Испепелитель

"Да, я уже знаю о Плети", - говорил король Магни Бронзобородый, когда паладины изложили ему суть дела, которое, собственно, и привело их в Железную Кузню.
– "Разве ты не знаешь последние вести из Лордерона?" "До того, как отправиться в путь, я слышал, что король Теренас отзывает принца Артаса домой, а Плеть продолжает безнаказанно рушить наши земли", - настороженно отозвался Александрос.
– "Тогда мои братья согласились, что нужно создать могучее орудие против Плети".

"Многое случилось в эти дни", - скорбно изрек король Магни.
– "Мой брат, Мурадин, сам был в Нортренде, в составе экспедиции Лиги Исследователей. Они с Артасом добрые друзья… были друзьями. И по вине этой твари мой брат погиб!" "Погиб?" - ошарашенно прошептал Могрейн.

– "Мы не знали… Приносим свои соболезнования, Ваше Величество…"

"Соболезнования не вернут мне брата", - отрезал Магни.
– "Но клинок, который сможет толпами убивать неживых уродов… Что ж, это будет хороший плевок Артасу в глаз. Может быть, это немного да заглушит боль. Мне нужно будет время, но я выкую вам такой клинок, которого никогда не видели раньше и не сделают больше никогда!"

Говорят, что дворфские кузнецы вкладывают чувства, которые они переживают во время ковки, в сделанные ими клинки. Магни Бронзобородый никогда не вкладывал в клинок столь много, как сейчас. Держа в руках принесенную Могрейном сферу, он стоял над наковальней с мыслями, что никогда больше не увидит брата, и излил из души своей всю ярость, всю злость, всю жажду мести. Он издал боевой клич, который эхом разлетелся по всей Великой Кузне, и ударил молотом. Снова, и снова наносил он удары, придавая форму великому клинку.

Магни оставил Могрейна и Фэйрбэнкса дожидаться возвращения его в тронном зале, и время казалось им вечностью. Пока не услышали они гневный глас короля: "Готово". Он стоял перед ними, в поте и саже, и с яростью в глазах, которой никто в нем не видывал ранее. А в руках он держал суровый, но в то же время изящный клинок, невиданной доселе мощи.

"Этот клинок - лучшее из того, что я когда либо создавал", - строго и без надменности молвил Магни, просто признавая очевидный факт.
– "Я лишь надеюсь, что выкован он не слишком поздно. Минуту назад я получил последние вести, принесенные посланцем на грифоне. Парни, король Теренас мертв. Убит рукою Артаса. Теперь вы примите мои соболезнования. И они не вернут вам вашего короля. Возможно, этот клинок станет оружием справедливости и поможет вам навести какое-то подобие порядка в хаосе, что царит у вас в королевстве. Теренас был хорошим человеком, мудрым и справедливым. Знайте, что Железная Кузня будет скорбеть по нему".

Могрейн до сих пор не мог прийти в себя. "Теренас мертв… Это безумие", - шептал он, не в силах поверить в услышанное. "Это… этого не может быть!" - в отчаянии возопил Фэйрбэнкс.
– "Неужто в королевстве не останется ничего к нашему возвращению?" "Я всего лишь простой дворф", - обратился к паладинам Магни.
– "Но был бы я на вашем месте, я бы шел домой ради родных и семьи. Война подождет". "Семья, да… Да!", - приняв решение, Могрейн низко поклонился Магни Бронзобородому.
– "Мы должны поторопиться! Спасибо тебе, добрый король, будь уверен, мы найдем клинку хорошее применение. Я почту память Мурадина!"

Уже спустя несколько дней Могрейн и Фэйрбэнкс, почти не делая привалов, добрались до знакомых краев. Под покровом ночи Александрос мчался в родной дом, возведенный в уединенном месте близ Столицы. "Помоги нам Свет, Фэйрбэнкс! Если с моими мальчиками что-то случилось, никакая сила в этом мире не сможет сдержать мою ярость!" - кричал паладин, гневом пытаясь вычленить холод отчаяния, поднимающийся в груди.

За пару шагов от дома Могрейн на ходу соскочил из коня и ворвался в здание. "Дарион! Рено! Вы где?!" - крикнул он с порога, но лишь тишина была ему ответом. Дом пустовал.

Оглядевшись по сторонам, Александрос заметил нож, торчащий из деревянного стола. На самом же столе была выцарапана надпись - "Дольный Очаг". Обратившись к Свету с благодарной молитвой, лорд Могрейн сделал было шаг к выходу, когда снаружи раздался крик Фэйрбэнкса.

