Исправитель. Книга 2. Операция «Ананас»

Вызывала меня майор Закирова. Содержание разговора и суть её вопросов были мне известны заранее. Сюрприза не было. Но когда формальная сторона дела была отработана, я спросил, знает ли Ирина такого кента, как Сирота.

– Знаю, вообще-то, – кивнула она. – А тебе-то что за дело?

– А ты не хочешь его прищучить? – продолжил я, игнорируя её вопрос.

– Может, и хочу, – пожала она плечами. – Только, повторяю, что тебе за дело? Ты сам откуда его знаешь? С криминалитетом якшаешься?

– Ну, я его не знаю, честно говоря, просто слышал кое-что, вот и идейка появилась. Так как, рассмотришь?

– Ну, – неохотно кивнула она.

– Может, поужинаем вместе?

– Нет, невеста ревновать станет. Я чужому счастью мешать не привыкла, так что говори сейчас.

– Ир, ты обиделась что ли?

– Какая тебе Ира, не наглей, ты тут вообще подозреваемый, так что не дёргайся.

– Ир, ну хорош. Мы же взрослые лю…

– Так, Жаров, – равнодушно перебила она, – или говори, или вот здесь ставь подпись и уматывай. Родственников твоих коллеги из Москвы опросят.

– А подробностей о Зубатом нет?

– Нет.

– Или есть?

– Или есть.

– Ну, блин, расскажи.

– Не положено.

– Ты почему злая такая?

– Не хамей. Я представитель закона, ясно? А ты кто?

– Друг твой. Сердечный.

– Таких друзей… – она помотала головой. – С такими друзьями и врагов не надо. В реанимации Зубатый. Если помрёт, на него всё повесят и конец шараде. А если выживет, возможны варианты. Так что пока ничего не ясно. Понял?

– Понял.

– Ну, и молодец, раз понял. И ещё пойми, я ради того, чтобы задницу твою прикрыть подставляться не буду.

– Да понял я, понял.

– Ну, тогда подписывай и вали.

– А Сирота? – развёл я руками.

– А что Сирота? Я уже объяснила, если есть что сказать, говори.

– Я знаю, что у него будет на руках пушечка с длинным кровавым следом.

– И? – пренебрежительно подняла она брови.

– Если его накрыть с этой пушечкой, можно законопатить и ещё раскрутить попытаться по…

– Херня, – отрезала она. – Это как Аль Капоне за налоги сажать. Это не ко мне, понял? Мне реальное дело нужно, а не этот детский сад. Он отопрётся в два счёта, и буду я оплёванная ходить с пушечкой твоей. Зашибись предложение. Молодец, Саня. Но нет, иди, думай ещё. Надумаешь, тогда приходи. Или я к тебе.

Она усмехнулась.

– Ир…

– Не иркай, я сказала, не в ресторане пока. Здесь я товарищ майор, ясно?

– Ясно, ясно…

– Всё. Свободен.

– Ну, ладно… – я поднялся со стула. – Досвидос.

– Досвидос? – удивилась она.

– Вот именно. Досвидос.

Думать ещё, значит… С Сиротой надо было что-то делать, потому как, судя по словам Сапфира, он должен был в ближайшее время объявиться. На следующий день после встречи с его псами ничего не произошло. Думать, что они решили оставить меня в покое было глупо, значит в ближайшее время должны были прийти какие-то вести.

Я вернулся на фабрику и уселся за свой стол в отделе, размышляя не о поставках оборудования и материалов, а о том, что мне делать с Сиротой и о том, как подступиться к следующему делу. В комнату вошла Ткачиха. Она остановилась на пороге и обвела взглядом присутствующих.

Остановившись на мне, она махнула рукой.

– Жаров, иди сюда.

Я поднялся. Она вышла в коридор, и я последовал за ней.

– Жаров, – тихо, но очень сердито или даже тревожно прошептала она. – Ты что творишь?!

– В каком смысле, Зинаида Михайловна? – удивился я.

– В каком смысле?! – вспыхнула она и схватила за лацкан пиджака.

В это время открылась дверь чуть дальше по коридору и начальница поспешно одёрнула руку.

– Ты что, под монастырь хочешь нас всех подвести?

– Да вы толком скажите, что происходит.

– Тебя снова из милиции разыскивают.

– Из уголовного розыска? – спросил я.

– Нет! Теперь из ОБХСС! Ты куда вляпался, засранец?!

В этот момент открылась ещё одна дверь, дверь её кабинета. На порог вышел бесцветный плюгавый человек и широко улыбнулся.

– Александр, привет! – сказал он и противно засмеялся. – Я уже заждался, думал ты в бега подался. Хорошо начальница твоя душевная женщина, рассказала мне всё о тебе.

– Здравствуйте, Илья Михеевич, – хмуро кивнул я стоящему передо мной Ананьину. – Какими судьбами в наших краях?

– К тебе пожаловал, – улыбнулся он. – Видишь, какая ты шишка, что целый полковник из столицы к тебе приехал. Пойдём, поговорим. Зинаида Михайловна сказала, что не против, да Зинаида Михайловна?

– Да, – ответила Ткачиха и неловко кивнула, но со стороны это было похоже на поклон.

5. Тише, мыши, кот на крыше

Ананьин прямо лоснился от самодовольства и наслаждался произведённым эффектом.

– Ну, что же, – пожал я плечами. – Поговорить можно. Это я всегда пожалуйста. Разговор-то у нас неофициальный, верно я понимаю?

– Разумеется, – расплылся он в притворно добродушной улыбке. – Разговор у нас дружеский и самый, что ни на есть неофициальный. Иди одевайся. Проедем с тобой в одно место.

Вот же прицепился ко мне упырь. Как банный лист просто. Я накинул плащ и пошёл вслед за Ананьиным. Бросил взгляд на Зину, на ней лица не было.

– Зинаида Михайловна, – ободряюще улыбнулся я. – Я скоро вернусь. Не беспокойтесь, всё что надо сделать по работе, обязательно сделаю. Задержусь, но сделаю.

Беспокоилась она, конечно, не о выполнении мной служебных обязанностей, а о том, что вообще может иметь её сотрудник общего с московским обэхээсником.

– Да-да, – подтвердил Ананьин, – он всё сделает, не беспокойтесь. А кстати, я даже не спросил, нет ли у вас претензийф к Жарову? В профессиональном плане.

Зина озадаченно помотала говловой.

– Вот и отлично, – расцвёл московский гость. – Чудненько, Зинаида Михайловна. Ну, что же, желаю вам плодотворной работы.

У Ананьина была чёрная «Волга» с длинным прутом антенны на заднем крыле. За рулём сидел водила в штатском, под «торпедой» торчал «Алтай», мобильный, вернее, в данном случае, авто-мобильный телефон с кнопками.