Исправитель. Книга 1. Первомай

– Рапорт уже на столе у Богданова.

– У кого?

– У замначальника главного управления кадров. Не слыхал про такого? Услышишь ещё. Так что усугублять не советую.

Про Богданова я знал благодаря работе над сценарием по другому делу, а он, как раз, там участвовал.

Менты переглянулись.

– Боря, да он тебе мозги пудрит! – прорычал сержант.

– Или зад спасает, – пожал я плечами. – Хоть и не бескорыстно. Лучше не усугубляй положение.

– А ты кто такой есть? – озадаченно спросил Зубатый и прищурился, пытаясь просветить меня насквозь.

Я глянул на испуганную и совершенно обалдевшую Женю, и мне очень захотелось свернуть этому говнюку нос, но нападение на представителя власти при исполнении… М-да… Поэтому я сказал с видимой неприязнью:

– Не положено тебе знать, Зубатый.

Видать, действительно, было во мне что-то такое, актёрское, раз продюсер позвал на съёмки. Я хмыкнул. Вероятно, то, как я себя повёл, было настолько нетипично, что старлей стушевался и даже безбашенный сержант чуть притормозил. Не дожидаясь, пока они опомнятся, я взял Женю под руку и потянул в сторону улицы.

– Эй! – окликнул меня старлей.

– В понедельник позвоню, – не оборачиваясь, бросил я. – Всё ещё можно поправить, хоть получится и недёшево.

В груди горел огонь, сердце металось, как сумасшедшее, а в ушах по наковальне били молотки. Адреналин, твою мать, адреналин! Зрачки у меня были, наверное, как у кошки, потому что Женя, взглянув мне в лицо, слегка отшатнулась.

– Что это значит, Саш? – растерянно и испуганно прошептала она.

– Тихо! – немного резко скомандовал я. – Потом расскажу.

Она умолкла и шла, часто перебирая ногами, чтобы успевать за моими уверенными широкими шагами. Сзади на нас смотрели раздражённые и злые менты. Я это практически физически чувствовал, но, представив, как мы выглядим со стороны, тихонько засмеялся.

– Ты чего? – испуганно спросила Женя. – Ты чего?

– Да… анекдот вспомнил.

– Анекдот?

– Да. Борман ехал по улицам Берлина. Позади машины бежал Штирлиц и делал вид, что прогуливается.

– Что?

– Это как ты сейчас.

– О чём ты?!

Мы завернули за угол, выйдя из поля зрения озадаченных служителей закона.

– Я не поняла, – покачала головой она, но я потянул её сильнее, переходя на бег, и ей сразу стало не до Штирлица.

Обогнув здание, мы выбежали к проезжей части, и я тут же увидел приближающийся зелёный огонёк.

– Удача, Жень!

– А?..

Я поднял руку и практически бросился под колёса машины, так что таксисту ничего другого не оставалось, как резко ударить по тормозам. Я запихнул Женю на заднее сиденье, а сам обежал машину, запрыгнул и сел рядом с ней.

– Эй! – недовольно воскликнул водитель. – Куда?!

– Жень, говори, куда!

Она удивлённо раскрыла глаза, глядя на меня и назвала адрес.

– Комсомольский проспект, дом девятнадцать.

Неплохо.

– Саша…

– Чего? – бросил я и повернулся назад, вглядываясь в темноту.

Проблесковых маячков не наблюдалось.

– Саша… я ничего не понимаю… Ты что… сотрудник?

– Да, сотрудник швейной фабрики.

– Нет-нет… это мы так думали… А на самом деле?

– И на самом деле, Жень. Нужно же было что-то говорить. Или ты хотела прокатиться со светомузыкальными эффектами?

– Но за что? – подняла она руки и потрясла ими.

Практически, воздела к небу.

– Потом расскажу, – кивнул я на таксиста, и она замолкла, прикусив язык.

Замолкла, но во все глаза смотрела на меня.

– Так может быть… – не выдержала она. – Ты не мог мне звонить из-за того, что нельзя было?

– Не звонил? – нахмурился я.

Дурак ты, Саня. Такая девушка, а ты не звонил.

– Из-за… службы?

– Женя! – криво улыбнулся я. – Какая, нафиг, служба! Я просто отбоярился, понимаешь? Наврал с три короба, чтобы нас отпустили…

– Наврал?

– Да. Так что можешь успокоиться и выкинуть это маленькое происшествие из головы. Я не гэбист.

– То есть… Нет… Нет-нет… Ты что, с такой лёгкостью врёшь? То есть, получается, что ты отлично врёшь, а, с другой стороны… значит ты что-то натворил?

– Давай немного помолчим.

На этот раз она замолчала и до самого конца дороги не произнесла ни слова. Из радиоприёмника лились песни и немного праздничного настроения, заметного в голосах дикторов.

Люди встречаются, люди влюбляются, женятся

Мне не везет в этом так, что просто беда

Вот наконец вчера вечером встретил я девушку

Там, где тревожно стучат, гудят поезда…

Я расплатился с таксистом и пошёл за Женей, медленно бредущей к подъезду.

– Жень!

– Знаешь, – задумчиво начала она, останавливаясь и встряхивая волосами. – Я думаю, что если ты не звонил мне не потому, что не мог…

– Я, правда, не мог, Жень. Я ведь был в таких местах всё время, где и связи-то нет.

– А что ты там делал? Ты же в снабжении работаешь.

– Ну… мелкие предприятия, кустарные, практически… Там свет-то не везде есть…

– Сейчас у тебя значительно хуже получается, – грустно усмехнулась она.

– Что получается?

– Врать, Саш. Сейчас ты это делаешь очень неумело.

– Ну, вот, а ты сказала, что я врун прирождённый.

– Нет, такого я не говорила. Но милиционерам ты мастерски головы запудрил. Я тоже поверила, что ты прям агент какой-то.

– Джеймс Бонд, – кивнул я.

– Вот-вот… Я думаю, нам обоим нужно время, чтобы собраться с мыслями.

– Что это значит? Хочешь поставить всё на паузу?

– Как-как? – удивилась она. – Поставить на паузу? Пожалуй… Но только дело в том, что ты сам поставил всё на паузу. Не я, а ты, Саш. Ну, если тебе надо ещё подумать, чтобы что-то там понять или переоценить, я не против. Я подожду. Но только не очень долго, хорошо? Потому что мне в таком подвешенном состоянии находиться не очень приятно. Я понимаю, ты уехал, хотя мог бы остаться, но был не готов принять решение. Мне не нравится, но ладно. Только то, что ты просто исчез с горизонта, мне немного непонятно. Это неправильно, на мой взгляд. Я ясность люблю, ты же знаешь. Так что скажи сам, когда будешь готов хоть что-то сказать.