Исповедь любовницы Сталина

Через далекий телефонный провод уловила радостный вздох.

— Когда мы вас увидим? — отрывисто, нетерпеливо, почти крича, спросил живой Бог.

Заглянула в рабочий календарь, свободными оказались пятница, суббота, воскресенье.

— Из ограниченного бюджета времени постараюсь для вас выкроить несколько часов, — озабоченно проговорил Сталин. К счастью, на сей раз мы тепло простились.

Погода сопутствовала этой весенней встрече. Яркие солнечные майские дни убаюкивали душу. Думать о постороннем не хотелось, мысли настолько путались, что я ни на чем не могла сосредоточиться. Перед ужином за мной приехали.

Подмосковье прекрасно во все времена года. Дмитровское шоссе. Машина въезжает в ворота. Вышколенные, чистенькие и аккуратные часовые предупредительно отдают честь и в то же время внимательно рассматривают документы.

Тихий, старинный дом, дикий, слегка ухоженный парк, клумбы с ростками первых весенних цветов. Навстречу двинулись липы-исполины, нестареющие, медово-ароматные, вековые. Дача так же, как и кунцевская, обставлена скромно, без показного шика. Красоту и очарование придают ковры ручной работы.

Пожилая строгая женщина с тусклыми рыбьими глазами прошамкала, что И. В. скоро освободится. Насмешливо посмотрев на меня, она строго сказала:

— Старайтесь И. В. не задерживать, он очень устал.

Очередная экономка не имела понятия, для чего я появилась в этом доме.

— В. А., надеюсь, что вы разделите со мной трапезу? — участливо спросил вошедший Сталин.

— Если позволите, я с наслаждением выпью стакан крепкого чая.

— Мы для вас, В. А., приготовили сюрприз, — весело проговорил И. В., — нам из Грузии привезли фрукты, сочное мясо, вина самых лучших сортов. Сегодня мы будем кушать отличный шашлык.

— Но меня успели предупредить, что вы утомлены. Просили вас не задерживать.

— Кто имеет право распоряжаться в моем доме? — Сталин разозлился. Я уже была не рада, что проболталась. И. В. вопросительно посмотрел на меня. — Заботливые опекуны прислали новенькую дуру. Придется им сделать очередное внушение, а дуру выставить вон.

Мы прошли в столовую. И. В. закурил трубку. Дежурный сообщил, что приехали Киров, Микоян, Каганович, Молотов.

Киров ел быстро, пользовался одной тарелкой, одной ложкой, одной вилкой. Каганович лениво ковырял мясо. Микоян с мастерством фокусника орудовал столовыми приборами.

— Ты, Анастас, прирожденный аристократ, — улыбаясь в усы, сказал Сталин.

Кофе и чай с пирожными и ликером подавали в гостиной. Началась непринужденная беседа.

— Сергей Миронович, — проговорил Сталин, — поскорей заканчивай свои дела в Ленинграде и перебирайся в Москву. Квартиру сам выберешь, обставить поручим Микояну и Орджоникидзе, в этих вопросах они разбираются лучше меня.

На протяжении всех лет, что я знала Сталина, он неизменно подшучивал над Енукидзе, Микояном, Орджоникидзе, Ворошиловым, Буденным, Хрущевым, Мехлисом и редко над Берия.

— Я еще не видел решения ЦК ВКП(б), — твердо произнес Киров.

— Сергей Миронович, ты член Политбюро ЦК ВКП(б). Пора уже знать, что мы не отменяем принятые решения. Считайте, что этот вопрос решен и мы к нему больше не будем возвращаться.

В разговор вмешался Каганович:

— Сергей Миронович, у тебя большая семья?

— Жена, сестра и я.

— Большое искусство, товарищи, уметь делать хороших детей, — как бы про себя сказал Сталин. На его реплику никто не ответил. Несмотря на пресыщенную жизнь, у многих вождей, народных комиссаров и партийных деятелей детей не было.

Сталин предложил посмотреть новый фильм Чарли Чаплина «Огни большого города». Отказаться никто не посмел. Я устроилась отдельно от всех, в самом дальнем углу. И. В. все видел и все замечал.

— Не следует, товарищ Давыдова, пренебрегать мужским обществом.

Пришлось подчиниться, села рядом с ним. После просмотра вожди разъехались по домам, остался Киров. Воспользовавшись отсутствием Сталина, Сергей Миронович подошел ко мне:

— В. А., по поручению ленинградского областного комитета партии мы собираемся вас пригласить на гастроли в Ленинград. Для переговоров пришлю директора оперного театра.

Вошел Сталин, я повторила просьбу Кирова.

— Сергею Мироновичу, нашему другу, ни в чем нельзя отказать, — недвусмысленно заметил подозрительный и ревнивый И. В. Сталин.

Из дальнейших рассказов вы узнаете, как менялся и ожесточался характер Сталина, как подкрадывалась к нему зловещая старость со всеми парадоксами, прихотями, увяданием, противоречиями.

— Если ты будешь спать с Кировым, я без промедления отправлю тебя на тот свет, — прорычал Сталин. Я как девчонка заревела. — Не бойся, дурочка, с тобой и пошутить нельзя. Запомни: изменишь — пеняй на себя! — произнес он властно.

Проснулась в два часа. Прислуживала незнакомая женщина, новенькая. Назвалась Марией Филипповной. Как Сталин на все быстро реагировал! Дала себе зарок быть с ним осторожней. После завтрака вышла погулять.

— Вам нравится здесь? — спросил Сталин.

— Очень.

Он мечтательно вздохнул:

— Грузия лучше и чище Москвы. И мы, кавказцы, талантливей русских. Верочка, хотите поехать в Сочи?

— Когда?

— В сентябре или октябре.

— Разрешите дать ответ через недельку?

— Мы не торопимся, у нас есть время.

Мы сели в плетеные кресла.

— И. В., могу ли я быть с вами предельно откровенной?

— Мы расстанемся в тот момент, когда вас поймают на какой-либо лжи. Здесь некого остерегаться, говорите без предисловий.

— За мной круглосуточно следят. Это унизительно. Около моего дома все время маячат тени, в Большом театре то же самое. Пошла в кино «Ударник»— рядом сидят сотрудники ГПУ и все время не спускают глаз. Прошу вас, отмените эту постыдную слежку. Вы же знаете, дорогой, что я вам верна.

— Постараемся удовлетворить вашу просьбу.

— Большое спасибо.

Сталин от удовольствия засопел.

— И. В., можно задать еще один сугубо личный вопрос, не относящийся к нашим взаимоотношениям?

— Говорите, я слушаю.

— Скажите, пожалуйста, В. И. Ленин (Ульянов) как революционер оказал на вас большое влияние?

— Ленин был человеком фанатичным, непреклонным, классическим авантюристом и неразборчивым в средствах. — Сталин оживился, я задела его самое уязвимое место. — Революцию он направил по неправильному руслу. Учиться у него было нечему. Я уже вам говорил, что мое мировоззрение формировалось в Тифлисской Православной Духовной семинарии. Когда появится настроение, расскажу вам про товарища Ленина более подробно. Сегодня теплый день, мы будем обедать в саду. Я устал от бесконечных разговоров, хочется побыть без людей.