Испытательный срок

Он убрал телефон и, сориентировавшись, перестроился в правый ряд. Остановившись на светофоре, посмотрел в зеркало. Той «девятки», у которой правая фара ярче левой и которая заставила его понервничать по пути к дому Галкина, не приметил. Значит, почудилось. Бывает, когда на нервах…

Громадный «лексус», как и положено машинам соответствующей ценовой категории, ночевал на газоне в центре двора. Других «лексусов» не паслось, камер наблюдения не висело, значит, можно действовать смело. По старинной оперской схеме, бережно передаваемой из поколения в поколение, от старого к малому. Схема ни разу не подводила, потому что была основана на знании человеческой психологии.

Глеб кое-как взлохматил отросшие после командировки волосы, вытащил рубашку из джинсов, подошел к джипу. От удара кулаком по капоту тот возмущенно заморгал габаритами и зашелся сиренами на разные лады, выказывая неуважение к отдыхающим гражданам. Начинаем нашу дискотеку!

Ждать пришлось совсем недолго.

— Слышь, урод… — раздался из отворившегося на предпоследнем этаже окна мужской голос. — Отойди от машины!

— А че на газон поставил? — пьяным голосом возмутился опер, еще раз демонстративно ударяя по машине. — Тут дети играют! И собаки писают.

— Ну молись… — прорычал хозяин.

Из подъезда он вылетел спустя десять секунд. В спортивных штанах, футболке, шлепанцах на босу ногу и с обязательным крестом на груди. Уверовал. Хотя гламурней бы смотрелся в шортиках, маечке на бретельках, сланцах и с борсеткой в руке.

— Ну, пидор!.. Сейчас…

Бум-м-м…

Фраза осталась незаконченной, и никто не узнал, что «Сейчас». Рукоятка пистолета — прекрасное средство для снятия стресса. Удар в темечко — и полное успокоение.

Леша-морпех, а это наверняка был он, осел на асфальт, словно скошенный борщевик.

Наверняка?!. А если?.. Что-то не очень он похож на морпеха… Там ребята пообъемней, а этот какой-то дохловатый.

Увы, ошибки за долгую практику случались. Выбегает хозяин на защиту машинки, получает по головушке, а потом выясняется, что и машинка не та, да и хозяин не при делах. Не очень красиво. Извинения, жалобы, совместное распитие с последующим братанием и пением песен. Или разборки в прокуратуре.

Хорошо бы уточнить, что сегодня — работа без ошибок. Но сначала зафиксировать наручниками упавшего. Тот попытался подняться, но тут же получил коленом под ребра. Дыхание, таким образом, было благополучно сбито, а браслеты подошли по размеру.

— Сука… — окольцованный попытался повернуть голову, — ты кто такой?

— Тихо, Леша! Будешь рыпаться — завалю…

Возражений или опровержений по поводу имени не последовало, значит, из подъезда вышел правильный товарищ. Леша-морпех.

Глеб продемонстрировал последнему пистолет, после упер ствол в его спину и обшарил карманы спортивных штанов. Отыскал ключи с брелком сигнализации.

— На твоей и поедем. А то в моей тесновато.

Леша заорал, пытаясь привлечь внимание сознательных граждан, но никто на зов не отозвался, а оравший получил еще один жесткий тычок в бок, после которого крик захлебнулся.

— Пошел в тачку! Убью!

Багажник открывался с брелка. Высокие технологии — забота о потребителе.

Глеб подтолкнул задержанного. Леша нехотя подчинился. Опыт подсказывал — раз не вальнули сразу, значит, хотят поговорить. Но, если сопротивляться, можно получить пулю прямо здесь. А жить хотелось. Несмотря на статус. Киллеры — они тоже люди.

Эх, сколько прекрасных сцен из жизни братвы видели эти стены! Особенно в славные девяностые. Сколько заблудившихся по жизни путников нашли здесь последнее пристанище. Сколько голов разбито спортивным инвентарем, сколько произведено дознаний с помощью подручных средств. А уж сколько начинающих бизнесменов — сегодняшней гордости России — наложили здесь в штаны! Хоть мемориал открывай. Одним словом — «Детский мир»!

Точнее, недостроенный «Детский мир». Возводить универмаг принялись в начале перестройки, но закружилась демократическая карусель, и всем стало не до детей. И потом, когда капитализм победил окончательно, никто не спешил инвестировать средства в эти старые стены. Уж в очень непопулярном у народа месте стояли они. И открой здесь супермаркет или фитнес-центр, можно прогореть с инвестициями. Кому хочется заниматься аквааэробикой или покупать колбасу на бывшем кладбище? При социализме на предрассудки не обращали внимания, но сейчас народ прозрел.

Поэтому полная луна высвечивала лишь голые стены с зияющими пустотой проемами вместо окон и дверей, напоминавшие локацию из компьютерной стрелялки «Call of Duty».

Под оконными проемами по недосмотру местных бомжей сохранилось несколько нетронутых ржавых радиаторов парового отопления.

И как раз к одному из них и был прикован наручниками бывший морской пехотинец, а ныне криминальный элемент Леша Зубов, если верить автомобильной страховке, обнаруженной в бардачке «лексуса».

Глеб проверил прочность крепления, присел на корточки, достал сигарету и мобильный телефон.

— Значит, так, Алексей! — спокойно, если не сказать дружелюбно, произнес он, переключая мобильник в режим диктофона. — Думаю, ты уже догадался, о чем будет разговор. Сейчас ты подробно рассказываешь, как валил Якубовского, по чьему заказу и куда дел винтовку.

— Вежливые люди представляются, — ядовито улыбнулся морпех.

— Зови меня просто Халк.

— Слышь, Халк… В жопу иди, понял?

— Понял… Всего доброго. Извини за беспокойство.

Глеб похлопал пленника по плечу, поднялся и спокойно направился к выходу из «Детского мира».

Леха проводил его ненавидящим взглядом, и, как только тот исчез в дверном проеме, попытался высвободиться. Куда там… Батарея была чугунной, к тому же отлитой и смонтированной еще при советской власти. Сдохнешь тут, прежде чем найдут… Ну и дальше что? Что это за представление?

— Не бойся, я с тобой! — раздалось откуда-то сверху. — Русские своих на войне не бросают.

Киллер поднял голову. Туманов мило улыбался, просунувшись с улицы в оконный проем. Правда, в руке он держал не плакат с надписью «Желаю счастья», а ручную гранату, которая не слишком гармонировала с милой улыбкой.

— Что это за игрушка, надеюсь, объяснять не надо. Поэтому не получится разговора — асталависта, бэби… А винтовку я и сам найду.

— Щас в штаны наложу, — презрительно сплюнул Зубов. — Да давай! Мне, что так, что этак. Или пожизненное, или сразу… Так лучше сразу!

— Ну насчет пожизненного — это еще вопрос… Я ж не собираюсь тебя ментам сдавать… Впрочем — хозяин-барин.

Глеб демонстративно выдернул чеку.

— У тебя четыре секунды. Или пять. Передумаешь — зови, не стесняйся!