Испытание человечностью

— Не заигрался ли ты в интригана, Падший? — Она буквально выплюнула его имя, а её выразительные чёрные глаза посмотрели на улыбающегося человека. — Я помогаю тебе лишь по старой дружбе и свою спасённую жизнь во времена Второго Восстания.

— И я ценю этого, но если ты решила помочь, то помогай до конца. Особенно когда финал так близок. — Падший поднялся и уже собирался уходить, как вдруг его остановил следующий вопрос.

— Иногда я не понимаю ради чего ты всё это делаешь. — Устало сказала она.

— Я тоже, но всё же следую свой клятве.

— Ты взвалил на свои плечи огромный груз, как любят говорить люди. Почему ты выбрал именно его?

— А я и не выбирал. — Он равнодушно пожал плечами. — Есть вещи над которыми никто не властен… Даже Они. — Падший исчез в открывшемся портале.

— Мне жаль тебя. — Тихо произнесла Тьма. — Но всё же я с тобой пойду до конца. — Тьма растворилась в появившемся мраке.

**********

Я очутился в одном из наших подземелий и сразу же пошёл по привычному маршруту. По разные стороны от меня стонали и умоляли узники в камерах, но я не обращал на них внимания: мне было плевать. Возможно два года назад меня бы и заботила жизнь этих людей, но не сейчас.

Мне было плевать кто они, почему они здесь, какой у них пол и возраст, а также какая судьба их ждёт. Некоторые будут использованы для ритуалов Папа, другие на корм демонам и прочим монстрам, другие для экспериментов и много другого.

— Мой король! — Ко мне подбежал хранитель подземелья.

Это был жирный мужчина с свиной мордой и таким же характером. Один из самых мерзких встреченных мною людей, хотя его даже трудно назвать человеком, просто животное, учитывая его наклонности и предпочтения.

Из-за своего лица его все презирали и травили, особенно девушки. Поэтому не удивительно, что он сейчас мстит им: мучая, уродуя, насилуя. Зачастую даже не смотрит на возраст, как и то в каком состоянии жертва и жива ли она вообще.

Но несмотря на всё это он был исполнительным, преданным, а главное любил свою работу. Одно это заставляло оставить такого как он здесь, хоть он и был мне максимально мерзок.

— Ваши заключённые прибыли! Дюдя поместил их в вашу любимую камеру, хрю.

Ах да. Ещё одна причина почему его часто сравнивали со свиньей было его хрюканье, когда он был взволнован или рад. А значит…

— Господин Счетовод купил таких милых рабынь, Вы можете в этот раз не отрубать им голову и не сжигать, а то мне не… — Секундным выпусканием своей силы я заставляю его заткнутся.

Я даже не хотел слышать, что он хотел договорить, хотя прекрасно знал, что именно. И именно поэтому я зачастую сжигал тела самых красивых девушек и парней, чтобы они не достались ему.

— Я делаю как считаю нужным. — Холодно сказал я.

— Да-да, Вы абсолютно правы, мой король. — Он быстро закивал, а мне стало тошно только от одного его слова. Вдруг раздался тихий голос.

— Прошу… помогите. — Молила о помощи одна из заключённых.

— Заткнись тупая сука! — Дюдя подскочил к камере и закричал на женщину. — Или мне придётся приступить к тебе раньше, чем я планировал! — Женщина склонила голову и отползла в свой угол. — Простите, что она отвлекла нас, мой король. — Он подскочил ко мне и мерзко улыбался.

Я проигнорировал его и направился к знакомой камере. За последние два года я часто посещал это место. Сначала сделанное вызывало во мне отвращение, затем со временем оно становилось всё меньше и меньше, пока я не стал безразличен к этому, но я и не получал удовольствие от сделанного.

Спустя несколько метров мы подошли к отдельной камере, закрытой ото всех. Дюдя подбежал к камере и мигом найдя в связке ключей нужный, открыл решётку.

— Всё же прислушайтесь к моей просьбе, хрю. Уж очень милые и невинные девушки в этот раз. — Решётка за мной закрылась.

Я оказался совершенно один и начал спускаться ещё ниже, так почти в полной темноте, я очутился в огромной каменном помещении со множеством цепей, кандалов, крови и мерзкого запаха.

Прямо передо мной очутились тридцать людей, прикованных цепями. Все они выглядели плохо, хотя некоторые выглядели почти нормально. Среди них были мужчины, женщины, дети, старики. Так же я заметил двух красивых девочек лет десяти и тут же понял о ком говорил свин.

– “Чем моложе душа, тем больше у неё цена”. —Вспомнились мне слова Падшего.

Некоторые спали или находились без сознания, но те, кто были в сознании заметили меня и тут же испытали ужас. Когда ты прикован в грязном подземелье и видишь огромную фигуру в чёрном, с маской черепа и горящим алыми глазами… Думаю каждый придёт в ужас, особенно если вспомнить все мои ауры.

— Пожалуйста, у меня есть дети. — Умолял мужчина, когда я навис над ним, а из его глаз пошли слёзы.

Я молчал и открыв тёмное пространство, вытащил Экскалибур.

— Нет! — Крикнул он, когда я замахнулся, а в следующие мгновение его голова катилась рядом с упавшим телом.

На его крик проснулись другие. Увидев меня и то, что стало с мужчиной они погрузились в панику: кто-то кричал, умолял, плакал.

Душа поглощена.

Я увидел привычное сообщение.

Отчасти именно из-за этого я и стал так силён, а также мои демоны. Именно душами людей я кормил их для увеличения силы. Также демонификация хорошо прогрессировала из-за этого.

Когда-то я испытывал угрызения совести, сожалел о содеянном, но те времена прошли.

Душа поглощена…

Душа поглощена…

Душа…

Сообщения сыпались одно за одним, пока в помещении не осталось ни одной живой души, кроме моей. Но всё же я не превратился в монстра, по крайней мере я так думал. Я призвал огненного демона и приказал сжечь тела. Я не мог позволить свину надругаться над ними. Хотя бы так я заглажу вину перед ними.

И уходя, я думал лишь об одном: я не монстр.

Глава 43

Даже спустя два года Ален помнил те эмоции, что испытал тогда. Как сейчас он помнил момент своего пробуждения, когда всего руки были перебинтованы, а сам он лежал на просторной кровати и не мог пошевелиться.

Около недели он пролежал без сознания, конечно иногда, на пару мгновение он приходил в сознание и вновь проваливался в небытие.

Бой с Роландом оказался намного сложнее чем он думал, а момент своей победы он даже не помнил. Когда же он пытался что-то вспомнить, то его голова отзывалась резкой болью.