Испытание любовью

Но, неожиданно, после этого приступа ярости ей стало легче. И она спокойно уснула, даже во сне не вспомнив Влада с его требованием вернуться.

Этот день вымотал его полностью. Да и предыдущие, практически, бессонные несколько суток, внесли свою лепту. Влад ощущал себя так, словно его самого, как строительную площадку, разравнивал бульдозер. Болели все мышцы, а о том, чтобы открыть пекущие глаза -- даже речи не шло. Потому он сидел на заднем сиденье своей машины, слушал, какое-то уж очень мрачное сегодня, молчание своего водителя, и мечтал о том миге, когда же они, наконец-то, доберутся до дома. И не мог избавиться от мыслей, что будь Леся с ним -- точно заставила бы вернуться засветло, а не в половине двенадцатого ночи. Но ее не было, и весь чертов день он думал только о том, сколько дров сегодня наломал, вместо того, чтобы сосредоточиться на кознях Костенко. Непохоже, чтобы он хоть на шаг приблизился к реализации своей цели, однако.

"Для чего все это?".

Какого черта Леся задала этот вопрос?! Что хотела услышать от него в ответ?! Влад бился над этим целый день, так и не придя пока к какому-либо выводу.

– Мы приехали, Владислав Олегович.
– Он с трудом разлепил глаза и с интересом посмотрел на своего водителя.

Эта фраза была первой, что Юра произнес при нем с утра. И просто сочилась осуждением. Ему-то он чем не угодил? Не то, чтобы было очень интересно, просто, пожалуй, непривычно слышать такой тон от Юрия. Тот всегда помнил о том, кто он и в чем состоят его обязанности, за что Влад его и ценил.

Хмыкнув в ответ, он молча распахнул дверь и тяжело вышел из машины. Все-таки, стоит отдохнуть, иначе он просто упадет в ближайшее время, и тогда все точно пойдет к черту.

Под ноги тут же бросился Корсар, буквально сбивая своей радостью. Покачнувшись, Влад облокотился на машину, а потом плюнул на все и уселся прямо на подъездную дорожку, обняв радостно тявкающую, огромную овчарку. Пес, видно, не поверивший своему счастью и такому обилию внимания вечно занятого хозяина, тут же плюхнулся рядом и деловито пристроил свою морду на коленях у Влада. Он почесал у того за ухом, прошелся, поглаживая, по спине, не обращая никакого внимания ни на свой костюм, испачкавшийся пылью, ни на удивленный взгляд водителя. Откинувшись спиной на дверцу машины, Влад запрокинул голову и посмотрел на небо. Звезды постепенно затягивало тучами.

– Видно, заканчивается хорошая погода.
– Ни к кому особо не обращаясь, задумчиво заметил Влад.

Юрий промолчал. Корсар что-то тявкнул, словно готов был поддержать хозяина во всем.

Это вызвало у него слабую, полную горечи улыбку.

– Почему только ты принимаешь меня таким, каков я? Все прощаешь, и все равно любишь.
– Ухватив собачью морду ладонями, Влад с удовольствием почесывал густую шерсть.
– Почему она так не может? Я же извинился...

– Может потому, что Олеся Павловна не бессловесное животное, вынужденное терпеть прихоти и характер хозяина? Она живой человек, и имеет свои чувства, и свое мнение!

Корсар, определенно, не мог дать такого ответа.

Искренне удивленный, Владислав обернулся и с ног до головы смерил взглядом своего водителя. Собственное положение на полу его ни капли не смущало при этом. Что-то парень совсем разошелся сегодня.

– Уволю, к чертовой матери, Юра. Не дерзи.
– Опять посмотрев на небо, холодно проговорил Влад.

– Увольняйте.
– Парень раздраженно пожал плечами.
– Без разницы. Только не удивляйтесь тому, что вас лишь Корсар и терпит.
– Юра махнул головой в сторону насторожившегося пса.
– Если даже любимую женщину вы доводите до того, что Олеся Павловна каждый раз от вас в слезах уходит!

Из всей возмущенной речи парня Влад уловил два слова "любимой" и "в слезах". Он не видел, что Леся плачет. И какого лешего ему так паршиво из-за этого?!

