Истинная для Ледяного Дракона. Княгиня Южного предела

— Merde!*

Какое говорящее имя — Мерден.

Я и сама чувствую себя так, словно в грязи извалялась, если не в чём-нибудь похуже. Очень хочется помыться, соскрести с себя этот жуткий день.

Прямо передо мной огромное зеркало в резной зелёной раме. И в нём моё потрёпанное отражение. Где-то на периферии сознания мелькает мысль, что деньги за платье Рите я так и не отдала. И все мои подозрения насчёт того, кто подлил мне алкоголь, вторичны по сравнению с тем, что я не привыкла быть должной. Глупо вообще сейчас об этом думать.

Продолжаю изучать себя в зеркале.

После всего, что со мной произошло, платье цвета фуксии выглядит как тряпка. Пятна на подоле, и разорвано в одном месте почти до середины бедра. Горько усмехаюсь. Не случайно этот гвардеец мне такое предлагал. Видок у меня, словно где-то с кем-то кувыркалась. Сама на себя смотрю с отвращением. Тяжёлый вздох.

С тоской оглядываю свою тюрьму. Роскошная комната в изумрудных тонах. Круглый светлый ковер в центре. Кровать-аэродром утопает головной частью в алькове, украшенном по периметру резьбой.

Пожалуй, спальня не хуже, чем у леди Альвы. Окажись я в таких покоях, да хотя бы даже на экскурсии, рот бы раскрыла от изумления. Вот только предназначена эта комната для очередной игрушки князя. И роскошь сейчас кажется платой за сговорчивость.

А я ещё боялась, что меня в подвал отведут. Бояться стоило другого. Хотя, кто сказал, что после второй оплеухи мне таки не светит этот самый подвал. Вон как у Его Сиятельства взыграло, разозлился: «Как ты посмела?».

И ещё посмею, если посмеет… тьфу, запуталась.

Обхватываю себя руками за плечи и морщусь от боли, когда пальцы касаются синяков, оставленных ручищами князя.

А ведь я хорохорюсь. Пытаюсь делать вид, что от меня что-то зависит. Игры окончены, и надо признать, что я в чужом мире в собственности у жестокого человеконенавистника.

И радует меня сейчас только одно, что некому меня искать, и некому оплакивать. И я впервые думаю об этом с облегчением. Если бы мама была жива, я бы с ума сходила, представляя, сколько горя она испытала бы из-за моего исчезновения. А так, я отвечаю только за себя.

Дверь открылась очень тихо, я скорее почувствовала, чем услышала.

В зеркальном отражении вижу двух девушек и женщину постарше.

— Разрешите, госпожа?

Поворачиваюсь молча, взгляд падает на поднос в руках одной из вошедших.

Еда. Только сейчас понимаю, насколько проголодалась. Шикарный новогодний стол корпорации «SEVEN», кажется, был целую вечность назад. Сейчас я и от чёрствой корочки хлеба не отказалась бы.

— Кто вы? — спрашиваю, и голос прерывается от усталости и голода.

Женщина постарше приседает в реверансе:

— Меня зовут Ларита, я буду вашей личной служанкой. А Энни и Арна помогут вам с омовением и всем, что необходимо леди.

Я хмыкаю, отлично понимая, какая участь предназначена так называемой «леди».

Но на столик у камина уже опускается поднос. И то ли Энни, то ли Арна убирает с него белую салфетку. Передо мной исходящий паром и ароматным запахом кувшин, большое блюдо с гренками, ломти чего-то белого, напоминающего по цвету адыгейский сыр, и огромный фрукт, похожий на манго.

— Но сначала поешьте, госпожа, — Ларита делает приглашающий жест.

И я понимаю, что Кавказской пленницы, объявившей голодовку**, из меня не выйдет. Я в принципе не способна думать на голодный желудок.

Всё к чёрту. Белые ломти действительно оказываются сыром, а фрукт — самым настоящим манго. Но спросить я не решаюсь, откуда он здесь. Ларита сама поясняет с гордостью:

— Большая редкость. У нас такое не растёт. Но купцы из Междумирья привозят.

С кусочком сыра и восхитительно вкусного поджаренного хлеба во рту я уже могу немного думать.

Что же это получается? Манго, наверняка, из моего мира. Значит, есть связь и есть порталы. И, значит, можно найти способ. Настроение у меня улучшается, но ровно до того момента, как появляется ещё одна женщина.

Она вроде даже постучала, но непонятно зачем, потому что ответить «Войдите» никто не успел.

Женщина низко присела, сохраняя каменное выражение на лице, а потом обратилась к Ларите:

— У вас два часа на всё до прихода Его Сиятельства.

–——–—

* merde (фр.) — дерьмо.

** сцена из х/ф «Кавказская пленница» (думаю, вы все хорошо помните эту чудесную комедию).

Глава 14. Средневековый спа-салон

Мыться или не мыться — прямо вопрос уровня Шекспира. Ведь ясно же, что имела в виду прибежавшая служанка. Подготовить меня к приходу князя. И даже мыслей ни у кого не возникает, что я могу быть против. Если уж невесту князя, которая намекала на любовь жениха к развлечениям, не смущает то, что Айварс увёл меня к себе, что говорить о слугах?

Ларита начинает суетиться.

— Прошу вас, госпожа, — она открывает дверь в соседнюю комнату и делает приглашающий жест.

— Что там?

— Комната для омовения.

Одна из девушек моментально скрывается в купальне, а вторая, опустившись на колени, цепляет подол моего платья и тянет его вверх.

— Можно я сама? — стараюсь говорить уверенно и даже жёстко. Если они меня хоть временно считают госпожой, то должна сработать привычка повиноваться.

Какая же я наивная. У них, кроме меня, есть кому подчиняться. А в каком ранге я нахожусь, они отлично знают.

— Что вы, госпожа, — Ларита даже руками всплёскивает. — Виданное ли это дело. В замке свой целитель. И нужно знать, какое средство и для чего использовать.

Энни или Арна уже дотянула подол платья до моей груди, и я поднимаю руки, понимая, что сопротивление будет выглядеть глупо.

В тот момент, когда влажная ткань платья ползёт через голову, и я на время слепну, слышу заинтересованное «Ух ты».

Что там не так? Платье сброшено, и я ёжусь от холода и бесцеремонно разглядывающих меня Лариты и обеих девушек. Вторая, видимо, услышав восклицание подруги тоже выглянула из купальни.