Истинная для чудовища

Я зашла в дом и принялась готовить ужин. Дедушка вернулся через час после меня, снял шляпу и умылся.

– Амедеа, чем это у нас так вкусно пахнет? – Он прошел ближе и удивленно вскинул брови. – Это рыба? Даже не буду спрашивать, где ты ее взяла.

– Лучше не спрашивай, просто садись и ешь, – с улыбкой ответила я.

– Приятно видеть тебя в хорошем настроении. Давно не видел тебя веселой. Хороший день? – Дед лукаво смотрел на меня в ожидании чего-то интересного.

– Замечательный! Ну все, давай есть.

Он уселся за стол, и мы принялись за еду, попутно разговаривая о повседневных делах. После ужина я помыла тарелки пожелала дедушке спокойных снов ушла в свою комнату.

В окно светила луна, вырисовывая четыре квадратика на полу. Я не стала даже зажигать свечку, боясь разрушить очарование момента. Стояла у окна и смотрела, как тихий лес оживает в ночном полумраке. Ветер качал ветки и уносился дальше, обессиленный неприступностью больших деревьев. Усталость накатывала волнами, но усталость эта была такой приятной.

Я разделась и на ощупь нашла ночную сорочку. Тонкий мягкий хлопок словно обнимал обнаженное тело, и я нырнула под пуховое одеяло, сворачиваясь калачиком. Внутри разливалось тепло. Кажется, я никогда еще не была так счастлива. Это, оказывается, так здорово – дружить с кем-то. Засыпала я с улыбкой на губах, и впервые за долгое время меня не мучили кошмары, а ветер за окном приносил шепот: "Спокойной ночи, красавица"…

Глава 4

Еще не открыв глаза, я уже предчувствовала, что этот день будет другим. Не таким, как прежде. Счастье легкой паутинкой сплело вуаль над моей душой и побуждало ее петь. И я запела. Вскочив с кровати, я принялась умываться, расчесываться и одеваться, и моя песенка весело летела по маленькой комнате, прыгая по дощатому полу словно мячик. Солнце едва показалось из-за горизонта, и в доме было еще немного пасмурно и прохладно. Я накинула на плечи шаль, которая висела на крючке при входе, и принялась за работу. Через час на столе дымились пышные оладьи, и в глиняной тарелочке отливала белизной сметана. Разлив чай по чашкам, я позвала дедушку. Он зашел на кухню, застегивая коричневый жакет, надетый поверх белой рубахи. Улыбнувшись, дед пожелал мне доброго утра, присел на скамью и приступил к завтраку.

– Амедеа, детка, что сегодня, на рынок пойдешь? – и сдавленно крякнул со смехом: – Рыбы у нас теперь вдоволь, можно и продавать.

– Дед, ты ешь, нечего шутить на голодный желудок, плохо получается. – Я ласково потрепала его по плечу и села рядом.

– Какие планы на день? – Дедушка взял оладью и, уронив ее в сметану, возмущенно цокнул языком.

– Нужно бы сходить к Паолине, она просила козьего молока в обмен на коровье. Только Нерзу надо еще поймать. Со вчерашнего дня не доена, поди, умаялась вся. Характер покажет – берегись.

Я вздохнула, представив себе борьбу со строптивой козой.

– Это хорошо, сходи-сходи, – приговаривал дед, шумно попивая травяной чай из глиняной чашки. – А я, пожалуй, задержусь на мельнице опять до вечера, много работы.

Позавтракав, я проводила деда и вымыла посуду. Вылив воду во двор, я испугала медлительных кур, и они с возмущенным видом разбрелись дальше выискивать зерна в земле.

Отряхнув передник, я взглянула в небо: день обещал быть жарким, и уже сейчас было довольно душно. Рассеянный плотными облаками солнечный свет резалглаза. Значит, шляпа не понадобится. Я завязала голубую косынку поверх косы и пошла искать Нерзу. Она нашлась недалеко, на лугу, что ближе к горам. Я осторожно подкрадывалась к козе, ласково окликая ее по имени. К моему удивлению, Нерза спокойно дала к себе подойти. Хмыкнув, я поставила ведро и присела рядом с ней. Коза довольно проблеяла что-то, когда ей стало легко, и медленно пошла по лугу, пощипывая клевер.

