ложечек.

— Далеко ли вам удалось продвинуться? — говорить было совершенно не о чем, но молчать дальше становилось невыносимо.

— К сожалению, меньше, чем хотелось, — в устах спортсмена эти слова приобрели второй смысл, и Маша пожалела о своем вопросе. Она подняла взгляд. Вереин глядел на ее губы, и в этом взгляде не было ни капли насмешки. В нем был… голод.

Девушка инстинктивно свела колени.

Иногда лучше молчать, чем говорить.

Руки стали словно деревянные. Маша потянулась к кружке, но решила вернуться к торту — испачкаться кремом менее травмоопасно, чем облиться кипятком.

— Как дела у Игоря? — она попробовала зайти с другой стороны. Вновь подняв глаза, она поняла, что опять выбрала неудачную тему.

— Думал у вас узнать. Вы же так мило щебетали всю дорогу домой, — с непроницаемым лицом ответил Андрей.

— Вы что, ревнуете? — попыталась отшутиться Горская, но по изменившемуся взгляду, поняла, что шутка не удалась.

Так, где наш торт? Нужно срочно чем-то заткнуть рот. Добив кусочек с максимально возможной без урона хорошим манерам скоростью, Маша встала из-за стола.

— Может, еще? — поинтересовался гость.

— Спасибо, с меня уже хватит.

Она взяла испачканное блюдце и кружку с недопитым чаем и на негнущихся ногах направилась к раковине. Спину и чуть ниже обжигало мужским взглядом. Горская включила воду.

— Я помою, — раздалось над ухом, и от неожиданности кружка выскользнула из рук.

— Вы… — Маша развернулась и хотела сказать, что Вереин ее напугал, но уткнулась носом в его подбородок. Слова застряли в горле. На ее кисть с легким пожатием легла его ладонь. Девушка подняла глаза. Взгляд мужчины был устремлен на рот, и она осознала неизбежность того, что последует дальше. Нижняя губа Андрея поджалась, будто он извинялся, рука крепче сжала кисть, и девушку словно парализовало. Маша как со стороны наблюдала, что Андрей склоняется, а потом глаза закрылись, и она ощутила жаркое прикосновение его губ.