Испытание войной

1941 год характерен не только тем, что Красная Армия терпела военные поражения. Дал течь и опасно накренился весь государственный корабль. Сам капитан, то есть Верховный Главнокомандующий, оказался не на высоте положения.

В ходе руководства Сталина Вооруженными Силами дважды пришлось восстанавливать разбитые Северо-Западный (июнь - июль, сентябрь 1941 г.), Юго-Западный (сентябрь 1941 г., июль 1942 г.) и Южный фронты (октябрь 1941 г., июль - август 1942 г.), трижды Западный фронт (июнь, июль, сентябрь 1941 г.). Полностью разгромлен Крымский фронт (май 1942 г.). Только в летне-осенние месяцы 1941 г. было разбито в общей сложности около 250 советских дивизий, что вдвое превышало англо-французские силы в 1940 г. Какие еще вооруженные силы выдержали бы такое командование?

В частном письме Г. К. Жуков, не связанный путами цензуры, писал о Верховном: "В начале войны со Сталиным было очень и очень трудно работать. Он прежде всего тогда плохо разбирался в способах, методиках и формах ведения современной войны, тем более с таким опытным и сильным врагом, как германская армия... Особо отрицательной стороной Сталина на протяжении всей войны было то, что, плохо зная практическую сторону подготовки операции фронта, армии и войск, он ставил совершенно нереальные сроки начала операции, вследствие чего многие операции начинались плохо подготовленными, войска несли неоправданные потери, а операции, не достигнув цели, "затухали""{8}.

Л.Н. Толстой, размышляя о войне, в том числе о войне с превосходящим по силам противником, приходил к простой и мудрой истине: "Верь, голубчик, говорил Кутузов Андрею Болконскому, - нет сильнее тех двух воинов, терпение и время". Сталин дошел до этой истины ценой огромных напрасных жертв.

Конечно, Сталин работал над собой, постепенно избавляясь от дилетантизма и торопливости, с течением времени стал больше прислушиваться к мнению военных специалистов. Но велика ли в этом его заслуга? Думается, любой, даже глупый человек поступил бы со временем точно так же.

Подлинная сила Сталина как Главнокомандующего заключалась в его советниках, таких, как Жуков и Василевский, военачальниках фронтового и армейского звена и, наконец, во все терпящем солдате. Прямые же, единоличные вмешательства Сталина в руководство войсками обычно ни к чему хорошему не приводили. "И где кончается железная воля, и где начинается непостижимое упрямство, стоящее десятков тысяч жизней и целых кладбищ загубленной техники, не всегда сразу поймешь, - размышлял К. Симонов в "Живых и мертвых".
– Да, слушает, рассматривает и одобряет планы, принимает во внимание, не отмахивается от советов и донесений... Но это все до какой-то минуты - а потом последнее слово за ним, и слово это - иногда единственно верное решение, а иногда вдруг рассудку вопреки... и никто никакими доводами уже не заставит передумать! А вся тяжесть положения в том, что оно, это его последнее слово, все равно всегда правильно, даже когда оно неправильно... и виноватые в неудачах найдутся. Должны же они каждый раз находиться, если он всегда прав".

Лучше о сути диктаторской гениальности, пожалуй, не скажешь. Потому Россией управлять всегда легче было, чем Швейцарией или Норвегией. Там не до "гениев". Слишком велика цена ошибки. Там надо двигаться наверняка. А если в России из-за ошибок "гения" вымрет несколько миллионов людей - что с того, все равно останется еще много. И "победа будет за нами".

Сталину повезло, и не более того. Не будь у страны обширных пространств, у армии талантливых полководцев, а у государства - огромных материальных возможностей и людских ресурсов - никакая сталинская воля и никакая его гениальность не спасли бы режим от краха. Таким образом, на давний вопрос: мог ли СССР выиграть войну с Гитлером без Сталина - ответ получается однозначный: мог, причем гораздо быстрее и с меньшими потерями.

Красная Армия могла противопоставить вермахту силы, во много раз превосходившие англо-французские армии в 1940 г. И это при том, что последние могли отступать на глубину максимум 500 км, дальше начинался Атлантический океан, а Красная Армия, отойдя на 800 км, имела возможность сохранять боеспособность и даже, при необходимости, отступать еще дальше. "Кутузовский вариант" войны был фактически вновь испробован в 1941-1942 гг. и вновь доказал свою эффективность. Однако незаурядная фигура диктатора до сих пор завораживает иных историков. Так, генерал-полковник Ю. Горьков, написавший интересную книгу о работе Ставки, утверждает: "Думаю, даже фанатичные антисталинисты не станут утверждать, что И.В. Сталин не сыграл никакой положительной роли в Великой Отечественной войне. Поэтому воздадим каждому по делам его" (с. 19){9}.

