Исповедю грех, батюшка

Жестокосердие при исполнении воинских обязанностей. «Воины правителя… взявши трость били Его по голове» (Мф. 27, 27-30). А затем, когда Господь наш нес крест на Голгофу и от изнеможения падал под тяжестью креста, они ударами и толчками понуждали Его встать. Так и ныне одни без милосердия принуждают легко согрешившего к строгому наказанию, другие усугубляют страдания побоями, голодом и нравственными издевательствами. Многие вообще не считают узников за людей, а относятся к ним как к рабам, как к опасным диким зверям. Надо помнить, что военная служба требует строгости, а не жестокости, порядка и подчиненности (дисциплины), а не строптивости на каждом шагу. Православный воин показывает себя между врагами львом, а между своими - агнцем.

Холодность по отношению к церкви, исповеди и причастию. Этот грех особенно актуален в наше время. Советская Армия, сформированная на атеистической, безбожной основе, до сих пор не может расстаться с гнилыми пережитками воинственного безбожия. Только в начале XXI века стали появляться у нас в армии первые ростки православной веры. Между тем, воинская профессия как никакая другая подвергает риску человеческую жизнь, требует жертвенности, самоотверженности, бодрости духа. Без веры и помощи благодатных церковных таинств этого достичь невозможно. Будь, «как добрый воин Иисуса Христа» (2 Тим. 2,3)! Необходимо хранить свою совесть чистой, чтобы иметь дерзновение пред Богом и помощь свыше в критические моменты своей жизни. Да и само несение военной службы, исполненное различных тягот, неудобств, требующее воздержания и дисциплины, необыкновенно тяжело без помощи свыше. И русские воины с древних времен отправлялись на войну, исповедовавшись и причастившись Святых Таин Христовых. Во время сражений они носили с собой иконы и кресты, перед которыми молились и с благоговением целовали, после же победы торжественно благодарили Бога.

Отношение к пастырям

Неуважение к архиерею. «Ангелу Ефесской церкви напиши» (Апок. 2,1), сказано в Апокалипсисе. Название «ангела» здесь относится к епископу. Епархиальный архиерей олицетворяет в идеале небесного ангела для своей епархии. Ангелы посылаются за хотящими наследовать спасение (Евр. 1,14), и епископ поставлен Духом Святым служить спасению целой епархии. Служит ли он этой высокой цели? К сожалению, не всегда и не в полной мере. Но, нет никакой пользы для мирян входить в исследование данных вопросов. Кроме соблазнов, разногласий, потери душевного мира, - они ни к чему не приведут. Пока архиерей не увлекает свою паству в ересь и держится догматов православия, необходимо быть у него в послушании, не исследуя его личную жизнь. Уже одно то, что через епархиального архиерея продолжается в епархии ток священнической благодати, что через него идет преемственное рукоположение священников, которые совершают таинства для всего народа, обязывает мирян иметь уважение к нему. Уважение должно быть внутреннее, бескорыстное и сознательное, именно за высокий сан и благодать Божию, почивающую на нем. Такое же уважение следует оказывать и архиереям, находящимся на покое.

Грехи против приходских священников. «Просим же вас, братия, уважать трудящихся у вас, и предстоятелей ваших в Господе, и вразумляющих вас» (1 Фес. 5,12), - писал апостол Павел. Священники так же, как и архиереи, носят образ Христов, они совершают все те же таинства, что и архиерей, кроме таинства рукоположения. Христиане первых времен имели к ним совершенное уважение и послушание. В России предки наши с таким же уважением относились к священникам, как и к святой вере и Церкви. Между тем есть немало прихожан, которые с неуважением относятся к своему пастырю, например, досадуют на него, если он не допускает к причастию по причине их плохой подготовки, называют неуслужливым и ленивым, если он задерживается с исполнением какой-либо требы, жалуются и доносят на него, если он отказывает в исполнении просимой службы. Все это является проявлением нетерпеливого самоугождения прихожан, отсутствия в них любви и уважения к своему батюшке, к его сану. Подобные случаи сначала возбуждают смущение, а потом расстраивают взаимные отношения пастыря и пасомых, производят гнев и беспорядок.

