Испытание пламенем
Шрифт:
И тут один из людей на крепостной стене что-то крикнул и ткнул рукой в сторону леса, там, где были Питер и Йенер. Лорин оттянула курок и быстро провела пологую дугу вдоль всей стены, с одного ее края до другого. Наблюдатели на парапете мгновенно нырнули вниз. В животе возникло мерзкое ощущение страха — она боялась задеть тех людей на стене замка! Но, оставив автомат на режиме оглушения, она продолжала вести огонь, стараясь бессистемно поливать стену то длинными, то короткими очередями, то быстрее, то медленнее.
Под защитой веерного огня ее автомата Питер и вейяр выскочили из леса и бросились к лежащим сентинелам, подхватили самое ближнее тело и поволокли его обратно.
Но вдруг Йенер уронил свою ношу и стал показывать куда-то в небо,
Лорин увидела, что один из предателей тоже указывает в ту сторону, а все трое тут же открыли огонь по какой-то приближающейся оттуда цели.
Лорин знала: нельзя поворачиваться спиной к врагу, но не смогла совладать с собой. Она обернулась… и тут же пожалела об этом.
Они висели в воздухе, словно пространственные дыры. Три огромных, крылатых кошмара, чьи тела поглощали свет, перекручивали, искривляли его так, что среди бела дня эти твари летели в черном пятне тьмы. Ее глаза отказывались воспринимать весь этот ужас. В мозгу возник образ зубов, когтей, чешуи, но искривленный свет и ужас, который обволакивал их тела, как мантия, не позволял разглядеть детали, он пробирал до костей, вгонял в дрожь, заставлял гнуться колени. В отупении Лорин подняла автомат и открыла огонь по этим тварям. Вспышки огня рвались в воздухе прямо перед их мордами, словно она стреляла из детской игрушки краской по стеклу. И с тем же успехом.
— Здесь Води! — прогремела одна из тварей голосом, от которого задрожала земля под ногами Лорин. И все три монстра, не обращая внимания на ее выстрелы, выстрелы Питера и огонь со стены замка, развернулись к палатке, где располагались ворота.
Лорин надеялась, что Молли и Джейк давно ушли, но сами ворота должны быть еще открыты. Нельзя, чтобы эти создания последовали за беглецами. Она переключила на автомате режим, теперь он должен убивать. Но ничего не изменилось.
Три монстра сделали над палаткой круг, над ней тотчас взлетели языки пламени. Потом каждое из чудовищ уронило по яйцеобразному предмету. Над поляной взметнулись три взрыва. Лорин швырнуло на землю. Автомат вывалился из ее рук, но у нее еще оставался пистолет. Пистолет Брайана. Она выхватила его из кобуры, сдвинула предохранитель, тщательно прицелилась в голову одного из чудовищ и спустила курок.
Первый же выстрел поразил цель. Завывая, корчась и извиваясь, монстр повалился с небес. Остальные твари развернулись и вперили гневные взоры в Лорин. Во рту у нее пересохло от страха, сердце колотилось в горле, она показалась себе кроликом, которого разглядывает удав. Превозмогая ужас, Лорин снова прицелилась. Палец дрожал, но она все равно спустила курок.
На этот раз пуля попала в середину летящей туши. Тварь взвыла, окружающая ее тьма уплотнилась, и оба существа вдруг исчезли. Лорин опустила взгляд к земле, куда упал первый монстр, и увидела, что он тоже пропал.
В тот же миг за спиной у нее раздались выстрелы, пули крошили скалу слева от Лорин. Это обитатели замка увидели, что опасность устранена, и решили быстренько расправиться с Лорин. Она поставила на место предохранитель и сунула браунинг в кобуру. По замку из него стрелять не будешь — далеко. Нырнув за магическим автоматом, Лорин дала залп по стене и с удовлетворением увидела, что один из предателей полетел вниз. В следующий миг она с ужасом осознала, что автомат стоит на режиме убийства.
Молли не прошла сквозь ворота на Землю. Она долго стояла перед зеркалом, пытаясь убедить себя, что на самом деле ей не нужно убегать — все, что она может сделать, она может сделать и в Ории. А потом вдруг увидела, как к ней идут Йенер и друг Лорин — Питер. Услышала, как Лорин кричит, что она их прикроет. Молли поняла: через секунду Питер и Йенер будут в палатке, значит, она должна исчезнуть быстрее, чем они войдут, она ведь обещала. Обещала сестре, и теперь
надо сдержать обещание, пусть ей очень не хочется, пусть она уже пожалела, что согласилась отвести этого орущего, лягающегося малыша в город, куда она ни за что не желала возвращаться.Она обещала.
