Исследователь. Осколки, часть третья

Я повернулся к суккубе, которая снова сидела с убитым видом.

– Анги! Принеси, пожалуйста, альт!

– Д-да, Х-хозяин… - заикаясь ответила она и выскочила из-за стола.

– Альт? – удивилась хозяйка – Это скрипка?

– Это альт. – сказал я. – Но да, чем-то он похож.

– Вы умеете играть?

– Нет, не я. – дверь открылась и в столовую вошла суккуба, бережно прижимаю к груди футляр с инструментом. – Она. Анги, сыграй нам что-нибудь.

– Что, Хозяин?

– Ну… Какую-нибудь приятную, не грустную мелодию.

Ангиррайя открыла футляр, достала альт, проверила его, подкрутила колки, приложила его к подбородку и, взяв смычок, стала играть.

Спустя десять минут она, сыграв последний аккорд, опустила смычок.

– Всё? – спросила суккуба.

– Да, спасибо. – сказал я. – Садись.

– Это… Это было прекрасно! – воскликнула обрадованная Ангелина и захлопала в ладоши. – Чудесно! Замечательно! Такой талант!

Хозяйка с некоторым осуждением посмотрела на меня.

– И что тут плохого? Она же замечательная компаньонка!...

– Подождите… - перебил я восторги женщины. – То, что у неё в руках – это очень опасное оружие.

– Как это?

– Да, поясните! – попросил Лотэйр.

– Вы слышали легенду о Гаммельнском крысолове?

– Да, он вроде как играя на дудке извёл всех крыс. Но его потом обманули с оплатой и он увёл всех детей. Тоже играя на дудке.

– Анги! – я протянул руку к альту – Дай его.

Демоница отдала мне инструмент.

– Она может так сыграть, что вы тут не только уйдёте вслед за ней, как те дети,на смерть, но сделаете это с радостью! – я положил альт на стол перед собой. – А я это «умение» вживую видел… И узнал об этом случайно. Как и некоторые другие «умения». Я до сих пор не знаю все её «таланты». Как «условно-хорошие» так и прочие…

В столовой воцарилась тишина.

– Анги! Сыграй нам ещё! – я вернул ей инструмент.

Демоница кивнула и сыграла нам попурри из разных песен. Расчувствовавшаяся хозяйка спросила, что любит Ангиррайя, и тут снова влезла Инка:

– Мороженое она любит. Яблоки. И сгущённое молоко!

Ангелина приказала Жакере принести сгущённого молока и корзину с яблоками.

– Только принеси самые сладкие! – уточнила она. – Те, что я отдельно отложила!

Когда служанка вернулась с корзиной, в которой лежали яблоки и десять(!) банок сгущёнки, Ангелина сама вручила этот подарок демонице.

Я испугался, что суккуба сейчас по своей привычке клыками вскроет банку и продемонстрирует, как она «расправляется с этим лакомством», но на удивление, Анги повела себя сдержанно. Поблагодарила хозяйку и смущенная села за сто, держа в одной руке футляр с альтом, а в другой – корзину с угощением.

Она вопросительно посмотрела на меня и я отпустил своих помощниц, которые с некоторым облегчением ушли из столовой(а Инка ещё и попросила забрать с собой книги, на которых сидела).

Лотэйр тоже сказал оруженосцу и пажу, что они могут идти, и мы остались втроём.

Мы пили вино, разговаривали.

– …Ангелина, простите, а почему у вас всё ещё четвертый уровень? – спросил я. – Неужели вы не хотите пройти Академию?

– Нет, не хочу. Пока не хочу.

– Причина?

– Ну, я кое-то узнала про это учебное заведение. И считаю, что мне ещё туда рано.

– Странно. – я посмотрел на Лотэйра. – А что нам скажет Рыцарь? Что такого в Академии сложного?

Лотэйр допил вино, поставил стакан на стол и после некоторой паузы сказал:

– Тут дело не в «сложности», Арсений. А в том, что Академия… как бы это сказать… Она очень сильно может изменить человека. И не все это могут вынести. Вот, например, взять тех же пиратов или других преступников, что бросаются во все тяжкие после Академии. Они не выдерживают того груза открывшихся им знаний…

– Каких «знаний»? – спросил я. – Что там такого, что люди «ломаются»?

– Извини, но я не буду говорить.

– Почему? Это сильно личное?

– Можно и так сказать. Академия… Она… Она у каждого своя.

– Мне об этом говорили все, кто её закончил. Но что же там такого?

– Узнаешь! – с улыбкой ответил Лотэйр. – Что-то мне кажется, что ты скоро в ней очутишься!

Потом он погрустнел и продолжил:

– Но Академия… Она и правда… Очень личная…

Затем разговор как-то перешёл на книги. Лотэйр заметил, что очень трудно купить настоящие раритеты.

– Вот я слышал, что у князя неплохая библиотека. Вот я и хотел встретиться с ним, что бы обсудить продажу некоторых редких экземпляров. Но он увы, пока занят. Так что я и присоединился к экспедиции на Осколок, что бы не тратить время зря. Заодно и присматриваю за нашими Исследователями!

– А какие книги вы бы хотели купить у Павла Юрьевича? – спросила Ангелина. – У меня тоже есть небольшая библиотека! В моём кабинете! – сказала она и мы направились туда.

В кабинете, обставленном весьма «стандартно»(стол, кресло, несколько стульев, а так же пара шкафов и книжных стеллажей), она подошла к тумбе, на которой стоял какой-то предмет, накрытый расшитой салфеткой. Она сняла её и под ней оказалась… радиола! А рядом лежали три пластинки!

– Ого! И это работает? – удивлённо спросил я.

– Конечно! – Ангелина подошла к проигрывателю, щёлкнула выключателем и на передней панели засветились индикаторы, а диск для пластинок стал крутиться. Она взяла пластинку и, положив её на диск, опустила кронштейн со звукоснимателем. Заиграла приятная музыка.

– Это где ж вы такое чудо взяли? – спросил Лотэйр, отвлёкшись от рассматривания корешков книг, стоявших на стеллаже.

– Мы с мужем… До того как нанялись на службу к Горскому, на зачистке одного из Осколков нашли. Там были руины какого-то города, ну в одном из домов и взяли эту радиолу. К ней было всего три целых пластинки. Правда, сначала пришлось везти проигрыватель в Лесогорск, там его починили, переделали на питание от кристалла, зато у нас была музыка…

– Простите, что снова вам пришлось вспоминать о грустном… - извинился Рыцарь. – А что это за музыка? Кто автор?

– Не знаю. – пожала плечами хозяйка. – На этикетках какие-то непонятные символы. Как и на самой радиоле.

Она взяла другую пластинку и показала нам наклейку. Действительно, этикетки были с неизвестными мне литерами(или иероглифами).

– А вот книги, которые мы там взяли, у нас купил торговец. Оказалось, это были справочники по деревообработке… - улыбнулась она. И несколько учебников.

– Странно это. Книги оказались читаемы, а этикетки – нет? – удивился я.

Лотэйр загадочно улыбнулся.

– И это тоже рассказывают в Академии. – пояснил он. – Дело в том, что по правилам Дороги Миров, все книги, оказавшиеся в руках Приключенцев, переходят в категорию так называемых «системных вещей».

– И что это значит?

– Это значит, что не важно на каком языке была написана книга и на каком языке говорил Приключенец до попадания на Дорогу Миров. Теперь её может прочесть любой обитатель Ойкумены. – он достал с полки одну из книг. – Это – Диккенс. На каком языке она написана?