Исполнитель

Она хорошо постаралась и мне хотелось проверить насколько выносливой она была на самом деле.

Наши груди прилипли друг друга, пока мы восстанавливали дыхание. Я чувствовал, как моя сперма вытекала из Каи, пачкая простынь.

Она всё ещё тяжело дышала, когда подняла голову и поцеловала меня. У меня всегда захватывало дух, когда она делала это со мной. Её губы были невероятно мягкими и манящими, особенно в те моменты, когда обхватывали собой мой член, как вчера.

Я пытался отговорить её, но она словно с цепи сорвалась и не успокоилась, пока не проглотила всё до последней капли моего освобождения.

– Мне нравится, когда ты в моей власти, – прошептала она между поцелуями. – И то, что ты позволяешь мне чувствовать себя сильной.

Я был в её власти и за пределами постели. Разве она ещё не поняла этого?

Мой член дернулся внутри неё и Кая хихикнула в ответ.

– Я думаю он хочет еще, – её губы опустились к моей шее, посасывая её, а мои руки на её заднице сильнее сжали её.

– Он потерпит, если ты устала, – сквозь зубы ответил я.

Мне было тяжело это говорить, но я не собирался заставлять её делать это только ради себя.

– Может это ты устал, Brontolone [с итал. Ворчун], – пошутила она, укусив меня.

Черт. Она в точности начала повторять все мои действия.

Я шлёпнул её по заднице, заставляя подпрыгнуть.

– Я что создал монстра? – шутливо спросил я, когда Кая качнулась на мне, начиная новый раунд.

– Нет, – счастливо ответила она. – Ты освободил его.

Глава 27

Не помню, чтобы когда-нибудь чувствовала себя безгранично счастливой.

Как только я решала одну свою проблему, на повороте меня уже ожидала пара новых. Я не успевала радоваться и веселиться, наслаждаться и расслабляться, моя голова была вечно забита тем, как вылезти из той кучи дерьма, в которую меня засовывали.

До встречи с ним.

Кристиан позволил мне чувствовать, что я была намного сильнее, чем предполагали другие, но не заставлял меня быть таковой рядом с ним. В кои то веки я смогла перестать строить перед собой стены, защищающие меня от окружающих, и довериться мужчине настолько, чтобы показать ему свою слабую сторону: плачущую, просящую о помощи Каю.

И он принял меня такой.

Кристиан видел меня в моём худшем виде, когда моё лицо и тело были изуродованы синяками и порезами, и в лучшем, когда я наряжалась для него, а моя кожа сияла, маня его прикоснуться к ней, но он всегда смотрел на меня одинаково.

Так, словно если кто-то решит забрать меня до того, как придёт время, он сожжет весь этот чёртов мир дотла.

Кристиан, как и Эбигейл, дарил мне воспоминания, которые я с удовольствием хотела сохранить.

Они были светом в моей жизни, хотя оба являлись частью чего-то тёмного.

Я бы хотела запомнить каждую секунду проведенную рядом с ним, потому что понимала, что ни один мужчина после него не заставит меня чувствовать себя также, как я ощущала себя рядом с ним.

Когда Джулия рассказала мне о Талии, мне хотелось сброситься с того балкона, но прежде мне нужно было извиниться перед Кристианом, хотя слова сказанные мною ранее о том, что он никогда не терял любимых и что, возможно, его мать была права на счёт него, нельзя было загладить простым «извини».

Но он снова принял меня.

Он всегда так делал.

В его доме я впервые почувствовала себя на месте. И в его машине. И здесь в Калабрии тоже.

Просто потому что я была с ним.

Просто потому, что Кристиан стал моим домом.

Но я чувствовала себя ужасно, осознавая это, потому что и Эбигейл была моим домом.

Могла ли я иметь дом в лице их обоих?

Я не могла отказаться от одного из них в пользу другого.

Мной завладевала грусть, потому что я понимала, что когда-то мне придётся покинуть Кристиана, и я должна была быть этому рада, так как тогда я смогу вернуться к Эбигейл, но и её у меня сейчас не было.

Теперь мне было не к чему возвращаться, но было что терять.

Яркое калабрийские солнце слепило в глаза, пока я лежала на боку и смотрела в окно из комнаты на втором этаже, в которой мы провели свой последний раз прошлой ночи.

Я продержалась верхом на Кристиане еще раунд, а затем он перевернул меня на спину и показал мне, что такое, когда Кристиан Нери трахает тебя по-настоящему.

Немного позже мои ноги дрожали, поэтому он нёс меня наверх, чтобы оставить воспоминание в каждой чертовой комнате. Позже, когда мы закончили, накинул на меня свою рубашку и я заснула, чувствуя как он застегивал на мне пуговицы.

Сейчас я чувствовала его позади себя. Он не прижимался ко мне, но был довольно близок.

Сон не помог мне восстановить силы, но это не значило, что я не чувствовала, нарастающее желание внизу живота, как только вспоминала о Кристиане внутри себя.

Даже если он всё ещё спал, я могла приятно разбудить его.

– Как насчёт..? – начала свой вопрос я, поворачиваясь в сторону мужчины, ожидая увидеть его сонное лицо с взъерошенными черными волосами, за которые мне нравилось держаться, но вместо этого увидела свой настоящий ночной кошмар.

Я отскочила в сторону и свалилась с кровати, когда Винченцо Нери смотрел на меня, облокотившись на локоть, и улыбался, забавляясь моим испугом.

Моё сердце подскочило до горла.

Он был одет в костюм, будто не переодевался со вчерашнего дня, хоть я и не видела его, но знала, что он был там.

Мужчина похлопал по матрасу рядом с собой и проговорил:

– Возвращайся сюда.

Какого чёрта? Где Кристиан?

Мои глаза метнулись к открытой двери, когда я отползала спиной к стене, пока не врезалась в неё, и закричала:

– Кристиан!

Винченцо усмехнулся моей попытке докричаться до него, но я не остановилась.

– Кристиан!

– Хватит, – грозно произнёс мужчина. – Его здесь нет.

Я перевела свой взгляд на него, чувствуя, как тревога поселилась в моём теле.

Что значит его здесь нет?

– Милая рубашка, – подметил он, опускаясь глазами вниз по моему телу, заставляя меня дёрнуть ткань к коленям. – Было приятно смотреть на тебя под ней.

Я почувствовала себя облитой грязью, но не ответила ему, а лишь продолжила наблюдать за тем, как он испепелял меня своим взглядом, возвращаясь к моему лицу.