Молли повернулась боком, чтобы пролезть в узкое зеркало вместе с Джейком. Они уже были наполовину в воротах: в Ории оставалась нижняя часть тела Джейка и вся правая половина тела Молли — она все никак не решалась сделать этот последний шаг.
И в этот момент палатка взвилась в воздух. Огонь. Взрывы. Она ощутила взрыв, но ожерелье на шее задрожало, его тепло и энергия окутали Молли непроницаемым коконом.
Но не окутали Джейка. Только что она держала в руках вырывающегося мальчика, а в следующий миг — его останки. Малыш даже не вскрикнул. Сквозь зеленый огонь тропа уносила ее из Ории на Землю, а он обмяк у нее на руках, окровавленный, изодранный кусок плоти — обрывки кожи, обломки костей, повсюду кровь. Она тупо прижимала все это к груди.
Но он еще дышал. Вопреки всему, вопреки любой вероятности он дышал! Молли не то чтобы поняла, но почувствовала: он не один. Какая-то сила в сердце зеленого пламени обволокла малыша и делилась с ним собственной жизнью, заставляла дышать в пространстве между мирами, где ее магия не могла спасти его. Молли чувствовала, как вокруг ребенка носятся мысли: «Держись, Джейк! Не умирай! Ты нужен своей маме. Держись, я с тобой!» Но где их источник, Молли не понимала. Казалось, она и Джейк скользят между мирами в одиночестве, но она, и это точно, слышит чей-то голос. Чувствует эту мощь. И Джейк продолжал жить.
В то мгновение и в ту бесконечность, пока Молли и ребенок ее сестры висели между мирами, где не было хода времени, Молли явственно поняла, что, как только она сделает шаг за пределы ворот, мальчик умрет. Сила, которая его поддерживала, не лечит. Кровотечение не прекращается. Ребенок по-прежнему без сознания, изломан и изранен. Стоит им оказаться за воротами, он сразу умрет.
Она успела подумать о Сеоларе. О клятве вернуться к нему. О своем народе — вейярах, которым она так нужна. Успела подумать о Лорин, о том, что обещала сохранить Джейка. Даже успела возненавидеть себя за медлительность и сомнения. Но больше всего она думала о мальчике, которого мать поручила ей в последний день его жизни, и о том, как она, Молли, с ним обошлась. Она еще видела его глаза. Этот немигающий взгляд на израненном лице мальчика пронзал ее до самого сердца, казалось, этот взгляд молил: «Помоги мне! Я не просил, чтобы меня отнимали у мамы. Я не заслужил такого. Я не сделал ничего плохого. За что мне такая судьба?»
Отзвуки ее прошлого, боль настоящего, призраки будущего, каким оно могло для нее стать.
Она не в состоянии вернуться в Орию, где может излечить его, ничем не жертвуя. Тропа несет ее лишь в одном направлении. И как бы ей ни хотелось иного, именно в этом направлении они с Джейком сейчас движутся. У нее не будет времени разобраться, как снова войти в ворота (даже если они примут ее во второй раз). Лишь один вздох отделяет Джейка от гибели. Молли ощущает близкую смерть в каждой клеточке его тела, и чем ближе они к Земле, тем более отчаянно она это чувствует. Существо, которое сейчас с ним пребывало, поддерживало в нем жизнь одной силой воли, но Молли откуда-то знала, что за воротами его влияние кончится, и они с Джейком останутся в одиночестве.
Она может спасти Джейка, но за это ей придется заплатить всем, что у нее есть. Своим будущим, мечтами, долгом и самой жизнью. Она может позволить ему умереть и обретет жизнь более великолепную, чем все, о чем она когда-либо дерзала мечтать. Но если она позволит ему умереть, то по жизни с ней будет идти не один призрак ребенка, а два.
А потом у нее больше не осталось времени.
Тропа привела Молли в холл старого, милого дома. В этот миг боль от ран Джейка обрушилась на нее, как цунами. Надо решать. У нее лишь несколько секунд, чтобы сделать все необходимое, иначе будет поздно.