Испанец из Куиратаме

Поднялась ловкость, апнулся левел и в мою пользу списали половину репутации орка — мой баланс теперь тринадцать единиц. От Тамариса ничего не капнуло, но я не удивлен — пафоса в битве не было никакого. Заколол как свинью.

— А жизнь-то налаживается, — громко сказал я в лицо Лютому. Он с бандой сидела на переднем ряду Колизея. Шанс на зрелище никто не упускает: сначала идут поединки, на них отведен максимум час, но реально бои занимают минут десять от силы. Когда поединки заканчиваются — начинается общий раунд.

Марку урка держал и шипеть, изгибаясь в конвульсиях, и посылая проклятия словно портовая шлюха обманутая клиентом, не стал.

Вместо этого на арену вышел боец посерьезнее дубоватого орка. Так они думали.

Второй бандит был дворфом четвертого левела. Низенький, мощный, с двуручным топором, окованным посередине, с петелькой на рукоятке. Топор подразумевает исключительно атакующий функционал. Научиться им владеть даже сложнее меча. Инерция вещь такая, увлекает.

Я уже вкинул все статы в ловкость и взял самый дешевый меч в магазине на все репки — римский гладиус. Даже интересно, какое кун-фу покажет гном.

Пыхтя и покручивая топорищем, гном топтался, ожидая конца отчета на табло. По завершении он немедленно понесся ко мне, раскручивая топором восьмерку, подскакивая и вопя что-то вроде: «Кхазад! Дуре-Дур! Прощайся с жизнью, Белоснежка!»

Это не так смешно, как выглядит, если рассказывать об этом у камина с бокалом вина. Разъяренный дворф с топором — не садовый гномик семейства Уизли, да и за полный отыгрыш своим персонажем система игроку обязательно что-то накинет. Вроде селфбафа на «Железную бодрость» или «Крепкий череп».

По крайней мере, на мне висело «Хладнокровие», увеличивающее точность. За моими плечами сотни не постановочных схваток и ором меня не пронять. Главное, щита у гнома нет — можно работать.

Никаких блоков и отбивок гладиусом, топором очень удобно подцеплять клинок, захватывать, выбивать или даже ломать оружие. Встречу гномяру, как мои далекие предки в римских легионах встречали лохматых дикарей в вонючих шкурах.

Стилет не пилум, но точность никуда не делась: выхватываю его и кидаю навстречу гному. Подшаг в сторону, диагональ, рублю снизу руку дворфа в замахе, он уже на шаге вперед — выбрасывает свой огромный кулачище мне в лицо, нырок, колю гнома в открытый левый бок, отскакиваю.

Дворф еще может драться, даже с застрявшим в зубах стилетом. Люди в реальной жизни с такими ранами, под адреналином могут секунд десять-пятьдесят ничего, никого не замечать кроме противника. Разрезанную руку надо заложить за пояс, ремень или прижать к сердцу, обеспечив дополнительную защиту и увеличив время до потери сознания раза в два. С ранением левого бока сложнее, там уже ничего не сделать. Сразу не умер, двигаться можешь — важные органы не задеты. Но схватку лучше попытаться сразу закончить.

Даже не знаю как игровая механика просчитывает все эти повреждения в Барлионе, что в системном чате у гнома. Наверное, что-то вроде: Внимание вы получили дебаф «Кровотечение», «Ошеломление». Вам нанесли критический урон. Свой системный чат я буду смотреть и разбираться только после боя.

Гном ошалело постоял секунд пять, схватился за стилет здоровой рукой и уронил топор из раненой. Я поспешил добить его ударом сверху в шею.

На зрительных рядах арены раздались первые робкие хлопки.

Тамарис расщедрился на одну репку. Да и то, за бросок его стилетом, думаю.

Мой перс апнул третий уровень и стал богаче на четыре репутации снятых с гнома.

Я издевательски прищурившись посмотрел на Лютого, коснулся растопыренными указательным и средним пальцем своих глаз и перевел указающий перст на него. Мол, слежу за тобой — ты следующий, гангста. Его лицо все еще оставалось спокойным, но сколько это может продлиться? Система отбора репутации через поединки начала работать против него.

Следующим бойцом от Лютого стал кобольд с кинжалом. Ой-ё, вот у него ловки реально хватит со мной поиграть. Только недолго: расовый штраф Выносливости и Силы у него минус 50 %. На четвертом уровне это…

Это минута активного боя. Кобольд, лишившись Бодрости, просто откинул кинжал в сторону и раскрыл руки, принимая неизбежную смерть. Неплохой боец, с потенциалом. Самое приятное что за бой с ним мне дали интересную характеристику — Чувство Клинка. Увеличивает урон от всех видов холодного оружия и дарует способность предугадывать удар врага.

Дальнейшие семь схваток слились в скучный перессказ: купил оружие в магазе, примерился, почувствовал дистанцию — зарубил. Или заколол. Или размозжил.

Против человека в короткой кольчуге с копьем и щитом, я взял чекан с умбоном, потом поменял на фламандский одноручник, оставив щит — копейщик прочности с него снял совсем немного. Все прошло успешно и квест продолжился.

Единственное, что огорчило: при возврате оружия в магазин цена была меньше на единицу репы. Но признал справедливым. Попользовался, потратил прочность — заплати.

К началу массовой арены я довел Лютого до нервного тика, заработал штук сорок репы и качнулся почти до шестого уровня. Мигали иконки разученных ударов, но я даже не настраивал их — некогда. Запрос на создание своего универсального вида техники я отклонил.

Я — диестро. Как мой отец. Как отец моего отца и все предки.

Наконец, раздался второй гонг. Всех портануло на большую арену. К моему удивлению все зека нестройной, могучей кучкой оказались на одной стороне арены.

— Будем биться с мобами, — пояснил Коля.

Он как-то незаметно оказался у меня за правым плечом. С ним прибился еще один маг, тоже человек, с ником «Визард», в потертой робе и начальным посохом в виде лозы. Завершал композицию «Николя и его бригада» зеленый и опасный на вид орк с дубиной, с таким предсказуемым ником «Шрек».

— Жрец светлой Элуны, — скромно сказал маг с лозой, в ответ на мою приподнятую бровь, — снимаю порчу, шепчу заговоры. В будущем. Пока чевертый левел, есть бафф на скорость бега. На пятом слабенький хил появиться.