Испытание морем

— Проклятые монеты! — она внимательно посмотрела на меня, — ты ищешь проклятые монеты?!

— Да Ваше высочество, — согласился я, стараясь не выразить своего удивления, — вы знаете, где они?

— Ах, Лувр, Версаль, — забормотала она, — Эйфелева башня, зачем я это всё променяла?

Тут я сразу насторожился, поскольку она говорила вещи, которых не могла знать женщина из этого времени, всё это появилось гораздо позже.

— Ваше высочество, вы знаете где их найти? — осторожно поинтересовался я.

— Каррильо де Акунья, всё он! Всё он! — она в ярости стала дёргать себя за волосы, — проклятый святоша! Гореть ему в аду!

От этого имени она ещё больше взбесилась, и я понял, что разговаривать с ней дальше просто бесполезно, она постоянно перескакивала с темы на тему, плакала, рыдала, да и служанки попросили меня закончить разговор, чтобы бывшая королева могла отдохнуть. Я конечно разрешил и они увели её, оставив меня в глубокой задумчивости.

— Вы поняли, о чём она говорила, сеньор Иньиго? — поинтересовался у меня швейцарец, — вы так внимательно слушали эту женщину.

— Я понял мой друг, что нельзя более откладывать встречу с архиепископом Толедо, — вздохнул я, — выезжаем через три дня.

Бернард кивнул.

— Слушаюсь, сеньор Иньиго.

В замке узнав, что я покидаю его ещё быстрее намеченного срока, попытались на меня повлиять, даже впервые ко мне прибежала в слезах Изабелла, но я был неумолим, поскольку и правда нужно было возвращаться из этого островка спокойствия и умиротворения, в океан событий и человеческих страстей.

Именно поэтому прощание вышло скомканным, вечером последнего намеченного дня я устроил пир в замке, а утром простившись только с Гонсало Чаконом и его женой, они по моей просьбе не стали будить инфантов, мы выехали из Аревало, едва на горизонте взошло осеннее холодное солнце.

* * *

18 октября 1457 A . D ., Сеговия, королевство Кастилии и Леона

В негласную столицу объединённого королевства мы въехали рано утром, спокойно проезжая зевающих стражников, мало обращающих внимание на огромный отряд вооружённых наёмников. Как и прошлый раз их безразличие было понятно потому, что вместе с нами ровно такой же отряд также въезжал в город.

Ханс и другой капитан было закусились, кто будет из нас первым проходить досмотр на проезд в город, но я сказал, что мы никуда не торопимся и подождём. И хоть ждать пришлось около часа, я был спокоен, поскольку не было смысла ссориться с неизвестным мне дворянином по такому пустяку. Наконец все бюрократические процедуры были выполнены, а поскольку у нас не было приглашения короля, то пришлось заплатить ещё и пошлину за весь отряд и только после этого нас выпустили в город.

— Куда, сеньор Иньиго? — ко мне подъехал сердитый Алонсо, который торговался с главой стражи за каждую серебряную монету.

— Думаю будет некультурно, если я хотя бы не покажусь в том доме, что дедушка снимает здесь для семьи, — задумчиво произнёс я, — давайте попробуем удачи там, если места не будет, тогда уже со спокойной душой поищем себе другое жилище.

Управляющий кивнул и поехал вперёд, поскольку он дорогу знал и когда мы прибыли к дому Мендоса, к моему удивлению, меня встречал Педро Гонсалес де Мендоса.

— Дядя! Какая радость вас видеть! — удивился я, показывая Бернарду, быстрее вынести меня к одному из тех родственников, которые мне нравились.

— Вы с отцом разминулись всего на несколько дней, — кивнул тот, осторожно обнимая меня на руках Бернарда, — а я остался закончить свои дела, прежде чем вернуться в Гвадалахару.

— О! Поедем вместе, если вы меня подождёте, — обрадовался я, — у меня есть всего несколько дел в Сеговии.

— Если не секрет, то какие? — он остро посмотрел на меня.

— Пара встреч, ничего такого серьёзного, — попытался не вдаваться я в подробности, но ему этого, слава богу, хватило.

— Ну хорошо, надеюсь хоть не с королём? — хмуро поинтересовался он.

— Спасибо, но мне первого раза хватило, так что нет, — я отрицательно покачал головой, надеясь, что этого и не придётся делать.

— Отлично, — тут же успокоился он, — Его высочество последнее время подвержен подозрительности, везде ищет врагов.

— А что их искать, пусть оглянется вокруг себя, — хмыкнул я, но дядя даже не улыбнулся, с тяжело вздохнул.

— Идём в дом, там поговорим, — пригласил он меня.

Пока все занимались привычными делами, Марта обустраивалась на кухне, Алонсо отправился искать плотника, чтобы починить нам повозку, которая стала слишком сильно скрепить, а я ждал горячую воду, прибыл чужой слуга, который попросил передать письмо для меня.

Бернард принёс конверт и я, отрыв его, увидел только несколько слов и подпись.

— «Я готов поговорить. Каррильо де Акунья».

— На ловца и зверь бежит, — хмыкнул я, повернувшись к Бернарду, — скажи гонцу, что сегодня вечером, на закате солнца, я жду провожатого к дому архиепископа, поскольку совсем не знаю города.

Швейцарец кивнул и вышел, а я удивлённо покачал головой, который раз поразившись, с какой скоростью новости распространяются по местным городам. Прошло не больше двух часов, как я бы здесь, а архиепископу об этом уже доложили.

Когда вернулся Алонсо, я его уведомил, что вечером у меня важная встреча, так что нужно подготовить мой лучший костюм, а также пару драгоценностей подороже, чтобы не было сомнений в том, что у меня нет проблем с деньгами. Если он удивился, то вида не подал, сказав, что всё сделает, но больше всех удивился дядя Педро, которому я за обедом сказал, что ужинать дома скорее всего не буду, поскольку у меня назначена встреча с архиепископом Толедо.

Лицо епископа нужно было в этот момент видеть. Дядя выпучил глаза и изумлённо на меня посмотрел.

— Иньиго ты в своём уме? — тихо поинтересовался он, — это наш враг и более того дядя врага всего нашего рода. Встреча с ним — это самоубийство чистой воды, Каррильо де Акунья съест тебя живьём и не подавится.

— Надеюсь до этого не дойдёт, — улыбнулся я, — к тому же я возьму с собой охрану. Не переживайте дядя, всё будет в порядке.

— Я поеду с тобой! — попытался сопротивляться он, но я отказался.

— Прошу меня простить, но я не могу вас взять, — покачал я головой, — могу лишь вам сказать, что он один из тех, ради кого я сюда приехал.

Епископ осуждающе покачал головой, но спорить не стал.

— Если не вернёшься до утра, я поднимаю всех, — предупредил он меня, на что я сразу согласился.

Остальное время до важной встречи я провёл словно на иголках, так что меня одели и нарядили за два часа до отмеченного срока, и я вынужден был сидеть, чтобы всю эту красоту не помять. Когда наконец к дому подъехала чужая повозка с двадцатью человеками охраны, я кивнул дяде, волновавшемуся за меня и вместе с Бернардом, Алонсо и своей охраной отправился на встречу.