Испорченный... Книга 2

— Рассказывай, черт раздери.

— Что именно? — я стояла спиной к Помпею, но каждой частичкой тела чувствовала его слишком близкое присутствие, как и слишком пожирающее напряжение, исходящее от альфы. А еще то, что мне было слишком неуютно находиться рядом с ним будучи полностью голой. Из-за этого ощущение уязвимости усиливалось. — Только посмей меня тронуть.

— Как ты, омега, оказалась не в учреждении? — он еще сильнее надавил рукой на стену. Спрашивал жестко. Требовал ответа. — Как ты вообще мог… Черт, могла, оказаться омегой? Я, блять, был в доме твоего дяди. В твоей комнате. Видел твои детские фотографии. На всех них ты одета, как пацан.

— Потому, что я, дьявол, жил, как парень с самого детства. С рождения, — я тоже оперлась рукой о стену. Попыталась хоть немного отстраниться от альфы. — Это был единственный способ не оказаться в учреждении для омег. Это тебе ответ на первый вопрос. Как именно меня удалось скрыть от государства не твое гребанное дело. Пока ты не отпустишь мою стаю я вообще отказываюсь разговаривать с тобой.

— Восемь лет, — злое и горячее дыхание Помпея обожгло кожу. — Восемь ублюдочных лет ты мне лгала. Какого черта не рассказала правду?

— Я сожалею о том, что ты и сейчас узнал обо мне. Моя сущность — моя тайна. Ты последний человек, которому я хотела бы ее раскрывать, — я немного потянулась вбок и потянула на себя одеяло. Почувствовав на себе руку Помпея, дернулась и с ядовитой яростью сказала: — Я же говорила, чтобы ты меня не трогал.

— Еще недавно ты была не против, если я тебя убью, а просто трогать не разрешаешь?

— Лучше сдохнуть, чем твои прикосновения, как парня.

Я говорила правду. То, что исходило из моей души. То, что с каждым мгновением все сильнее и сильнее разжигало ярость по отношению к этому ублюдку.

Глава 10 Вода

В ответ на мои слова в желтых глазах Помпея заполыхало.

Я почувствовала, как его ладонь легла на изгиб моей талии. Рука все еще была в крови, поэтому, скользнув выше, к груди, она царапнула кожу. Затем альфа наклонил голову и положил лоб мне на плечо. Я почувствовала, как его волосы коснулись моей щеки.

— Отвали. Я ведь предупредила. — процедила я. — Да уж лучше убей, чем я буду вот это терпеть. И тебе лучше с этим поторопиться, потому что обо мне вот-вот узнает государство. После этого тебя вообще казнят. За то, что ты натворил в городе, и за то, что скрыл омегу…

Я прервалась, почувствовав в отшибленных ребрах боль, и поморщилась. Дьявол. То лекарство, которое мне дали, было слишком хрупкой защитой. Оно лишь сняло симптомы течки вместе с болью, но с близостью альфы, ощущая его запах, я понимала, что вскоре вся эта защита может рухнуть, потому что боль уже потихоньку возвращалась.

В ответ я внезапно услышала тихий смех.

— Мне поебать на государство. — произнес, наконец, Помпей и поднял голову, посмотрев на меня. Его ладонь прикоснулась к моей щеке, и я сжала зубы от ярости. — И на твои слова. Альфа ты, или омега, все равно ты принадлежишь мне. Когда-то я тебя подобрал на улице. Хер кто тебя заберет.

— Ты псих? Ты вообще не осознаешь, что ты говоришь. Отпусти мою стаю, и… черт! — я выругалась, когда внезапно Помпей поднял меня на руки. Сердце сковал страх, стоило почувствовать, как мое тело прильнуло к его, невозможно раскаленному. — Что ты делаешь, ублюдок?

Альфа молча понес меня к одной из дверей, которая едва держалась на косяке. Когда он ударом локтя вышиб ее, и зашел в соседнее помещение, я поняла, что это была ванная комната.

Здесь на полу тоже была кровь, и мне захотелось закричать от злости.

— Отпусти. Мою. Стаю. — процедила я. — Или ты пожалеешь.

Помпей, вообще не обращая внимания на мои слова, небрежно открыл кистью руки один из шкафчиков, а после кинул возле ванны аптечку. Затем выкрутил кран, пустив в ванну воду, и, выпрямившись, посмотрел на меня.

Если сравнивать его взгляд с тем, что я увидела, только появившись здесь, Помпей все равно был еще будто бы на грани срыва. В его глазах все еще горел тот безумный, синий огонь, но пока его удерживали сильные успокоительные. Каждое движение альфы было чуть медленнее, чем обычно.

— Отпущу. — произнес он всего лишь одно слово, и, не успела я ничего сказать в ответ, как перешагнул вместе со мной через борт ванны и опустился в воду, усадив меня между ног.

— Черт побери, что ты делаешь? — я дернулась, но Помпей жестко прижал меня обратно к себе.

— Тебе нужно обработать ушибы и смыть кровь.

— Я могу сделать это сама и без твоей помощи. — я заерзала, пытаясь выбраться, но почувствовала, как напряглась рука, удерживающая меня, а потом замерла. Вот дерьмо. Интересно, под лекарствами у него встанет? Вот чего я бы не хотела проверять. В тот же момент, если это произойдет, я просто убью себя, лишь бы он не посмел таким образом притронуться ко мне.

Отстой. Я попыталась как можно сильнее расслабиться, стараясь меньше прикасаться к Помпею и закрыла глаза, сжав зубы. Он взял полотенце и, вымочив его в воде, провел по моему телу, смывая кровь. Раз за разом. Мне хотелось даже усмехнуться. Надо же. Когда я была его братом, он был не таким заботливым.

— Ты что, действительно собираешься оставить меня в живых? — поинтересовалась я, пытаясь отвлечься от ощущений.

— Да. — последовал короткий ответ.

— Я не собираюсь оставаться жить с тобой.

— До этого как-то жил. Жила, точнее.

— До этого ты не убивал мою стаю, и не избивал меня, гребаный ублюдок. — процедила я. — Хотя, нет. Я помню, как ты сказал мне сломать ногу. Уже тогда стало понятно, что быть твоим братом сродни мазохизму.

— Тогда я не был в курсе, что ты омега. Как ты вообще, блядь, прятала запах и переживала течку?

— Какая тебе, на хрен, разница? — огрызнулась я. — Не твое вообще дело. У меня были таблетки, и я просто пряталась в кладовке в своем доме, чтобы никто меня не нашел. Удовлетворил интерес? Теперь сделай так, чтобы твоя стая не трогала мою и дай мне позвонить Лерсону. Я хочу знать, жив ли хотя бы он.

Я почувствовала, как Помпей убрал руку и откинулся назад. Какое-то время он не отвечал, поэтому я медленно оглянулась на него через плечо. Что за чертовщина?

Его взгляд был направлен на мою руку, и, опустив глаза, я вздрогнула.

— Не пялься. — резко ответила я, поправляя разбухший и сползший от воды бинт и скрывая выглянувшую метку.

— Это не татуировка. — произнес Помпей. В его взгляде появилось что-то полыхающее и острое, болезненно-яростное. От него пробегали мурашки по коже и жгло там, куда он был направлен.