Исправник

4. Судилище

– Что с ним?! – вскричала Анюта, на миг даже забыв, как хорошо разносятся звуки по пещере.

По соседству в ответ на ее громкий возглас так же громко выругался Нитянщик. И Дунька от шума проснулась.

– Вы чего не спите? – Она открыла сонные глаза. – Папа, ты откуда такой?

– Мне стало плохо, я ходил подышать свежим воздухом.

Дунька закрыла глаза и снова провалилась в сон.

– Что с ним? – гораздо тише спросила Анюта.

Сердце стучало как рабочий камень Ножевика, мощно и неукротимо.

Папа снял с себя все надетое для выхода на мороз.

– Я опоздал. – Он тяжело опустился на тюфяк. – Они пришли раньше. Но с твоим приятелем они не справились.

Анюта почувствовала, как щеки и уши наливаются жаром.

– Он не мой приятель.

– Как скажешь.

Анюта спросила в третий раз:

– Что с ним?

– Лучше спросить, что с ними, а с ним все в порядке. Я объяснил ему, от кого и зачем пришел, он поблагодарил и сказал, что Близнецы приходили, но уже ушли. Он передавал тебе привет и сказал, что беспокоиться о нем не надо, он предвидит возможные неприятности и способен самостоятельно решить все связанные с ними проблемы.

После этого Анюта, наконец, смогла заснуть.

Утро началось в странной тишине. Вчерашний день взбудоражил людей, многие уснули поздно, сегодня все ходили сонные и вялые.

С суточной нормой по сбору сахарника Анюта, как всегда, справилась за полдня, потом она поработала еще и унесла с собой не один, как обычно, а два увесистых плода, для чего пришлось дополнительно собрать десять. Сначала она подошла к занавеске соседней комнаты.

– Доброго дня. К вам можно? Это Анюта.

После приветствия хозяева сами сдвигали занавеску, чтобы впустить гостей или узнать, зачем те пришли, и в любом другом случае вопрос «К вам можно?» не прозвучал бы. Но Хромоножке трудно было ходить. Дома она была одна, ее муж рано утром отправился искать стебли веревочника, довольно редкого растения – около деревни оно практически не встречалось.

– Доброго. Заходи, Анюта.

Анюта вошла. Хромоножка сидела на циновке, сделанной отцом, и скручивала несколько нитей в веревку. Если бы не хромота и забавный вид, Хромоножку можно было назвать красивой. Она даже сидела красиво, подобрав под себя одну ногу и вытянув другую вперед. В окружении других красивых вещей соседка смотрелась очень здорово, Анюта хотела бы выглядеть так же в ее годы. Только, естественно, не хромать.

Анюта протянула Хромоножке один сахарник.

– Возьмите, это вам.

– Спасибо. С отцом что-то случилось? Это ты кричала ночью «Что с ним»?

– У папы, э-э… У него голова закружилась, он чуть не упал. Он вышел подышать свежим воздухом, для этого нужно кутаться в одеяло, а когда в одеяло закутываешься стоя, мох внутри сваливается в огромные комки… Поэтому я и пришла к вам. Нужны готовые нитки, любого цвета и размера, главное – крепкие. Я хочу дополнительно простегать…

Анюта бросила взгляд на тюфяк Нитянщика. Одеяло выглядело именно так, как она себе представляла: многократно прошитое вдоль и поперек, оно было непредставимо удобным, почти ровным, под таким не спрячешься, как в детстве, чтобы тебя не заметили среди других комков.

Хромоножка проследила за взглядом Анюты.

– Хочешь сделать так же?

– Да.

– Сейчас все дам. И вот еще возьми, для отца. – Кроме ниток она протянула Анюте два длинных куска ткани. – У меня муж надевает такие, когда знает, что вернется поздно. Пусть твой отец перед тем, как обуть плетенки, обмотает ноги до колен. Полностью от мороза это не спасет, но будет теплее. Спасибо за сахарник, отцу передавай привет и скажи, чтоб не болел.

