Испытание весной

— У нас не будет проблем из-за этих троих? — спросила в конце концов я. Лучше задать вопрос по существу, чем додуматься до чего-нибудь интересного и начать лезть не в своё дело.

— Как минимум, не с местными службами правопорядка, а остальное вполне решаемо, — отмахнулся он. Несколько секунд помолчал, а потом добавил: — У меня есть подозрение, что нас уже ищут.

— Кто? И зачем? И откуда такие выводы? — вытаращилась я на него.

— Я чувствую пристальное внимание, рассеянное в пространстве; то есть, внимание группы лиц, — пояснил он. — Почти с того самого момента, как мы оказались в этом мире.

— А как мы, кстати, вообще здесь оказались? — опомнилась я.

— Развлечения Санса, — поморщился демон. — Видимо, он состряпал проекции своего дома не только в разных точках нашего мира, но и за его пределами. А когда он умер, нас то ли случайно, то ли благодаря каким-нибудь заковыристым охранным чарам выкинуло сюда.

— Если он эту проекцию сделал, то, наверное, пользовался ей. Может, за дверью попросту следили, и когда мы вышли, начали наблюдать за нами? — предположила я.

— Не исключено, — пожал плечами мужчина. — Вполне жизнеспособная версия.

— Непонятно только, зачем им это. Просто для порядка, отслеживают нелегалов, или цель более конкретная?

— Зная Санса, цель у них более чем конкретная и серьёзная, — усмехнулся он.

— Что ты имеешь в виду? — я озадаченно нахмурилась.

— Я очень сомневаюсь, что он не пользовался выходом в этот мир, равно как сомневаюсь, что он просто ходил сюда любоваться видами, — спокойно пояснил Менгерель. — В любом случае, я надеюсь, что точного ответа на эти вопросы мы не узнаем. Санс мёртв, а общаться по душам с местными властями я не хочу. Вряд ли они нас ищут, чтобы объявить благодарность.

Я нервно хмыкнула в ответ. Нежелание демона вступать в контакт с местными «братьями по разуму» я полностью разделяла. Этих контактов и так слишком много на меня одну, я бы предпочла ограничиться тем интеллигентным пареньком, Цаем. Ну, или не пареньком, но всё равно — приятным.

Пока мы разговаривали в ожидании нужного транспорта, на остановке опять стало людно. Несколько раз останавливались другие «автобусы», по всей длине трубы вспыхивали надписи с номерами и перечнями станций маршрутов. Люди входили и выходили, нервно и неприязненно поглядывая на нас, но никто больше не предпринимал попыток познакомиться поближе. То ли потому, что совсем уж нормой жизни поведение троицы не было, то ли что-то чуяли.

Наконец, наше ожидание было вознаграждено, и нужный транспорт прибыл. Я до последнего опасалась, что местная шпана нас кинула, и браслет окажется с подвохом; именным, или на одного, или вовсе пустышкой. Но когда мы вошли в «автобус», электронная игрушка на моём запястье пару раз мелодично тренькнула и зажгла два зелёных огонька.

Изнутри транспорт напоминал длинный вагон метро. Те же два ряда сидячих мест вдоль стен, такая же плотная толпа. Пользуясь приобретённым дома опытом, я протиснулась к противоположной стене, в угол у поручня, прислонилась к ней спиной. Менгерель не отстал, остановился напротив меня; одной ладонью упёрся в стену, второй — ухватился за тонкую пластиковую штангу. В итоге я оказалась в эдакой просторной и удобной «коробочке», без риска оказаться зажатой, придавленной или прищемленной соседями, за что с благодарностью покосилась на демона. Не знаю, чем он руководствовался в данный момент, но, как говорится, «мелочь, а приятно».

Вообще, отношение демона несколько озадачивало. Я понимала его мотивы: Менгерелю явно не улыбалось остаться в настолько непривычном и чуждом для него мире без глаз. Но даже с учётом этого его утилитарная забота была слишком… человеческой. Сартанару я вроде бы тоже была нужна, но тот воспринимал меня то ли как забавную зверушку, то ли как внезапно заговорившую вещь. А змееглазый относился именно как к товарищу по несчастью, равноправному партнёру. С разумным недоверием, не переходящим в паранойю, и без снисходительного насмешливого превосходства; это было неожиданно.

Я задумчиво разглядывала лицо стоящего рядом мужчины, примеряя к нему новые факты и пытаясь хоть что-нибудь по нему прочитать. Упрямый подбородок, неожиданно мягкие выразительные губы, чётко очерченные скулы, широкие брови; ему очень подходил бы пост какого-нибудь политического деятеля. Жёсткий, сдержанный, уравновешенный, умный. А ещё мне почему-то приходило на ум определение «принципиальный».

Из общего отнюдь не самого пугающего образа выбивались его эксперименты, безразличие к чужим жизням и эти странные жуткие глаза. Интересно, они всегда были такими, или стали такими после травмы?

— А как переводится твоё имя — Менгерель? — полюбопытствовала я.

— Чистый разум.

— Гер — разум?

— Гер — свет, — он слегка качнул головой. — Может, ты будешь разглядывать не меня, а пассажиров? Не хотелось бы пропустить что-то важное.

Я опять раздосадованно поморщилась. Снова он меня уел, снова — исключительно по делу, и снова без намёка на насмешку. Наверное, педагогические таланты со временем приобретают все демоны; если Сартанар показывал себя увлечённым талантливым лектором, то этот демонстрирует непробиваемое терпение идеального воспитателя. Наверное, он действительно был очень хорошим Наместником.

Некоторое время всё было спокойно. Вагон двигался ровно и плавно, лишь иногда вздрагивая всем телом и будто бы нервно ёжась. Люди входили и выходили; кто-то из них с любопытством поглядывал по сторонам, кто-то был погружён в свои мысли, — в общем, обыкновенные люди, живущие своей нормальной жизнью. Сейчас я им здорово завидовала.

В какой-то момент вагон вздрогнул сильнее, чем раньше, и начал замедляться. Некоторое время двигался вперёд странными рывками, в ответ на которые мне тоже пришлось крепко вцепиться в поручень, а мой спутник начал тревожно прислушиваться, водя головой из стороны в сторону.

В конце концов с очередным рывком вагон встал и с усталым почти человеческим стоном распахнул двери. Над выходами зажглось сообщение о невозможности продолжения движения из-за технической неисправности и просьба покинуть транспорт. Ворча и бурча, уже немногочисленные пассажиры вышли на остановку, а вслед за ними — и мы.

Пейзаж здесь был ещё более унылым, чем раньше. Туннель заметно сузился, пешеходные дорожки имели всего по одному ряду. По потолку змеились всего две «кишки» местного метро, а вот внизу тянулись ещё две похожих матовых трубы, только большего диаметра, и они то и дело ощутимо вздрагивали; кажется, там тоже осуществлялось какое-то движение. Впереди тоннель раздваивался, позади виднелся полноценный перекрёсток. Да и вдоль пешеходной дорожки дверей и отнорков было гораздо больше, чем на предыдущей остановке.

Аборигены были недовольны заминкой, но особенно взволнованными не выглядели; кажется, это была достаточно обыденная ситуация. Поэтому не волновалась и я, а вот Менгерель напряжённо хмурился, прикрыв глаза. При этом кончик его хвоста, прижатого к ноге, нервно и тревожно постукивал по голени.

— Что-то случилось? — в конце концов не выдержала и уточнила я, на всякий случай продолжая озираться по сторонам, чтобы не наступить на те же грабли и не получить от демона повторное замечание.