Грехи против духовного отца. Приходской священник не каждый раз и не для каждого бывает и духовным отцом. Если в церкви служат несколько священников, то каждый выбирает себе своего духовника. Между духовником и его чадом устанавливаются особые отношения. Человек, перед которым исповедуются грехи и который разрешает от них, заслуживает особого уважения. Поэтому крайне грешно злословить своего духовного отца, судить его личную жизнь, выискивать в нем недостатки и пересказывать их другим. Разве злословие может послужить к исправлению недостатков и исправлению грешника? Не молиться ли и просить Бога за своего духовника обязан каждый христианин? Осуждение и злословие духовника, кроме соответствующих последствий этого греха, еще несет охлаждение и потерю чувства благоговения к таинству исповеди. Грехом, безусловно, является и один уже горячий спор с духовником на исповеди, не говоря уже о явной лжи, утаивании грехов, неискренних ответах. С другой стороны было бы ошибочным идеализировать своего духовника, считать его безгрешным и святым, ходить в церковь не для участия в общественной молитве, а только на его службы. Излишне также защищать духовника в его очевидной или вероятной вине, недопустимо питать к нему человеческую влюбленность, духовное сладострастие, подобострастное восхищение. Не следует также менять духовника по причине его строгости; благонамеренная его строгость - величайшее благодеяние «из огня исторгающее» (Иуд. 1, 23). Грех также, используя свои связи, добиваться перевода его на другой приход, заводить с ним тяжбу, писать доносы, например, только за то, что он не допускает совершившего смертный грех к таинству святого причащения. Грех также избирать местом исповеди только монастырь, обходя свою приходскую церковь, так как отпущение грехов совершается везде, где бы таинство исповеди ни проходило. Вообще необходимо сказать, намеренных и тяжких оскорблений духовнику Бог не оставляет без наказания, и особенно людям духовной жизни. В 121 правиле Номоканона мы читаем: «Не достоит укорити священника или бити или обличати в лице, аще бо и истина суть. Аще же постигнет ее сотворити, да прокленется мирский. Такожде и настоятеля безчествуяй» (Нельзя укорять священника, или бить, или оскорблять в лицо и всенародно, даже если он и виновен. Если же кто это сделает, то, если мирянин, будет отлучен от церкви… Такое же наказание несет и тот, кто бесчестит настоятеля).

Неприятие священнического благословения. Онтологические корни благословения уходят в далекое прошлое, во времена, когда Господь Бог творил вселенную. В книге Бытия мы читаем: «И благословил их Бог» (Быт. 1,28). Затем творческое право благословлять было передано людям, прежде всего родителям для благословения детей, а затем и священникам. Первому в мире архиерею (Аарону) и первым священникам (его сыновьям) была дана через Моисея заповедь благословлять народ именем Божиим (Чис. 6,23). В Новом Завете Иисус Христос благословил Своими руками детей, которых приносили Ему (Мф. 19,13-15), а также апостолов при Своем вознесении на небо (Лк. 24,50). У святых отцов священническое благословение называется «учреждением апостольским», и таковым остается по сегодняшний день. Оно перешло к священникам вместе с властью «вязать и решить» и служит ясным признаком этой власти. Первые христиане при встрече со священниками преклоняли свои главы и те их благословляли. Священническое благословение приносит успех не только в делах духовных, но и житейских, особенно тем, кто принимает его с верой и добрым намерением. Чины и ученость священника на силу благословения не влияют. Немалую роль играет личная благодать священника (которая зависит от уровня его подвижнической жизни), время, когда благословение преподается (благословение, преподаваемое после служения литургии, может иметь большую силу), благоговение и усердие, с каким оно преподается. В силу всего выше сказанного, ясно изобличают в себе упадок веры те христиане, которые стесняются и тяготятся подойти к священнику за благословением, стесняются приклонить пред ним свою главу и протянуть руки для принятия благословения или просто протягивают ему руку для гражданского приветствия. Принимается благословение как бы от Самого Бога на каждый час и на всякое время полезное и священник обязан преподать его, как вверенный ему свыше драгоценный дар, неспешно, благоговейно и с достоинством, какому бы знатному лицу оно ни преподавалось. Каждый же христианин должен стремиться получать благословение по возможности чаще, обращаясь к тому, через которого Господь совершает это благодатное действо.

Требование от священников одного наружного обрядового благочестия или наоборот светскости (так называемой современности) и нелюбовь при этом к истинным пастырям. В Слове Божием достоинствами священника признаются не светская ловкость и угодливость и не одно наружное благочестие, но сказано: «Достойно начальствующим пресвитерам должно оказывать сугубую честь, особенно тем, которые трудятся в слове и учении» (1 Тим. 5,17). Именно пастырская заботливость о приходе, и особенно труд проповедования Слова Божия и учительства дают священникам право пользоваться особенным уважением у народа и прихожан. Этих качеств и может каждый ожидать от священнослужителя, а не светской ловкости, угодливости и исполнительности. Правда часто бывает неприятна для слушающего, так как изобличает его недостатки, затрагивает самолюбие. Но задача пастыря и есть вскрывать гнойные нарывы греховных страстей, приводить грешника к искреннему покаянию. Поэтому надо искать не тех пастырей, которые ласкают слух и убаюкивают наши страсти, а тех, кто врачует нашу душу, даже если при этом и страдает наше самолюбие и тщеславие.

