Исследователь планет

— Уважаемый Мертвый Дом! — произнесла она, прижимая руку к своему животу, — не мог бы ты выпустить меня наружу? Мне очень надо сходить в кустики!

Дом промолчал. А Волансе стало больно в животе — как будто ветка провернулась внутри. Она переступила с ноги на культяпку и обратно.

— Ну, пожалуйста! — на глазах у девушки выступили слезы, — а то я не удержусь и испачкаю тут все. Уверена, что Повелителю это не понравится!

После ее последних слов перед ее глазами в воздухе появился переливающийся зеленый шарик размером с фалангу пальца. Он висел прямо перед ее лицом и… Ничего не делал. Просто висел. Воланса попробовала его взять в руку, но тот отлетел, повисел немного и медленно вернулся обратно.

Воланса не поняла, что это такое, но шарик возник после ее просьбы выпустить. Почему Дом просто не может открыть проход в стене, она не понимала, но видимо, тут свои правила. Наверно надо поймать этот шарик?

— Я должна его поймать? — спросила она. Но в ответ — тишина.

Тогда она протянула руку, а шарик отлетел. Она поковыляла за ним, пытаясь его поймать, но куда там с ее ногой! В принципе, она прошагала недалеко, не особо оглядываясь по сторонам — и в животе припирало, и внизу и шарик не давался. В последний раз она почти успела схватить его, но тот просто исчез в стене, которая тут же протаяла и открыла очередную комнату, такую же светлую, как и та, где она лежала. Только внутренности у нее были другими — на стене напротив она сразу увидела какую-то мутину и даже испугалась сначала — откуда той тут взяться? Но тут же у нее в голове будто что-то щелкнуло — звук был, как веточка ломается, и она узнала себя. Вернее сначала свою статику, а потом и остальное. Странно, буквально недавно любовалась собой с разных сторон, а вот сейчас сразу даже не узнала. Впрочем, этому было оправдание — волосы потускнели, лицо позеленело, осунулось, глаза стали какими-то невнятными серыми. Она сама себе не понравилась. Неприятное чувство. Если и Повелитель глядя на нее испытывает то же самое, не удивительно, что его нет рядом с нею!

Тут Воланса чуть не потеряла над собой контроль и за малым не пустила струю, но быстро подхватилась:

— Ой! Уважаемый Дом, ты куда меня привел? Я еле-еле удерживаюсь…

Она гляделась, увидела рядом какую-то конструкцию с отверстием внутри и запахом воды и каких-то неизвестных ей цветов, а больше ничего знакомого. Разве что под зеркалом, как называлась та штука на стене, был умывальник — точно такой же находился рядом с беседкой снаружи.

Перед нею вдруг появилась полупрозрачная она же, Воланса, только с более здоровым видом, и она, действуя сама собой, села на тот белый стул с отверстием и… Пропала.

— Туда, да? — пробормотала Воланса и быстро села, куда ей показал Дом — больше ведь некому было. Странно, что он внутри выглядит как сама Воланса, но может он просто взял ее внешний вид, чтобы ей было удобнее?

Стул с отверстием оказался удобным, хоть и необычным. Кохабитант разошелся сзади в нужных местах и девушка наконец-то облегчилась. Процесс явно затянется — это она чувствовала, поэтому, когда боль ее отпустила, снова с любопытством огляделась. Взгляд снова натолкнулся на зеркало, правда сейчас сбоку она себя не видела и это натолкнуло ее на одну мысль, и она с удивлением подумала, что что-то никаких проблем у нее при взгляде на себя в зеркале не возникло! И еще тогда, когда она просила дом показать ее, то же самое было! А ведь в первый раз, когда они с Повелителем сели за стол, и она себя увидела в маленьком зеркале, было совсем все плохо!

— Интересно, — пробормотала она, — и что бы это значило?

Почему-то правильный ответ сейчас ей в голову не приходил — было такое ощущение, будто она еще не полностью очнулась, и голова не заработала как надо, и она вздохнула. Взяла локон своих волос, вытянула его перед собой и посмотрела.

— Гадость какая! — пробормотала она и пустила мысль в сторону волос. Они медленно и неохотно поменяли цвет на… ярко оранжевый!