Он прикрыл глаза, которые и так закрывались сами собой.

– Она плакала?
– Голос почему-то стал хриплым.

– Расплакалась, когда почти из холла вышла.
– Ворчливо ответил водитель, недовольно скрестив руки на груди.

Влад тихо пробормотал ругательство, сжав пальцы. Корсар недовольно рыкнул, и пришлось успокаивающе похлопать пса.

– Я же извинился...
– Пробормотал Влад, лихорадочно пытаясь обнаружить причину слез Леси.

Что он такого сказал? Признал, что не может без нее? Что нуждается в том, чтобы она была рядом? Что хочет ее больше, чем кого бы то ни было? А она расплакалась...

Он снова выругался.

Юра хмыкнул, скопировав его недавнюю насмешливую интонацию.

– Свободен!
– Прорычал Влад не хуже Корсара.
– Исчезни с глаз моих, а то, и правда, уволю!

Если парень и хотел что-то добавить, то благоразумно передумал и молча отправился к небольшому коттеджу, стоящему в стороне и немного позади от основного дома. Влад не обязывал водителя жить там, но так как потребность в его помощи иногда возникала в любое время дня и ночи -- это было желательно. А сам парень, на момент трудоустройства, мечтающий съехать от родителей, был не против.

Ни Владислав, ни Корсар не удосужились проводить Юру взглядами. Влад не знал, о чем думал пес. У него же, так и сидящего на земле, сейчас не было не сил, ни желания подняться.

"Любимую". Он никогда даже не задумывался над тем, чем являются его чувства к Лесе. Влад просто хотел, чтобы она была рядом. Нуждался в ее постоянном присутствии, в смехе и ласке. Даже в упреках и укоризненном взгляде, когда ей казалось, что он играет не по правилам.

Произнесенное же Юрой так обыденно слово, выбило его из колеи. Оно не давало покоя и словно к чему-то толкало. А Влад не понимал, куда именно теперь надо двигаться.

И что сегодня за день такой?! Что им всем от него надо?!

Юра не сердился на босса за угрозу. Подумаешь, он и не в таком состоянии духа того видел. Но вот Олесю Павловну было действительно жаль. Просто, по-человечески. Она не заслуживала того, чтобы Владислав Олегович ее так мучил. И ладно бы, она боссу безразлична была. Так нет же, Юра же видел, как именно прожил эти месяцы его шеф. Когда по двадцать часов в сутки трешься бок о бок с человеком, волей неволей, становишь экспертом по его настроению, мыслям и личной жизни.

Вытирая мокрые после душа волосы полотенцем, он подошел к окну, которое какой-то умник сделал высотой в два метра. Зимой от тех шла ощутимая прохлада и приходилось откручивать вентиль батареи по полной. Юра подозревал, что проектировал коттедж его босс, и поскольку, тот же платил за отопление, то в принципе, не озвучивал своего мнения о такой архитекторской причуде.

Владислав Олегович все еще был на улице. Правда, теперь уже с другой стороны дома, куда выходили и окна коттеджа. Он все-таки зашел в дом. Но вместо отдыха, в котором так очевидно нуждался, занимался тем, что сидел на веранде второго этажа в плетеном кресле-качалке. Пиджак Владислав Олегович снял, да и рубашку пытался, судя по тому, что та была расстегнута, и это при том, что несмотря на жару днем -- ночами становилось уже довольно холодно. В одной руке у босса, насколько мог догадаться Юра, был зажат бокал, а на полу у кресла стояла бутылка. В другой руке в темноте был виден тлеющий кончик сигареты.

Юра покачал мокрой головой и пошел в спальню.

И Владислав Олегович ему еще что-то говорить будет?! Парень хмыкнул. Это кресло было куплено для Олеси Павловны, по ее настойчивой просьбе, и именно она раньше сидела там вечерами, на балконе их спальни, любуясь природой, или просто о чем-то размышляя. Однако, в последние месяцы, едва ли не каждую ночь, там теперь устраивался его босс, не обращая при этом ни малейшего внимания на погоду.

6