Исповедь подружки невесты

– Это мои ресницы, – засмеялась она. Его смущение очень позабавило ее.

Он задумчиво смотрел на накладные ресницы, потом, успокоившись, сообразил, что к чему, и снял их и с другого ее глаза.

– Зачем вам накладные ресницы?

– Они увеличивают глаза и делают их красивее.

Эдвард покачал головой и опять провел салфеткой по ее глазам.

– Мне никогда не понять женщин.

– На самом деле мы очень бесхитростные существа. Нужно знать несколько секретов, и тогда у вас не будет проблем в общении с женщинами.

– И какие же это секреты?

– О, это очень просто! Никогда нам не перечьте и не верьте ни одному нашему слову.

Он рассмеялся, по-прежнему держа салфетку у нее на лице. Та успела остыть. Оливия шевельнулась, Эдвард убрал салфетку.

– А теперь не могли бы вы намазать мне лицо кремом? – лукаво улыбнувшись, попросила Оливия.

На этот раз он не стал вздыхать или удивляться, просто спросил:

– Где ваш крем?

– В розовой сумочке.

– Это она? – Он отыскал в куче вещей небольшую розовую сумку и протянул ей.

Оливия кивнула, наблюдая, как он роется в сумочке. Странно, она не чувствовала смущения. Наоборот, все это ее даже забавляло.

Эдвард был без пиджака. Ему очень шла белая рубашка. Черные брюки облегали мускулистые бедра. Больше всего на свете Оливии хотелось прикоснуться к нему. Но она понимала, что ему это может не понравиться.

Он вытащил четыре баночки крема и вопросительно взглянул на нее.

– Откройте вот эту, – попросила Оливия. Он покорно принялся откручивать крышку. Затем склонился над ней.

Оливии нравилось прикосновение его пальцев к ее лицу. Ни в одном салоне красоты она не испытывала ничего подобного. Нежными аккуратными движениями он наносил на ее лицо крем. Почему-то эти невинные на первый взгляд движения возбуждали. Казалось, его пальцы прикасались не к лицу, а к соскам.

Оливия взглянула на Эдварда. На его лице застыло сосредоточенное выражение. Он делал все очень осторожно, боясь ненароком поранить. Ей представилось, как эти пальцы ласкают другую часть ее тела. Более нежную и чувствительную. Та с каждой минутой становилась все более горячей и влажной. Оливия прикусила губу. Эдвард на мгновение замер и бросил задумчивый взгляд на ее губы. Посмотрел ей в глаза:

– Я не поцарапал вас?

Голос его стал ниже и сексуальнее. Ей вдруг опять очень захотелось прикоснуться к нему. Нельзя!

– Нет-нет, вы все делаете прекрасно.

Он криво улыбнулся и с нежностью взглянул на нее. Казалось, она вот-вот утонет в его огромных шоколадных глазах.

– Тогда просто расслабьтесь и наслаждайтесь.

Сначала она не поверила своим ушам, но потом послушалась. Закрыла глаза и полностью сосредоточилась на собственных ощущениях. Его пальцы втирали крем в лоб, веки, щеки и подбородок. Потом он спустился ниже и стал мазать шею и ключицы. На мгновение он убрал руку, Оливия испустила вздох разочарования. Неужели уже закончил? Нет, оказывается, просто зачерпнул из баночки еще немного крема. У нее перехватило дыхание, когда он коснулся ее груди кончиками пальцев. Она сгорала от желания. Вдруг он остановился.

Оливия открыла глаза и с удивлением посмотрела на него. Эдвард закручивал крышку баночки, стараясь не встречаться с ней взглядом.

– И как вам, понравилось?

Она промолчала, просто потеряла дар речи. Наконец нашла в себе силы и кивнула ему. Взгляды их встретились. Некоторое время Эдвард молча смотрел на Оливию, ей стало жарко от этого взгляда. Она лежала и, не шевелясь, наблюдала за ним. Он наклонился к ней, у нее перехватило дыхание. Неужели он собирается ее поцеловать? Разве такое возможно?! Такой сексуальный, симпатичный мужчина сейчас ее поцелует! Но ведь она по сравнению с ним всего лишь серая мышь. Однако Эдвард в очередной раз удивил ее, ограничившись целомудренным поцелуем в лоб.

– А теперь постарайтесь заснуть. – Он достал бутылку воды из ее бездонной, как Мэри Поппинс, сумки. – Выпейте воды. Увидимся утром.

И направился к двери. Она надеялась, он останется, они будут разговаривать, а он нежно ее обнимет.

– Эдди…

Он повернулся и посмотрел на нее, такой красивый и добрый.

– Я была не права, называя вас ужасным человеком. Вы очень милый.

Эдвард улыбнулся ослепительной белоснежной улыбкой…

– Спите. Увидимся завтра.

Оливия закрыла глаза и спустя мгновение уснула.