Подоспев к товарищу, Могрейн узрел нечто неестественное, но это совсем его не удивило. О ходячих мертвецах давно ходил говор, теперь же настал самому час Могрейну встретится с ними. А мертвецам - с его клинком. "Отойди, Фэйрбэнкс", - велел Александрос адьютанту.

– "Я разберусь с ними".

А в следующее мгновение началась битва. Нежить, собираясь легко сразить одинокого воина, дикой толпой устремилась к Могрейну. Тот же лишь единожды взмахнул клинком… И на этом сражение и завершилось. От одного-единственного прикосновения клинка все немертвые обратились в прах.

"Этот клинок, Фэйрбэнкс", - с благоговением прошептал Могрейн, больше обращаясь к себе самому, нежели к своему товарищу.
– "Я чувствую, что он стал частью меня, как кровь, бегущая по жилам. Это чистое, истинное орудие разрушения. Прекрасное смертельное творение, не оставляющее за собой ничего, кроме обугленных костей. Я нареку его… Испепеляющим!"

В крепости Дольного Очага, родового владения Фордрингов, собрались все выжившие паладины Серебряной Длани, чудом избежавшие резни, устроенной обезумевшим Артасом неподалеку от этих земель, и теперь, на всеобщем совете, решали, что им следует делать дальше, какое место занять в стремительно изменяющемся мире.

"Что тут вообще обсуждать?" - возмущалась Бриджит Аббендис, дочь знаменитого полководца.
– "Для меня ответ ясен: мы убьем змею, отрезав ей голову. Нужно начать охоту на Артаса!". "Чума будет распространяться, будь Артас жив или нет", - возразил Датрохан.
– "Северные провинции уже окрестили Чумными Землями. Из занятых Плетью городов нежить и распространяет эту заразу. Хуже всего дела обстоят в Стратолме и Андорале. Мы должны немедля заняться этими городами".

"И позволить Артасу дальше совершать бесчинства?" - стояла на своем Аббендис.
– "Неужели смерть Теренаса ничего не значит? А Утера? Уж не готовы ли вы так скоро все забыть?". "Моя дочь бывает… упрямой, милорд" - прервал ее Аббендис-старший, понимая, что юная леди переходит все границы в возражениях лорду-командующему.
– "Простите ее. Лорд Датрохан прав, дитя мое. Мы должны сперва устранить самую непосредственную угрозу". "Я тоже согласен, что сначала надо остановить распространение чумы", - согласился Доан.

"Тогда хватит говорить! За дело!" - в чертог широким шагом проследовал лорд Александрос Могрейн, и к нему с ликующими криками сразу же кинулись Рено и Дарион. "Я получил ваше послание, парни", - улыбнулся Могрейн сыновьям.
– "Хорошо придумано. Вы не представляете, как я рад видеть вас целыми и невредимыми". "Таелан Фордринг предоставил нам убежище на своих землях", - сообщил Рено. Повисла напряженная тишина. Поступок опального лорда Тириона Фордринга бросил тень на доброе имя сего древнего рода. Тем не менее, Могрейн свято верил в честь и добродетель Тириона. "Я сражался бок о бок с твоим отцом во Второй Войне, Таелан", - обратился он к юному лорду Дольного Очага.
– "Не важно, как все обернулось после, но я знаю Тириона как хорошего человека". Юноша благодарно кивнул, не промолвив, впрочем, ни слова: пред цветом ордена паладинов высказывать свое мнение касательно деяния отца, предоставившего убежище орку, он не решился.

"А где же остальные рыцари?" - поинтересовался Могрейн, лишь сейчас заметив, сколь малочисленны ряды собравшихся.
– "Я уверен, это - не все, кто остался от ордена Серебряной Длани". "Это - все", - тихо произнес Датрохан.
– "Многие паладины полегли. Сам лорд Утер пал от руки Артаса". "Сначала Теренас, затем Утер…", - ужаснулся Могрейн.
– "Сохрани нас Свет!" "Хвори и смерть господствуют на наших землях, и мы ничего не можем поделать против нежити", - продолжал Датрохан. "Смелее, милорд", - обнадежил его Могрейн, обнажая Испепеляющий, окутанный ослепительным ореолом.
– "Надежда вернется, ибо я принес оружие войны, невиданное прежде. Плеть забрала у нас слишком много, и мы ничего не могли поделать. Но теперь, братья… настал час возмездия".