Если бы Николая II, Верховного Главнокомандующего российской армии в Первой мировой войне, не свергли с престола (чего не произошло со Сталиным в силу предпринятых им превентивных мер), то через год с небольшим Российская империя праздновала бы Победу. И тогда историки тоже писали бы о "положительной роли" царя, как писали о его прадеде Александре I. Конечно, вряд ли даже ярый антисталинист будет утверждать, что Сталин не сыграл вообще никакой положительной роли как руководитель, но то же самое можно сказать о члене Ставки Л.П. Берии, о наркоме путей сообщения Л.М. Кагановиче, о наркоме иностранных дел В.М. Молотове и даже о Л.З. Мехлисе. Дай любому человеку власть и право ворочать миллионами, и помимо бед, которых он наделает, где-нибудь всплывет и его положительная роль. Вопрос в другом: во что обошлась эта "положительная роль" народам Советского Союза? И не оказалась ли победа в войне пирровой победой, которая вместе с предыдущими репрессиями подготовила почву для выморочной инертности нынешнего поколения?

И наконец, следует задаться вопросом: кого следует считать полководцем? Много ли найдется людей, которые смогли бы утверждать, что они в состоянии выиграть войну против превосходящих сил врага с потерями, не превышающими десятой части своей армии, как это делали Наполеон или Суворов, Мольтке или Гудериан? И сколько бы нашлось кандидатов в генералиссимусы на других условиях: выиграть войну с любыми мыслимыми и немыслимыми потерями, оставляя сколь угодно обширные территории своей страны, одновременно располагая талантами лучших военачальников, а также получая помощь от могущественных союзников?

Советские историки и пропагандисты любили повторять высказывания Жукова и Василевского о том, что к 1943 г. Сталин стал неплохо разбираться в оперативных вопросах, не понимая, что эта оценка, наоборот, унижает и развенчивает Сталина как полководца и главнокомандующего. Итак, согласимся, что Сталин стал сносно разбираться в насущных вопросах боевых действий с 1943 г. И остается удивляться тому, сколь долог был путь к познанию у вождя. Еще в 1918 г. он являлся фактическим командующим Царицынским фронтом. В 1920 г. Сталин - член Реввоенсовета Юго-Западного фронта. Став руководителем страны, он, в силу своей должности, постоянно занимался военными вопросами, имея таких сведущих советников, как Егоров, Шапошников, Тухачевский. С 20-летним багажом постоянного соприкосновения с военными вопросами, он возложил на себя обязанности Верховного Главнокомандующего в 1941 г., но багаж оказался почти пустым. Потребовалось еще два кровавых года непрерывного обучения под попечительством Жукова и Василевского, чтобы его очередные Учителя могли констатировать: ну, наконец-то! Думается, что за четверть века можно научить и куда более посредственных людей. На деле же у Сталина не было способностей к военной науке, а плата за обучение оказалась чрезмерно велика. Как тут не вспомнить Рузвельта и Черчилля, которые, являясь Главнокомандующими, не вмешивались в оперативные вопросы (хотя Черчилль был военным министром еще в Первую мировую войну) и не учились военной науке за счет жизней своих граждан.

"Да, скифы мы, да азиаты..." - сказал поэт. И если народ отдал за Победу столько своих граждан, сколько не может позволить ни одна страна в мире, то глава государства не имеет морального права величать себя полководцем. Де Голль справедливо писал о Сталине: "Он был удачлив потому, что встретил народ до такой степени живучий и терпеливый, что самое жестокое порабощение его не парализовало, землю, полную таких ресурсов, что самое ужасное расточительство не смогло ее истощить, союзников, без которых нельзя было победить противника, но которые без него также не разгромили бы врага" (1990, No 3, с. 24){10}. Лишь последнее утверждение требует уточнения: не "без него", а без русского народа.

Сталин привлекателен главной чертой своего характера - волевой целеустремленностью, что делало его хорошим администратором. В сочетании с умом (умом особого - макиавеллистского - склада), работоспособностью, цепкой памятью это производило сильное впечатление на людей, знавших его или изучавших его деятельность. И сейчас производит на фоне отсутствия этих качеств у последующих руководителей страны. Но нельзя забывать, что эта волевая личность, по сути, провела этническую чистку в стране. В российской деревне были уничтожены хозяева-землепашцы, в городе выкорчевано торговое сословие и лица свободных профессий. От "враждебных элементов", имевших свой взгляд на вещи и независимый талант, очищалась интеллигенция, в том числе военная. Досталось и "гегемону", превращенному в разновидность крепостного сословия. К 1941 г. в народе еще хватало талантов, и национальный надлом произошел много позже. Но обильное кровопускание 1930-1940-х гг., с культивированием сервилизма как черты народного характера, внесло свою лепту в оскудение национального духа, проявившееся в последующие десятилетия.