— Не поняла! Это что еще за фокусы? — она снова направила мысль на волосы, но те вроде бы сначала поддались и чуток пожелтели, но стоило ей ослабить давление, как они снова стали оранжевыми. На ее глазах навернулись слезы. Ну почему с ней это все случилось? То одно, то другое, вот теперь волосы перестали слушаться! Еще и грудь никак не уменьшается! Уж сколько пробовала ее уменьшить — нет, не дается! Бегать сложно и неудобно. Пусть она и приспособилась, стягивая кожу вокруг грудей, отчего они переставали прыгать, хорошо хоть кожа ей еще не перечила! Но все равно, было как-то странно и неудобно. Правда, она вроде бы уже стала привыкать, но это было явно нефункционально все. Хорошо хоть Сергею вроде бы все равно.

Почему-то эта мысль ей жутко не понравилась, и Воланса повела плечами, будто ей вдруг стало холодно. Или ему не все равно? Надо будет его спросить, а то непонятно. Жаль, что он не мут, там и вопросов бы не возникло, — и Воланса опустила подбородок на руку, которой оперлась на колено. И грустно стала смотреть на открытую дверь в коридор.

Впрочем, грустила она недолго — в коридоре дальше возник какой-то шум, и в дверях появился Сергей. Воланса грустно помахала ему второй рукой:

— Привет!

Сергей почему-то замер, окинув ее, сидящую на горшке, каким-то странным взглядом, а потом хмыкнул:

— А тебе идет рыжий цвет. Впрочем… как и черный.

Воланса же с возмущением посмотрела на свои волосы, приобретшие очень черный цвет, а потом отбросила их за спину:

— Надоели! Совсем перестали слушаться!

— Ладно, извини, что помешал — хотел душ принять. Я подожду, — он повернулся и пропал.

Душ? Ну да, он был с голым торсом и явно занимался своей 'зарядкой'! То есть, заряжался. Странно, ей заряжаться не надо. Но, видимо, у Мертвых Мутов все не так — Мать просто так не заряжает, и надо проводить разные ритуалы вроде бега по лесу и прочего непонятного руко– и ного-дрыжества.

Воланса вздохнула — сколько еще неизвестного и непонятного у Мертвых Мутов! Узнает ли она когда-нибудь все их тайны?

Крылья ее носа затрепетали — она почувствовала разгоряченный запах тела Повелителя, который только сейчас до нее дошел с дуновением воздуха из коридора, и на некоторое время замерла, сама не зная почему. Нет, теперь она знала почему! Ей просто очень и очень сильно захотелось почувствовать на языке вкус Сергея.

Девушка еще раз вздохнула и посмотрела на быстро выросшие в районе груди на кохабитанте большие листья. Сорвав их, она встала с кресла, внизу привычно защекотал кохабитант, впитывая с тела остатки выделений.

Все же даже переносная конструкция, которую делает при необходимости кохабитант из веток, удобнее этого стула. Не говоря уже о стационарном в доме мутов. Только кохабитанту все же нужна земля, да и отработанный материал надо под землю прятать, ему для этого не надо тратить много энергии, в отличие от самостоятельной переработки. Но тут полы твердые. Так что и такой стул с отверстием, за неимением привычного, сойдет.

Воланса обернулась на тихий шум за спиной — там в горшке появилось немного воды, она вдруг вспухла пеной, опала и стенки снова засверкали изначальной чистотой, а ее отработанного материала и грязных листьев не осталось.

— Ну, тоже неплохо, — кивнула она и поковыляла туда, где находился Сергей. На ходу она вытерла руки листьями и мысленно дала команду на очистку тела — ей почему-то не понравился собственный запах. Листья, облегающие ее тело поменяли внутреннюю структуру, активно впитали пот и прочие выделения и выпустили один из любимых ею еле заметный запах цветка кандыша. Кохабитант не возражал — на это ему ресурсов вполне хватало.

— Сергей! Мне надо знать, размер моей груди тебе нравится? Или тебе все равно?

Сергей

На удивление, стабилизация состояния Волансы прошла нормально. За двое суток, что она спала или находилась в некоем лечебном трансе, внутренние процессы ее организма пришли в норму и мало отличались от состояния до травмы. А нога стала восстанавливаться вполне заметными темпами. Если все пойдет таким же темпом, где-то за неделю-другую нога полностью отрастет. Очень сильная регенерация у мутов!