Испытание весной

— Кхм. Ладно. Но хоть кому-то из ныне живущих демонов стало интересно разобраться с происходящим?!

— Если бы был жив Сартанар, он с огромным удовольствием закопался бы в этот вопрос. Может, для того его и убили, чтобы под ногами не путался… Но пара энтузиастов имеются и помимо него, не волнуйся.

— Как-то это не слишком оптимистично звучит, — хмыкнула я. — Но я не понимаю, почему лично ты не пытаешься что-то выяснить и с чем-то разобраться? В конце концов, есть эта Видора, почему нельзя прижать её?

— Аэрьи, уходя, запретил нам убивать богов. Только в порядке самозащиты. Скажем, того, кто стоит за сегодняшним происшествием, я мог бы убить, но для этого его надо вычислить и найти. А Видору я пока и пальцем не имею права тронуть; может, она вообще ко всему этому не имеет отношения.

— Как — не имет?! Она же…

— Она попыталась приворожить тебя. То есть, с божественной точки зрения пыталась оказать тебе милость и вручить бесценный дар. Я тут, мягко говоря, не при делах.

Я на пару секунд запнулась, пытаясь осознать сказанное и, главное, смириться, что спорить с этим бесполезно: кажется, Гер был прав.

— Ладно, но вот сейчас ты почему ничего не предпринял? Тебя собирались убить! Не может быть, что тебе наплевать на это и на собственную жизнь!

— Моя жизнь? — пробормотал он со странной неприятной усмешкой. — У меня… особые отношения со смертью.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты могла это наблюдать, — демон пожал плечами. — Она отказывается меня принимать. Постоянно случается что-то, не дающее пересечь черту. Иногда доходит до смешного.

— Звучит так, будто ты намеренно пытался свести счёты с жизнью, — растерянно проговорила я.

— Пытался, — он пожал плечами с совершенно невозмутимым видом. — Пока не понял всю бесполезность этого занятия.

— Но зачем?! — вытаращилась я на Менгереля.

— Устал, — вновь пожал плечами он. — Зоя, я помню те времена, когда кроме меня разумных существ во всём мире не было, а Аэрьи было интереснее наблюдать, чем общаться со мной. Я учился жить, знакомился с миром, иногда — пользуясь божественными подсказками. Тогда это меня не тяготило и не раздражало, было интересно и увлекательно. Потом пришли другие демоны, боги, младшие разумные виды. Приходили и уходили. Даже сам Аэрьи в конце концов ушёл. А я даже измениться не могу настолько сильно, насколько способны прочие. В какой-то момент всё это надоело, и некоторое время я целенаправленно пытался расстаться с этим миром, но, как видишь, безуспешно, — он с усмешкой развёл руками. — Наверное, при моём создании Аэрьи не учёл что-то важное. Так что я даже обрадуюсь, если вдруг кому-то из этих богов удастся реализовать задуманное. Единственное, я бы предпочёл, чтобы все эти попытки убийства меня происходили без участия третьих лиц, которые могут пострадать в процессе. Но некоторым деятельным человеческим женщинам не сидится на месте и очень хочется знать, что происходит вокруг. Впрочем, в появлении у тебя некоторых вопросов виноват именно я.

— Каких вопросов? — машинально уточнила я. Мыслей в голове после услышанного было прискорбно мало, а цензурных — так и вовсе ни одной.

— Про отношение окружающих. Я назвал тебе своё истинное имя, арам, — ответил мужчина. — Это вызывает образование некоей связи, отпечаток которой несёт на себе аура. Принято считать, что это первооснова брачных уз, но по факту — просто символ доверия.

Повисла тишина. Я пыталась переварить полученную информацию, а демон молчал, предоставляя мне такую возможность.