Довольная собой, я вприпрыжку добежала до дома, чуть не расплескав молоко. Процедила его через тряпочку в кувшин и пошла к Паолине. Та жила ближе к центру, почти у самого рынка. Ее чистый ухоженный и маленький дом увитый плющом, всегда благоухали цветочными ароматами. А каменные стены маленького дома причудливо овивал плющ. Милая женщина, довольно пухленькая и малого роста, она относилась ко мне добрее всех. Когда я была маленькой, лишь она могла взять меня на руки или угостить леденцом. Сейчас же стала мне единственной подругой. Жаль, что ей не под силу было угомонить всю деревню. Или хотя бы Джорджа. Если бы не он, меня, может, и не задевал бы никто. Только по его вине я терплю унижения вот уже сколько лет. Конечно, сын управляющего. Все хотят ему понравиться, дружить с ним, а для этого нужно ненавидеть того же, кого ненавидит он… Все просто.

Я дошла до улицы, где жила Паолина. Утренний воздух уже наполнялся пылью, поднимаемой колесами повозок и копытами лошадей. Открывая калитку, я услышала низкий, гортанный голос, который выводил деревенские мотивы не слишком приличных песенок. Паолина развешивала белье. Я пошаркала ногой, чтобы привлечь внимание женщины, и та плавно обернулась.

– О, здравствуй, дорогая. Прекрасно выглядишь. – Она перенесла корзину с бельем на бедро и хитро взглянула на меня.

– Здравствуйте, Паолина. Я вот принесла вам молока, – улыбнулась я, обрадованная встречей.

– Что ж, это ты вовремя. Как раз собиралась делать горгонзолу. – Женщина улыбнулась и жестом позвала меня в дом. – Неужто ли Нерзу удалось словить, впервые не подравшись с ней? – рассмеялась Паолина, забирая молоко.

– Как вы догадались? Да, сегодня она на удивление спокойная. – Я присела на скамью и блаженно вытянула ноги.

– Да, догадалась по твоему довольному лицу. Но не будь я собой, если не скажу, что дело тут не только в глупой козе. – Женщина лукаво подмигнула мне и принесла из кладовой кувшин коровьего молока.

– Ох, эта молодость, как вспомню! Я времени даром не теряла, в отличие от тебя. У меня поклонников было, как блох на собаке. – Паолина плавно повела бедрами, демонстрируя свои формы. – Да я и сейчас еще ничего.

Мы посмотрели друг на друга и дружно засмеялись. Настроение улучшалось с каждой минутой, я вышла на улицу и бодро зашагала к дому. Махнув на прощание маленькой женщине, я шла по дороге, затененной деревьями, не замечая ничего вокруг. Птицы пели свои песни, что находили отклик в моей душе. И повернув за угол, я чуть было не впечаталась в человека.

Джордж. Настроение испортилось мгновенно, уступая место ненависти с примесью страха. К счастью, молоко не расплескалось. Я прижала к себе кувшин – вдруг его постигнет та же участь, что и вчерашние продукты на рынке.

Его лицо вдруг побледнело. Я удивленно всматривалась в него и вдруг поняла, что же так удивило меня. Впервые я видела на лице Джорджа страх. Он боялся… Он боялся меня?!

Я с опаской попыталась обойти его широкой дугой. Но улочка была совсем узкой, и я все же немного задела его краем юбки.

– Отойди от меня, ведьма! – он неожиданно тоненько взвизгнул и отпрыгнул шага на два.

Что это было?! Не понимая в чем кроется секрет, я молча пошла дальше, стараясь не оборачиваться. Джордж лишь прошипел слова молитвы, немало удивив меня своими знаниями и поспешно скрылся из виду. Никогда бы не подумала, что такие, как он, умеют молиться.

Всю дорогу я думала над его странным поведением, а когда подходила к калитке, вдруг вспомнила:

"Назови мне его имя, я ничего ему не сделаю, лишь пощекочу нервишки…"