Испытание правдой

— Но наверняка вы знали, что кто-нибудь да вычислит прототипа…

— Псевдоним был предназначен для того, чтобы защитить ее личность. Если вы хотите показывать пальцем, Хосе, вам следует начать с Чака Канна, который и раскрыл тайну на своем веб-сайте.

— И все-таки вы были непримиримым радикалом шестидесятых, не так ли?

Еще одна снисходительная улыбка от Джадсона.

— Я бы сказал, самым упертым из твердолобых левых, — ответил он и тут же начал объяснять, что за обстоятельства привели его в Мэн, рассказывать про то, как мой отец направил его ко мне, потом про coup de foudre,младенца в кроватке, на глазах у которого мы занимались любовью (Хосе особенно понравилась эта деталь), и, конечно, как я настояла на том, чтобы отвезти его в Канаду.

— Довольно насыщенная история, Тоби, — сказал Джулиа. — Адюльтер. Радикализм шестидесятых. Пособничество серьезному преступлению. Любовь с первого взгляда. Ночной марш-бросок через границу. Неудивительно, что ваша книга уже стала бестселлером! Ханна Бакэн, что ваш муж думает обо всем этом?

— Понятное дело, он расстроен, — сказала я, глядя ему в глаза.

— Настолько расстроен, что ушел от вас после тридцати лет брака.

Я уже была близка к тому, чтобы закусить губу.

— Боюсь, так оно и есть, Хосе.

— И никаких шансов на примирение, поскольку теперь он живет с вашей лучшей подругой? Или, вернее сказать, бывшейлучшей подругой? Никогда не думал, что в Портленде, штат Мэн, бушуют страсти, как в Пейтон-плейс [70] ! Но если серьезно, Ханна, что вы думаете о представленной Джадсоном истории вашего любовного романа?

— В ней полно лжи и искажения фактов. Но самой большой ложью…

Джулиа перебил меня:

70

«Пейтон-плейс» — роман Г. Метэйлис, в течение нескольких лет был бестселлером. Семейная сага, действие которой разворачивается в маленьком «идиллическом» городке Новой Англии. В 1964–1969 гг. лег в основу «мыльной оперы».

— Да ладно, ведь ваш отец действительно направил его к вам?

— Да.

— И вы запали на него, верно?

— Это было временное увлечение…

— Которое увлекло вас обоих в постель, так?

— Ммм… да.

— И в той же комнате находился ваш ребенок?

Боже, все шло не по плану.

— Да, но…

— И вы действительно отвезли его в Канаду?

— Все это так, Хосе. Я никогда и не отрицала ни одного из перечисленных фактов…

— Вы просто отказались попросить прощения за них. В отличие от Тоби, который написал целую книгу, в которой покаялся и провозгласил свой патриотизм и возрождение к христианской вере.

— Я попросила прощения у тех людей, кто мне дорог: моего мужа…

— Что ж, похоже, ваш муж не принял прощения.

— Могу я задать вопрос Ханне? — встрял Джадсон.

— Прошу, — сказал Джулиа.

— А вы попросили прощения у Бога?

— В отличие от вас, я не общаюсь с Богом, — ответила я.

— Возможно, стоит начать, — сказал Джадсон.

— А вам, возможно, стоит покончить с враньем, — услышала я собственный голос.

— Вы только что назвали Тобиаса Джадсона лжецом, — воскликнул Джулиа, в восторге от такого поворота в разговоре.

— Совершенно верно. То, что он написал про поездку в Канаду, — полная ложь.

— Но вы же только что признались, что отвезли его в Канаду, — сказал Джулиа.

— Под давлением. Он угрожал мне, что раскроет наш тайный роман, угрожал, что, если его схватит ФБР, выдаст меня как сообщницу, угрожал…

Джадсон перебил меня:

— Я не стану терпеть, чтобы меня называла лжецом женщина, которая отказалась признать свою вину, свою…

— Признать свою вину? Признать свою вину? — закричала я. — Вся моя жизнь разрушена тобой и твоей подлой низкопробной книжонкой, твоей клеветой, твоей…

— Видите, какой неуправляемой она становится, когда ей бросают вызов, — сказал Джадсон, обращаясь к Джулиа. — И все-таки повторю, что, с христианской точки зрения, покаяние — это путь к искуплению грехов.

— Вы вовсе никакой не христианин, черт возьми, — сказала я.

— Я даже не стану порицать вас за богохульство. Что касается моих отношений с Иисусом Христом — и того, как мне удалось изменить свою жизнь через Его прощение…

— Изменить свою жизнь? — набросилась я на него. — Да ты спекулянт, мошенник, торгующий своей историей «искупления грехов» для продвижения карьеры…

— Я полагаю, что беседа в таком тоне — это уже чересчур, — обратился Джадсон к Джулиа.

— Вы действительно очень обозлены, Ханна, — сказал Хосе.

Я сжала кулаки и начала кусать губу. Я пыталась понизить голос, но меня все равно трясло, пока я говорила:

— У меня была совершенно нормальная, тихая и спокойная жизнь, пока в нее не вернулся этот человек со своими дешевыми обвинениями, своими…

— Вряд ли это можно назвать нормальнойжизнью, Ханна, если исчезновение вашей дочери стало новостью национального масштаба. И не думаете ли вы, что мы должны нести ответственность за собственные поступки… даже если они были совершены давным-давно?

— Конечно, но…

— Хорошо, давайте по существу. Вы, Ханна, признаете, что спали с этим парнем много лет назад. Вы признаете, что отвезли его в Канаду, но твердо стоите на том, что он вас заставил это сделать. В то время как вы, Тоби Джадсон, утверждаете, что она это сделала из любви к вам… что все было по ее доброй воле. Так кто же здесь прав, друзья? Оставайтесь с нами — и вы все узнаете. Потому что команда Хосе Джулиа отыскала свидетеля, который был там и знает, кто из них двоих говорит правду! Не переключайтесь!

Приглушили свет. Послышался шум — двое рабочих сцены вынесли кресло и установили его возле трона Джулиа.

— Что за свидетель-сюрприз? — раздраженно спросил Джадсон.

— В свое время узнаете, — холодно произнес Джулиа.

— Меня никто не предупреждал, — возмутился Джадсон.

— Сюрприз на то и сюрприз.

— Вы не можете вот так…

— Тридцать секунд, — крикнул режиссер, и вдруг из-за кулис вышла Джеки, которая вела за руку Билли Престона. Хотя его волосы совсем побелели, а стекла очков стали еще толще, нельзя сказать, что он так уж сильно изменился за прошедшие тридцать лет. Тот же удивленный взгляд, та же чудаковатая улыбка. В тесном синем костюме из плотной шерстяной ткани — привет из шестидесятых, — он напоминал священника баптистской церкви из глубинки. Его глаза радостно вспыхнули, когда он увидел меня.