С оставшимся сахарником Анюта отправилась к Ножевику.

– Доброго дня.

– Доброго, красавица, – откликнулся он из комнаты, послышались приближающиеся шаги, занавеска сдвинулась. – Чем могу помочь?

– Это вам. – Анюта отдала сахарник. – Мне нужен нож. Маленький и очень острый.

– Срезать сахарник лучше длинным. – Ножевик хорошо знал, кто чем занимается, и примерно представлял нужды каждого. – Или ты берешь для сестренки? Пилить бамук нужно ножом очень длинным, с зазубринами. А если тебя послал Циновщик, то для него у меня есть…

– Нож нужен мне, для рукоделия. Ковырять и отрезать всякую всячину.

– Понятно. Сейчас покажу, что есть. – Ножевик вынес из комнаты в освещенный проем несколько ножей. – Выбирай.

Анюта взяла один, остроконечный, из серого камня. Таким и резать можно, и колоть. Маленький нож удобно прятался в ладони, со стороны не заметить.

– Этот. Спасибо.

Занеся нитки и нож домой, Анюта отправилась в бамуковую рощу, где работала Дунька.

Подростки, из которых только Дунька несла на лице знак невесты, заметили Анюту издалека.

– Дунька, к тебе сестра пришла!

– Я отойду на минуту. – Дунька с удовольствием бросила на землю длинную черпалку, которой доставала мягкую сердцевину из срубленного ствола.

Анюта пошла навстречу. Сказать она ничего не успела, Дуньке не терпелось сообщить ей новости:

– Ты видела?!

– Смотря что.

– Синяки у Близнецов!

– Где они? – Анюта быстро огляделась.

– На скулах и под глазами! – хохотнула Дунька, – где же еще?

– Я спрашиваю про Близнецов.

– Прошли мимо. Смотрели в сторону. Делали вид, что все нормально. Ха-ха! Конечно, если их спросить, то они, наверняка, расскажут, что, например, упали или подрались друг с другом, ага, но их никто и не расспрашивал, все сразу догадались, в чем правда. Близнецов это злило, они видели, о чем все думают, когда видят у них синяки.

Папа оказался прав, когда на вопрос «Что с ним» ответил «Лучше спросить, что с ними». Сказочник за себя постоял, да так, что теперь об этом известно всем. Папаша Виталика и Валерика, наверняка, будет настаивать, чтобы Сказочника выгнали. Еще и других подговорит, чтобы голосовали так же. Как же, родную кровиночку обидели, милых мальчиков, от которых кроме добра, как он думает, никто ничего не видел.

Дальше Дунька поведала, что с утра случилось небывалое: подземники сегодня не ушли под землю. Обе смены всегда работали с опережением, дополнительная выработка предыдущих дней позволяла на день остаться дома. В другие дни, когда норма выполнена заранее, можно прийти к семье пораньше и заняться чем-нибудь приятным. Так же поступала Анюта. Она бы тоже с удовольствием работала через день, но тем, кто добывал плод сахарникого дерева, норму требовалось сдавать каждый день.

Сегодня подземники решили иначе, и вместо нескольких укороченных рабочих дней они сделали один полностью выходной, как в белое полнолуние. Подземники вчерашней смены остались дома, чтобы узнать, что решит сегодняшняя смена, и чтобы сообща принять окончательное решение. Если Сказочника оставят в деревне, за него начнется борьба – каждая смена захочет видеть его в своих рядах. Сильное плечо рядом – залог того, что однажды чья-то жизнь будет спасена так же, как это случилось вчера. Каждый подземник хотел, чтобы именно в его смену работал Сказочник, если будет оставлен. Но были и другие, кто в чужаке видел угрозу. Сказочник пришел в деревню не просто так, он пришел за помощью, чтобы воевать с дивами. Из родной деревни его за такие мысли изгнали. Или пошли у него на поводу, и теперь той деревни не существует. Правды не узнать. Словам веры нет. Не зря же чужака сразу назвали Сказочником.