Глава 8

На следующее утро она проснулась с жуткой головной болью, приложила руку ко лбу, опасаясь мигрени. Во рту пересохло, сильно тошнило.

Оливия отчаянно пыталась вспомнить, где она и как здесь оказалась. Лучи солнца пробивались сквозь тонкие занавески с цветочками. Оливия лежала на широкой и очень мягкой кровати. Привстав, она осмотрелась. Судя по всему, это спальня. Стены оклеены голубыми обоями с нежными весенними цветочками. У двери туалетный столик. На противоположной стене большое зеркало. Она нерешительно посмотрела на свое отражение. Волосы растрепались и спутались, под глазами залегли темные круги. На ней не было ничего, кроме нелепых блестящих стрингов. Оливия не помнила, как попала сюда и когда успела раздеться.

Вдруг в голову пришла ужасная мысль. Она обернулась. К счастью, в постели не было мужчины. Слава богу! Оливия вздохнула с облегчением.

Медленно и осторожно она встала с кровати. В углу лежали ее вещи. Кто-то аккуратно сложил их туда. На прикроватной тумбочке рядом с зеленой лампой бутылка воды и крем для лица. Странно! Если бы она напилась до бесчувствия, была бы просто не в состоянии намазаться кремом и приготовить воду на утро. Оливия сделала большой глоток из бутылки. Стало немного легче. Она подошла к зеркалу и внимательно осмотрелась. Вся косметика, кроме карандаша для бровей, была смыта с лица. Значит, действительно, была не настолько пьяна, когда ложилась спать. От этой мысли настроение несколько улучшилось.

Оливия медленно, чтобы не тревожить больную голову, направилась к своим вещам. Нужно принять душ, выпить чашку крепкого чая и позавтракать. Она подумала о еде и ее желудок сжался.

Сегодня нужно выглядеть прилично. Ведь она в гостях. Интересно, где здесь ванная? Оливия накинула атласное кимоно и направилась к двери. Вечером она не успела изучить огромный дом. Побывала только в комнате с камином и гостиной. Интересно, как она вчера смогла найти эту спальню?

Оливия открыла дверь и выглянула в коридор. Никого. Наверное, где-то там ванная. Она медленно шла по коридору и внимательно смотрела на двери. На одной из них было изображение душа. Оливия вздохнула с облегчением. Как хорошо, что хозяева предусмотрели любые варианты. Наверное, сюда часто приезжают гости, и хозяева сделали все, чтобы люди, не знакомые с планировкой дома, не чувствовали себя потерянными. Оливия вошла. Комната была просто огромной. У двери стоял туалетный столик с большим зеркалом. У окна огромная медная ванна. Душа не было, а ей так хотелось принять прохладный освежающий душ и быстро привести себя в порядок. Придется ждать целую вечность, пока эта огромная ванна наполнится водой. Почему в этой чертовой ванной нет душа? Загадка. Пока горячие струи воды лились на голову, Оливия пыталась восстановить события вчерашнего вечера.

Она вспомнила, как Эдвард привез ее сюда на машине. Всю дорогу говорил колкости, потому она чувствовала себя очень неуютно. Потом вспомнился огромный замок, в котором теперь жила Фиона. Оливия вспомнила, какой несчастный и потерянный вид был у подруги, когда они встретились. После этого она потребовала, чтобы Эдвард поставил на место родственников, которые третировали Фиону. Когда Оливия вспомнила об этом разговоре, в душе зашевелилось раскаяние. В сущности, Эдвард ни в чем не виноват. Ведь не он, а родственники обижают Фиону. Да, и эта его сестра Банни. Смеялась над ней самой. В ее присутствии Оливия чувствовала себя глупой и жалкой. На вечеринке никто не обращал на нее внимания. Она в одиночестве стояла в самом дальнем углу комнаты и пила шампанское. Интересно, сколько она выпила? А потом с ней заговорили двое молодых людей. Они весело шутили, смеялись, потом пришел Эдвард и выставил их. А потом… потом… Эдвард вывел ее на террасу. Оливия брызнула себе в лицо воды и закрыла кран. На террасе она смотрела на звезды. Луна была словно перевернутая кастрюля. А потом… потом… О нет! Нет! Она стала обнимать Эдварда. Он сказал ей что-то приятное. Читал стихи. Почему она его обняла? Неужели так растрогало стихотворение? Но ведь она не любительница поэзии. Она не понравилась ему. Он ее оттолкнул. А она буквально бросилась ему в объятия. При этом воспоминании она покраснела и опять включила воду. Хотелось смыть стыд за свое вчерашнее поведение. Оливия нашла на полочке гель для умывания и принялась яростно втирать его в кожу. Что делать? Может быть, стоит остаться в этой ванной навсегда? Не хотелось встречаться ни с Уиллом, ни с Фионой, ни с Банни, ни с Эдвардом. Особенно с Эдвардом. Как она могла повести себя так глупо? Зачем столько выпила? Прошло полчаса. Оливия поняла, что пора выходить.