Испытания госпожи Трейт

А сегодня в мой план входило произвести общую оценку фона в паре десятков точек разной удаленности от генератора.

Я старалась не делать поспешных выводов, но все равно… Я прекрасно помнила значения, которые я получила в исследовательском центре. И те, которые были до запуска усовершенствованного генератора, и те, из-за которых меня выгнали.

Поверхностные показатели завода были хуже, чем последние.

Создавалось ощущение, что здесь, на территории за бетонной стеной, магический слой истончился и стал как будто разреженным. Генератор исправно тянул из него энергию и пространство исправно ее отдавало, однако было совершенно очевидно, что восстанавливаться оно не успевало.

Как долго это могло продолжаться?

Очевидно, долго, ведь этому заводу уже несколько десятков лет. Энтони перекупил по дешевке задыхающуюся фабрику, собственно, ради этого генератора — одного из первых, но при этом одного из самых мощных, вроде как, созданных даже лично Джейн Свифт. Он полностью переоборудовал все и запустил в полет «Ястребов».

Я ступала сейчас на зыбкую почву собственных теорий, потому что никто, кроме моего учителя, до сих пор не задавался подобными вопросами. И старалась одергивать себя, чтобы не увлекаться слишком сильно, не сосредотачиваться на одной, постепенно принимая ее за аксиому, но и не распыляться на множество.

Возможно, секрет успешности этого генератора как раз и крылся в широте охватываемой площади. Он тянул по чуть-чуть, но отовсюду, вместо того чтобы сразу много, но в одном-единственном месте. И все равно магфон здесь «просел» и сильно.

Потом я запрошу у Уолтера логи и записи техпроверок генератора, внимательно изучу все выдаваемые им показатели за все доступное мне время, выявлю уменьшилась ли его мощность со временем и, если да, то насколько. А пока…

Я шла, погрузившись в свои мысли, когда чьи-то руки резко обхватили меня, заткнув рот, дернули назад и в сторону. Мой крик утонул в жесткой ладони, я даже не успела ни испугаться, ни дернуться, как с грохотом захлопнулась дверь, отрезая меня от солнечного света, а мужской голос прошептал прямо на ухо:

— Поймал.

Испытав разом облегчение и бешенство, я от души ткнула назад локтем, а потом еще и прицельно топнула ногой. Удовлетворением мне послужил сдавленный резкий выдох и выпустившие меня руки.

Крутнувшись на пятках, я сделала шаг назад и пожалела, что при мне нет зонтика, который можно было бы воинственно выставить перед собой.

Господин Уолтер, которому, очевидно, больше нечем заняться в этой жизни — только пугать бедных ученых, тихонько хмыкнул и тоже сделал шаг, снова сокращая дистанцию между нами. Заставляя меня вжаться в стену.

Так и знала, стоит расслабиться…

— Вы меня напугали!

— В этом и был смысл.

Еще шаг и он практически упирается в меня. Абсолютно неприличная близость. Полумрак каморки, свет в которую проникает только через узкое запыленное окошко в двери. Какие-то трубы вокруг и гул механизмов слышится сильнее. Еще здесь жарко. И все-таки слишком темно.

И слишком близко.

— Смысл в том, чтобы довести меня до инфаркта?

— Смысл в том, чтобы повысить твою бдительность. Ты слишком беспечна.

— Вы полагаете, — я упорствовала и отказывалась переходить на «ты», — что мне стоит каждую минуту ожидать того, что кто-то из ваших работников попытается зажать меня в темном углу?

Я попыталась отодвинуться, но путь мне тут же перегородила упершаяся в стену рука.

— Кто знает. Я же зажал!

— Хорошо, — смиренно кивнула я. — Я повышу бдительность и буду держаться от вас подальше.

С этими словами я собрала в кулак всю имеющуюся ловкость, и одним резким движением поднырнула под преграду.

Три шага и свобода…

…была так близко.

Горячие пальцы перехватили мое запястье в последний миг. Рывок. Разворот и я с размаху впечатываюсь в твердое тело.

— Снова поймал, — озвучил очевидное Энтони мне прямо в губы.

Те мгновенно пересохли, а сердце забилось чаще. И в ответ на эту реакцию тела разум искренне возмутился.

— Вы нарушаете контракт, — отчеканила я, не доставляя ему удовольствия безуспешными попытками вырваться. Только губы поджала и смерила прямым твердым взглядом. — Встречи на заводе не являются свиданиями, а значит вы не имеете права распускать руки.

Мужские губы тронула ухмылка, и я против воли добавила:

— И прочие части тела!

На мгновение в каморке повисла тишина.

— Что ж, справедливо, — от души полюбовавшись моим крайне воинственным выражением лица (было бы, право слово, чем любоваться!) промышленник выпустил мою талию. Но не руку. — На сегодня твоя работа закончена, мы отправляемся на свидание.

Развернулся и вышел из подсобки, утягивая меня за собой.

— Я еще не закончила! — возмутилась я, выдергивая — не без труда! — свою конечность.

— Пункт шестой подпункт третий — время и место определяю я.

Серые глаза смеялись. Весело ему, паршивцу. Злость забулькала где-то внутри, но умом я понимала, что это была просто ответка — контракт первой упомянула я.

Я коротко выдохнула.

— Хорошо. Но мне нужно закончить работу, это займет максимум полчаса.

— Значит, встретимся через полчаса у главного входа, — спокойно кивнул мужчина и, повернувшись ко мне спиной, зашагал куда-то по своим собственным делам.

Оставив меня в растрепанных чувствах, недовольную своим поведением. Повелась на провокацию, как дурочка. Если я хочу удержать этого человека на расстоянии, нельзя играть в игры и высказывать эмоции. Это его только раззадоривает.

Сдержанность и равнодушие — наш девиз!

Энтони уже стоял у машины, прислонившись задом к сверкающей полировке — зима слегка утвердилась, подморозила грязь, и «Ястреб» блистал великолепием.

При моем появлении промышленник вздернул одну бровь и бросил демонстративный взгляд на часы.

— Ты вовремя.

— Это плохо? — я отзеркалила его мимику.

— Нет, это прекрасно. Ценю пунктуальность.

«Значит, плохо», — мысленно вздохнула я и сделала себе в уме пометку опаздывать каждый раз на пять минут. Или лучше на десять? Возможно, пятнадцать даже будет вернее…

Мужчина принял из моих рук неизменный портфель (инструменты я стала оставлять на заводе, а вот записи исправно таскала с собой), небрежно бросил на заднее сиденье мобиля и захлопнул дверцу перед самым моим носом прежде, чем я успела нырнуть за портфелем. Задать недовольный вопрос я не успела — дверца все же распахнулась, но передняя.

Зачем меня запихивают к водителю?..

— Сегодня я буду вашим водителем, мэм, — хмыкнул Энтони, будто прочитав мои мысли.

Удивительное дело, но от этой новости я испытала облегчение. Во-первых, мысль о том, что к нашим разговорам будет прислушиваться кто-то третий, вызывала чувство неловкости и нервировала. Во-вторых — за рулем у него будут заняты руки.