Исповедь

Какое-то время мы так и сидели, глядя друг другу в глаза, моя рука сжимала ее запястье, а затем – да простит меня Бог – я медленно провел большим пальцем по внутренней стороне ее запястья. Никто не увидел бы этого движения, но она определенно его почувствовала, потому что судорожно вздохнула.

Проклятье, ее кожа была такой гладкой, шелковистой. Я хотел поцеловать эту часть ее запястья, прижаться губами к пульсирующей жилке, а затем связать веревкой. На самом деле я уже поднял ее руку со стола, когда шипение кофемашины-эспрессо привело меня в чувство.

Какого хрена я творил?

Отпустив ее руку и закрыв ноутбук, я резко встал.

– Извини. Это не мое дело.

– Вы духовный наставник, – произнесла она, вглядываясь в мое лицо. – Вас все должно касаться, верно?

Я не ответил, стараясь запихнуть свои вещи в сумку для ноутбука в отчаянной попытке побыстрее уйти. В то же время я пытался убедить себя, что ничего страшного не произошло, я просто утешил ее, по сути, всего лишь подержал за руку, не более того, и я бы не задумываясь сделал то же самое с любым из своих прихожан.

Все хорошо.

Но, когда я повернулся, Поппи стояла рядом со мной, повесив сумку на плечо.

– Могу я прогуляться с вами до церкви? – спросила она. – Мой дом находится в том же квартале.

И почему я не удивился?

– Конечно, не возражаю, – ответил я, надеясь, что мой голос звучит нормально, а не как у священника, пытающегося побороть свою эрекцию у всех на виду.

Мы вышли из кофейни в невыносимую летнюю жару и перешли через дорогу. Молчание между нами казалось непривычным, то, что произошло несколько минут назад, отягощало его еще больше. Поэтому я заговорил, стараясь отогнать фантазии, которые продолжали наполнять мое сознание.

– Как долго ты тут живешь?

– Не очень долго, – ответила она. – На самом деле я переехала в этот дом две недели назад. Как только владелец клуба, в котором я работала, узнал, что у меня диплом в области бизнеса и большой опыт, он попросил меня стать консультантом по маркетингу и финансам, чем я могла заниматься удаленно, и оплата… ну, скажем, платят очень хорошо. И потом, в прошлом месяце, когда он нашел меня…

Ее голос сорвался, и, прищурившись, она посмотрела на тротуар, словно что-то разглядывала. Я не знал, что именно ее расстроило, но дал ей время собраться с мыслями.

Мы прошли еще несколько метров, прежде чем она продолжила.

– Так вот, теперь я отлично зарабатываю, тружусь на хорошего парня и обладаю свободой начать жизнь с чистого листа в милом небольшом городке. Этого я и хотела до того, как Стерлинг появился в том клубе.

Стерлинг. Я припомнил это имя из нашего разговора о ее прошлом, и, черт бы все побрал, но оно вызвало нелепый укол ревности, как будто существовала такая вселенная, где мне было позволено испытывать собственнические чувства по отношению к Поппи Дэнфорт.

Мы дошли до церкви.

– Приятно было повидаться с вами, святой отец, – сказала она с легкой улыбкой, направляясь дальше.

– В каком из домов ты живешь? – Я пытался ее задержать, прекрасно понимая, что просто тяну время, но ничего не мог с собой поделать. Мне необходимо было еще раз взглянуть на эти красные губы и услышать ее хрипловатый голос.

– Вон в том. – Она указала на дом напротив парка, уютное бунгало с огромным деревом в палисаднике и заросшим садом позади. Я знал, что смогу увидеть его из дома священника, а также включен ли у нее свет, стоит ли ее машина на подъездной дорожке, смогу наблюдать, как она передвигается по кухне ранним утром, готовя кофе.

Не слишком здоровая тенденция, на мой взгляд.

– Что ж, если понадобится какая-либо помощь в перестановке мебели или еще с чем-то…

Черт, зачем я это предложил? Мне только не хватало остаться с ней наедине в ее доме.

Но тут ее лицо озарилось, и мое сердце на мгновение остановилось. Она все время была красивой, но счастливой ли… А в тот момент она просто засияла от счастья.

– Было бы замечательно, – сказала она. – Я никого тут не знаю, а мои друзья далеко отсюда… Да, я обязательно дам вам знать, если мне понадобится помощь.

– Хорошо, – произнес я, все еще находясь под чарами ее улыбки и внезапно оживших глаз. – В любое время.

Она наклонилась вперед, привстав на цыпочки, и до меня дошло, что она делает, только когда почувствовал ее мягкие губы на своей щеке. Я замер, запоминая каждую деталь, каждое ощущение, все это запечатлелось в моей душе вместе с отпечатком ее темно-красных губ на коже.

– Спасибо, – прошептала она, ее слова и дыхание опалили мое ухо, а затем она прикусила губу и отвернулась, направившись к своему дому.

А я вернулся к себе, чтобы принять очередной двадцатиминутный холодный душ.

* * *

Я бы солгал, сказав, что в равной степени не боялся и не ждал с нетерпением часов исповеди в понедельник. Я провел воскресную мессу, осматривая скамьи в поисках Поппи, и, не увидев ее, на короткое мгновение почувствовал надежду и огорчение. Возможно, она больше не придет, вероятно, ее недолгое увлечение религией угасло, и, может быть, это безнадежное испытание моего самоконтроля закончилось.

«Может быть, я ей наскучил», – подумал я и даже почувствовал некое облегчение.

«Возможно, она больше не хочет иметь со мной никаких дел», – снова подумал я и на этот раз почувствовал лишь боль.

И вот поэтому, когда в тот понедельник Роуэн наконец-то покинул исповедальню и кто-то другой, скользнув внутрь, занял его место, я позабыл о всех своих переживаниях, и мой пульс участился (от волнения или возбуждения, я не знал).

– Отец Белл, – раздался тихий голос.

– Здравствуй, Поппи, – ответил я, стараясь делать вид, что мой член совершенно не отреагировал на ее голос.

Она рассмеялась тихо и с облегчением, и звук ее смеха вызвал в воображении улыбку, которой она одарила меня в прошлую пятницу, и то, как ее лицо засияло, когда я предложил ей свою помощь.

– Не знаю, чего я ожидала. Просто… иногда все так хорошо, что даже не верится. Я уехала из Канзас-Сити, чтобы начать все сначала, найти какой-то смысл в своей никчемной жизни, и тут, практически на заднем дворе своего дома, наткнулась на этого невероятно красивого пастора, готового выслушать о всех моих невзгодах.