Испытание Джасинды

«А вот и еще один факт!»

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, матушка.

— Не называй меня так, Стефания Энн. Я очень хорошо тебя знаю. Я помню каждое произнесенное тобой слово, когда ты мне рассказывала о своем «Мужчине Мечты».

— Мама! — вскрикнула Стефания и тут же понизила голос, как только поняла, сколько внимания привлекла к ним. — Когда я тебе это говорила, мне было всего десять циклов! — прошипела она.

— Ну, ты хочешь сказать, что твои критерии изменились?

— Нет, но зато изменилась я!

— Что ты имеешь в виду?

— Я хочу сказать, что выросла и поняла, что не всегда могу получить то, что хочу. Особенно если это мешает достижению моих главных жизненных целей!

— И что же это? — Джасинда нахмурилась, глядя на дочь.

— Мама… ты не понимаешь, — Стефания откинулась на спинку кресла и заставила себя улыбнуться хозяину кафетерия, когда тот принес им кофе. Затем сделала глубокий вдох. — Спасибо, мистер Питталуге! Пахнет просто замечательно! Никто не варит кофе лучше вас.

— Всегда пожалуйста, мисс Стефания. Ваш торт «Добос» скоро принесут. Когда я сообщил Луису, чей это заказ, он пообещал выполнить его идеально.

Джасинда сделала глоток изумительного кофе, подождав, когда мужчина отойдет подальше. Затем вновь повернулась к дочери.

— Объясни мне то, чего я, по твоему мнению, не понимаю, Стефания.

Девушка откинулась на спинку кресла и внимательно посмотрела на мать. Она хорошо знала этот взгляд. Слишком часто ей приходилось сталкиваться с ним в своей жизни. Это был тот случай, когда у нее не получится обмануть столь мудрую женщину.

— Капитан Деффонд — глава королевской гвардии, — начала она.

— Да, я это знаю.

— А ты знаешь, что в истории Кариниана он самый молодой мужчина, вступивший на эту должность в таком возрасте?

— Нет. Этого я не знала.

— Кроме того, за всю историю Дома Защиты ни одна женщина не удостоилась чести охранять короля.

— Ну, и что? — Джасинда в недоумении посмотрела на дочь.

— Никогда еще женщине не позволялось быть членом королевской гвардии. Ни короля, ни королевы. Хотя больше трети профессионалов Службы безопасности Коалиции составляют женщины.

— Я… этого тоже не знала.

— Ну, в общем, я хочу коренным образом изменить эту ситуацию! Но не смогу этого добиться, если поступлю не профессионально. В данном случае, если вступлю в отношения с капитаном королевской гвардии.

— Стефания… — Джасинда накрыла ее руку своей.

— Я не такая, как ты, мама! Я не собираюсь отказываться от своей мечты! Не могу позволить себе стать тем, кем я никогда не хотела быть. Только не из-за мужчины.

Джасинда резко отдернула руку, услышав критику дочери в свой адрес. Она заставила себя улыбнуться, когда Питталуге подошел к ним с двумя порциями торта, который так любила Стефания.

— Благодарю вас, мистер Питталуге.

— Всегда пожалуйста, мадам Мичелокакис. Наслаждайтесь.

— Мама, я не хотела тебя обидеть. И вовсе не тебя имела в виду, — Стефания подождала, пока мужчина отойдет подальше, чтобы продолжить разговор.

Джасинда отломила маленький, теперь уже безвкусный кусочек торта, давая себе время обдумать то, в чем только что обвинила ее дочь. Неужели Стефания действительно думает, что ей пришлось «отказаться от своей мечты» ради связи со Стефаном? Что она стала тем, кем никогда не хотела быть? Конечно, в чем-то дочь была права… но только вот именно «в чем-то». Правда в том, что она действительно никогда не хотела заниматься политикой. Не хотела становиться публичной личностью. Если бы у нее был выбор, она никогда бы не пошла этим путем. Но Стефан служил их народу, и с ее стороны не было никаких затруднений и никаких жертв, чтобы помочь ему осуществить свою мечту.

Джасинда в душе, но довольно громко поблагодарила свою мать за то, что та подготовила ее к жизни в мире политики. И теперь ей казалось, что это была ее судьба.

— А я думаю, именно меня! — Джасинда сурово посмотрела на дочь. — Полагаю, ты должна мне кое-что объяснить. Почему ты думаешь, что я «отказалась от своей мечты» ради союза с твоим отцом?

— Мама! Когда я была в гостях у тети Палмы, то она сказала мне, что все, чего ты когда-либо хотела, — это служить в Коалиции. И никакой политики!

— И поэтому ты считаешь, что я теперь обижена на свою жизнь?

— Я бы не сказала «обижена». Но это ведь не то, чего ты действительно хотела!

— Нет, — согласилась Джасинда, пристально глядя на Стефанию. — И все же ты не совсем права. Моя жизнь с твоим отцом — это было нечто большее! Больше, чем я могла себе представить! Мы с твоим отцом были одной командой. Мы работали вместе, вместе растили вас, и, в конце концов, он подарил мне сказку, о существовании которой я даже не подозревала. Кто дал тебе право судить мою жизнь?!

— Мама! Я не сужу!

— А мне кажется, ты делаешь именно это.

— Я просто говорю, что хочу осуществить свою мечту, а не реализовывать чью-то.

— И что тогда? — требовательно спросила Джасинда. — Ну, когда ты достигнешь своей цели и станешь первой женщиной в королевской гвардии. Дальше-то что?

— А что?

— Помимо работы в жизни человека обязательно должно быть что-то еще очень важное, Стефания. И это именно то, чего твой отец никогда по-настоящему не понимал. Но ему действительно нравилось то, что он делал. В этом вы с ним очень похожи.

— Что ты имеешь в виду?

Джасинда внимательно посмотрела на дочь, давно уже ставшую взрослой женщиной. Перед ней сидела не маленькая, влюбленная в своего отца малышка, которая думала, что солнце встает и садится благодаря ему. А он — само совершенство!

— Ты права в том, что я предпочла бы не иметь никакого отношения к политике. Если бы я не полюбила твоего отца, то держалась бы от нее подальше. Но сейчас я ни о чем не жалею. Правда, немного сожалею о том, что позволила ему служить так долго.

— О чем ты говоришь?

— В нашей со Стефаном жизни было много того, о чем ты не знаешь, Стефания. Ты всегда смотрела на нас глазами ребенка, как на своих идеальных родителей. Ты думала, что цель нашей жизни — посветить себя тебе и твоим братьям. И только теперь, когда ты стала старше, ты можешь понять, что наша жизнь — это нечто большее. Ты видишь во мне женщину, которая отказалась от своей мечты ради мужчины. Но ты не понимаешь… именно он был моей мечтой! Был ли он идеальной мечтой? Нет! Но именно это делало ее особенной. А самое главное — нашей общей! Твой отец прекрасно понимал, о чем он просит меня, когда предложил стать его женой. Поэтому он обещал мне, что оставит службу в шестьдесят пять циклов, если еще будет в полном здравии.