Исповедь оборотня

начинаний, некоторые, не согласные, милиционеры, перевелись в другие подразделения.

Часть милиционеров выказывала недовольство, но в конечном итоге подчинились, и в

дальнейшем, стали сами активно участвовать в процессе становления. В меняющейся

обстановке подразделения, коллектив разделился на несколько микрогрупп. Если одни

включились и стали поддерживать нас. То, некоторые старались держать нейтралитет.

Особнячком держались старые работники: водители Дурегов и Бабенко, патрульные

Бондаренко, Линьков. Работая экипажами, они в основном находились на выезде и старались

избегать наши организованные мероприятия, высказывая язвительные усмешки. Отдельно от

всех держался Миша Осетров. Будучи, командиром отделения, помощником Карпенко, ко

всему, относился подозрительно и с недоверием. Дежурный, младший лейтенант Пиритов

Семён, соглашался, но как только оставался с милиционерами один на один, забывал про

свои обещания. В какой-то момент, всё это остановилось. Началось великое противостояние.

Лёд невосприятия никак не мог тронуться с места. Не знаю, сколько бы это продолжалось,

но в этом помогли два сотрудника. Вместо убывших, прибыли молодые парни: Лимонов

Виталий и Дмитриев Николай. После службы в армии, изъявили желание продолжить

службу в милиции. Прошли учебку, вскоре оказались у нас. Сергей Линьков и Бондаренко,

который уже давно работали, начали подшучивать над ними, показывая своё превосходство.

Они попытались установить «дедовщину». «А дедовщину в милиции ни кто не отменял!» -

говорили они, как бы в шутку. Видя сложившуюся обстановку, я взял этих молодых парней к

себе и стал, смена за сменой, обучать тонкостям работы. Вскоре ребята освоились и успешно

стали выполнять свои обязанности. Практически ни разу не подвели. Активно включились в

работу. Они сопровождали меня везде, участвуя во всех соревнованиях. С этого момента,

наконец-то, тронулся этот вековой лёд. Когда нас стало в большинстве, свои отношения

пересмотрели Осетров и Пиритов. Где-то достали перекладину и установили на втором

этаже. Это была их личная гордость. Теперь за правило стало перед сменой подтягиваться.

Пьянки практически прекратились. Мы, стали активнее участвовать в спортивной жизни

УВД. Интерес начал проявлять, к спортивному сектору, водитель Дурегов. Он оказался

прекрасным баскетболистом и волейболистом. В игре, чётко распределял силы,

контролировал за всеми, подсказывал, устраняя ошибки. Вскоре, стал заслуженно капитаном

команды. Когда Дурегов стал частью нашей команды, Бондаренко и Бабенко написал рапорта

и перевёлся в Ленинское УВД. Линьков, оставшись один, по возможности, старался держать

нейтралитет, на все мероприятия шёл неохотно. Закрывшись в свою коробочку, дослуживал

до пенсии. Иногда опухший, приходил на службу. Что-то не ладилось у него в жизни.

Замкнутый, на контакты не шёл. Всё новое его пугало и он медленно, с неохотой

продвигался в нашу сторону.

Не заметно пролетело лето. Поставленные задачи, решались без особых проблем.

Осеняя пора, время отчётов. На подведении итогов за год, наше подразделение заняло 3

место. Конечно же, этим, были сильно шокированы управление УВД: никогда ещё

медвытрезвитель не занимал такого высокого положения. Лишь начальник отдела кадров

таинственно улыбался, который курировал нас. Проходя мимо, остановился, наклонился,

шёпотом произнёс: «Молодцы!» И поднялся на сцену. Немалую гордость испытали и наши

ребята, когда их высоко оценило начальство. Милиционеры с других отделов, теперь

просились к нам. Лёша, не без гордости улыбаясь, смотря поверх голов, говорил: «Да,

вернулась былая слава!..»

После аттестации, сходил в специализированный магазин. Там приобрёл

милицейскую форму. В соответствии приказом, от 2 августа 1994 г. N 372. О мерах по

реализации Постановления Правительства Российской Федерации от 3 мая 1994 г. N 445 "О

форме одежды, знаках различия и нормах снабжения вещевым имуществом лиц

начальствующего и рядового состава органов внутренних дел Российской Федерации,

имеющих специальные звания милиции или юстиции", тщательно подогнал

обмундирование, чтоб она отвечала установленным образцам и описаниям.

Этот же приказ и постановление, устанавливает ношение патрульно-постовой формы

одежды, при несении патрульной службы, выполнении специальных задач, на дежурствах,

которая состоит: фуражка, куртка и брюки прямого покроя синтетические темно-серого

цвета, рубашка серо-голубого цвета с галстуком темно-серого цвета, ремень поясной черного

цвета на куртке (брюках), ботинки с высокими берцами (полуботинки) черного цвета. Между

собой, милиционеры назвали эту форму, из-за заклёпок клёпанкой. Надеясь, что клёпанку всё

же выдадут, я приобрёл только летнюю, повседневную форму. Но, к сожалению, мне так и не

выдали, объясняя тем, что на складах вообще нет никакой формы. Первая смена на

должности дежурного! Утром, прибыв в медвытрезвитель, переодевшись, вышел на публику

во всей своей красе. И на дежурство, в дальнейшем, приходилось заступать так. Мой статус

поменялся. Теперь, все те милиционеры, с которыми были старше меня по званию, стали

моими подчинёнными. Отношения не поменялись, мы так же жили единой дружной

командой. За исключением, на мои плечи легла ответственность.

Я быстренько принял дежурство: документацию, имущество, лиц, находящихся на

вытрезвлении, материальные ценности. Дал команду подняться новой смене в кабинет

начальника на оперативку. Вместо дежурного оставил медика. Этот процесс был хорошо

знаком. Проделал без особых затруднений.

Будни потекли обычной чередой. Каждый раз, заступая на дежурство, руководил