Картина бытия Менгереля вырисовывалась унылой. Я знала людей, устававших от жизни годам к сорока, и всегда считала их… не слишком умными, но благовоспитанно не лезла в душу. В случае же с демоном возразить мне было нечего, всё разбивалось об один — единственный аргумент: время. Потому что я с трудом представляла себе такую продолжительность жизни, а для него это было реальностью. И всё, что я могла ему предложить, наверняка было испытано и проверено неоднократно. Немного наивно (читай — полный идиотизм) считать себя умнее существа, древнего как весь этот мир.

И только смутное, густо замешанное на жалости ощущение неправильности подобной жизненной позиции не давало окончательно плюнуть на усталость мужчины от жизни и принять её как неизменный факт вроде числа пи.

Правда, подобрать слова, чтобы донести собственные ощущения до Гера, я никак не могла. Начинать его утешать? Да он вроде не жалуется, особенно разбитым и несчастным не выглядит. Ругать за слабость? Очень актуально и справедливо после давешней моей истерики. Веселить и отвлекать? Хорошо бы, но как?

Ладно, предположим, одна идея у меня есть. Немного дико, конечно, думать о подобных вещах в подобных обстоятельствах, но… чёрт побери, мне понравилось с ним целоваться! И я действительно хочу продолжения. Даже несмотря на то, что всё это обречено на плохой конец. Но хоть будет, что вспомнить приятного, а не только сплошные ужасы с угрозами жизни и холодные глаза Сартанара.

У этого, правда, с глазами тоже всё не слава богу, но — в другом смысле.

— Гер, а ты твёрдо намерен любыми способами уйти из жизни, и искать в ней какой-то другой смысл не настроен? — осторожно поинтересовалась я.

— Нет, что ты, — отмахнулся он. — Был такой период в жизни, а сейчас… годы тяготят, но с этим можно жить. Благо, всезнанием нас Аэрьи благоразумно не осчастливил, и найти какие-нибудь интересные задачи всегда можно.

— Это хорошо, — облегчённо вздохнула я, переводя дух. Ну вот, а я переживала! Решила, он прямо сейчас пойдёт самоубиваться; а, оказывается, всё не так уж плохо. — Но участвовать в выяснении обстоятельств этого странного заговора ты не намерен? Даже несмотря на то, что тебя пытаются убить?

— Если я не стремлюсь прямо сейчас уйти из жизни, это не значит, что я намерен отчаянно и любыми способами за неё цепляться, — хмыкнул демон. — Не говоря уже о том, что я почти уверен в безнадёжности затеи этих заговорщиков. Если я до сих пор не умер, вряд ли у них получится это изменить.

— То есть, никто не в курсе этой твоей особенности?

— Почему — никто? Некоторые знают, но у нас не принято широко распространяться о чужой жизни.

— Ясно, — вздохнула я. Опять повисла неловкая тишина. Гер, закрыв свои змеиные глаза, молчал о чём-то своём, а я пыталась определить, сколько во мне осталось гордости и решимости, и так ли уж мне нужен этот демон, если через пару недель я гарантированно вернусь домой и больше никогда его не увижу. — Ну, я пойду? — неуверенно пробормотала я, поднимаясь со стула. Мужчина медленно кивнул. Я пару мгновений потопталась на месте и всё-таки качнулась в сторону выхода, но реальность решила внести свои коррективы в виде основательного морального пинка кому-то под хвост.

Согласиться-то демон согласился, вот только выпускать меня передумал. То ли как-то прочитал мои мысли и настроение, а то ли всё проще, и он решил поддаться собственным эмоциям, но через мгновение я оказалась у мужчины в охапке. Не вставая с места, он рывком притянул меня к себе, обхватив одной рукой за талию, а второй — за затылок, и впился в губы жадным поцелуем. А я… а что я? С удовольствием воспользовалась предоставленной возможностью, обхватила его руками за плечи и со всем возможным рвением ответила. Искренне надеясь, что демон не передумает в самый неподходящий момент, и его рассудительное спокойствие вернётся к нему не раньше, чем через час — другой.