Излишняя требовательность и строгость по отношению к недостаткам священника. «Илия был человек подобный нам» (Иак. 5, 17), - сказано в Священном Писании о Илии пророке. Так и современные священники берутся не из какого-либо другого мира, а из окружающего нас общества. Им свойственны все слабости и недуги, характерные для окружающего мира, и только упорная борьба со страстями и внимательная внутренняя жизнь делает их людьми духовными. Но это происходит постепенно, а не во мгновение ока, например, при таинстве рукоположения. При хиротонии священнику дается благодать для совершения таинств и благодатная помощь к личному самосовершенствованию, но последнее протекает согласно законам духовной жизни. Поэтому требовать от пастыря святости, совершенного благочестия по меньшей мере неразумно. Зная свою собственную слабость и немощь, желая к себе снисхождения, подобным образом нужно относиться и к пастырям, особенно молодым.

Нездоровое любопытство к личной жизни священников и распространение злонамеренных слухов. «Обвинение на пресвитера не иначе принимай, как при двух или трех свидетелях» (1 Тим. 5,19). Этими словами запрещается не только разузнавать и бесстыдно разглашать злонамеренные слухи, но и принимать сплетни и злоречие на священника. Пусть покажется вполне вероятной вина, наветуемая на иерея сплетником, все равно без точного исследования принимать ее не следует. Тем более прекращать с ним духовническую связь или посылать жалобу высшему начальству. Чтобы осудить священника, нужны многие свидетельства или неопровержимые доказательства его вины. С такой заботливостью Слово Божие ограждает от нареканий добрую славу священника, хранит его честь. Известно также из церковной истории, что Сам Бог видимо карал тех, которые клеветали на пастырей духовных, чудом доказывал их невиновность и посрамлял клеветников. Надо помнить, что хула на проповедника часто приводит к хуле на саму веру, хула на священника переходит в хулу на церковь и тому подобное.

Поэтому в случае реальных грехов пастыря, лучше всего предотвращать в нем слабости советом, уединенным напоминанием, молитвой и милостыней, подаваемой за него.

Нежелание материально поддерживать церковь, священника, а в случае смерти, и сирот его. «Разве не знаете, что священнодействующие питаются от святилища» (1 Кор. 9,13). С тех пор, как установлено Богом звание священников, положено им содержаться пожертвованиями от народа, среди которого они служат. Так было и в Ветхом и Новом Заветах. Следовательно, пожертвования, делаемые священнику, - не подарок, который можно давать или не давать, но необходимый долг. Этот долг нужно оплачивать по совести, а не по принуждению, сполна, а не в виде скудной милости докучливому просителю. Еще в Ветхом Завете было заповедано народу, отдавать одну десятую часть своего дохода на церковь. Заповедь эту никто и в настоящее время не отменял. Поэтому материально поддерживать Церковь и духовную иерархию - священная обязанность каждого христианина. Вспомним две лепты евангельской вдовицы, пожертвование на храм, которое было оценено Господом выше многих богатых вкладов. Так и каждый из нас должен делать посильный вклад на дом Господень, и Богом, воздающим любящим его, любая посильная жертва будет благосклонно принята. Также нужно помнить, что священник, не обремененный постоянной заботой о куске хлеба для своей семьи, с большей силой и энергией сможет служить Богу и людям. Забота же о его сиротах, в случае его безвременной кончины, святая обязанность прихожан церкви, где он служил и вообще всех православных. Ибо пастырь полагал душу свою за паству свою, и бросить чад его без содержания - великий грех неблагодарности.

Непочтительное отношение к монахам. Монашество является одним из самых древних институтов церкви. Зарождение его относят к Ш веку нашей эры. Когда христианство перестало быть гонимым, и многие стали на путь православия из меркантильных целей, ревностные подвижники, чтобы в точности исполнять заповеди Христа, удалились в пустыню. С тех пор образовался целый институт монашества со своими традициями, постригом и правилами жизни. Вступивший на путь монашества отказывается от брачной жизни, от стяжания, принимает обет полного послушания вышестоящему духовному начальству. Монах отказывается от земных радостей жизни, чтобы идти по пути духовного совершенства, служа Богу и людям. Но не материальным потребностям людей, хотя и таковое служение может присутствовать, а помогая делу их спасения и духовного совершенства. Еще Иоанн Златоуст писал, что земля существует для того, чтобы рождать святых. И цель человеческой жизни, по преподобному Серафиму Саровскому «стяжание Духа Святого», то есть святость. Поэтому институт монашества служит самой главной цели человеческой жизни -спасению. Как же неправы те люди, которые с насмешкой и неуважением относятся к иночеству, называя монахов тунеядцами, бездельниками и тому подобным. Встречаются, правда, между монашествующими и порочные люди, но и среди двенадцати апостолов был один Иуда, что нисколько, впрочем, не порочит сам институт апостольства. К тому же, монашествующие появляются не с неба, а из нашего общества и несут в себе в той или иной степени все слабости и пороки ему свойственные. Поэтому нельзя требовать от инока, особенного молодого, святости, полного соответствия святоотеческим идеалам. Хорошо, что он вообще есть и хоть как-то пытается подвизаться на этом поприще. Ибо в наш себялюбивый, эгоистичный, развратный век, мало кто согласен отказаться от малейших плотских удовольствий, а тем более нести строгие монашеские обеты.