Истинная любовь

— Я им говорю, а они хлопают меня по плечу и показывают фотографии своих детишек. А Стэнли! Без тебя ему нечем заняться. Бедняга томится от безделья. На прошлой неделе он разослал всем уведомление, что отныне все папки с бумагами должны быть снабжены цветной маркировкой.

— Не вижу в этом ничего страшного, — рассеянно отозвался Джаред.

— Ты так думаешь? Стэнли выделил двадцать одну категорию, и каждой соответствует свой цвет. Что такое светло-вишневый, черт побери? Джаред! Ты должен вернуться и навести тут порядок. Я занимаюсь деньгами, ты помнишь? А роль тирана взял на себя ты.

Джаред презрительно фыркнул:

— Какой из меня тиран, если со мной так легко расправилась маленькая женщина на высоких каблуках?

— Ты имеешь в виду Аликс?

— Нет, дьявол! Аликс я даже не вижу. Это ее мать портит мне кровь.

Тим понимающе хмыкнул.

— Я знаю, что такое мать девушки. До того как я женился, моя теща была настоящим чудовищем. А теперь… Сказать по правде, она и сейчас лютая змея. Я тут купил одну книгу, там рассказывается о неком племени, законы которого запрещают матери женщины разговаривать с зятем. Хочешь, я пришлю тебе экземпляр?

— Нет, спасибо, — хмуро ответил Джаред. — Я вернусь после свадьбы Иззи. До нее осталось меньше недели.

— Ты собираешься привезти свою новую девушку с собой в Нью-Йорк?

— Аликс не просто «моя новая девушка», — почти прокричал Джаред.

— Что ты орешь как резаный? Побереги пыл для ребят возле кулера. Может, начать раздавать воздушные шарики тем, кто успешно справляется с работой? Думаешь, это их расшевелит?

— Я тебя понял. Свадьба состоится в эту субботу. В понедельник я буду в офисе.

— Честно-честно?

— Иди считай деньги, — прорычал Джаред и нажал кнопку отбоя.

После разговора ему стало еще хуже, хотя это казалось уже невозможным. Поначалу выходки Виктории его забавляли. Кен прибыл на место строительства часовни вместе с Джилли. Он был вне себя от бешенства.

— Она хотела превратить Джилли в служанку! Ты можешь себе представить? — Кен так и кипел от злости.

— И ты решил забрать Джилли к себе в домик для гостей? — спросил Джаред.

— Я же должен был ее защитить.

Джареду пришлось отвернуться, чтобы скрыть улыбку, однако на следующий день настроение у него окончательно испортилось. Виктория выставила его из комнаты Аликс. Вначале он не придал этому значения, поскольку думал, что позднее проберется в спальню по потайной лестнице. Но он недооценил коварство Виктории. Она заперла изнутри дверь, ведущую наверх. К несчастью, она слишком хорошо знала все секреты дома. Джаред в сердцах помянул про себя тетю Адди недобрым словом за то, что та рассказала посторонним о лестнице. То, что он сам показывал лестницу Аликс, а Кен в свое время ее ремонтировал, Джаред не принял в расчет.

Но замок на двери еще полбеды. Куда хуже, что Виктория совершенно заморочила голову дочери. Ее стараниями Аликс с некоторых пор буквально зациклилась на свадьбе Иззи. Все прежние заказы пришлось отменить, а новые — представить Виктории на одобрение.

«Пожалуй, нужно добавить побольше роз», — говорила Виктория, глядя на дочь поверх чашки с чаем, а Аликс шла и переделывала все заново. Джаред мог бы поклясться, что в каждый пункт грандиозного плана свадьбы вносились исправления не меньше четырех раз.

Утром он попытался поговорить с Аликс, но из этого ничего хорошего не вышло.

— Подождем, когда вся эта свадебная суета закончится, — сказала Аликс. — И все вернется в нормальное русло.

— А что значит «в нормальное русло»?

— Не знаю. — Она взглянула на часы. — Через десять минут я встречаюсь с рабочими, которые будет устанавливать шатры. Мне пора идти.

Джаред схватил ее за локоть.

— Аликс, после свадьбы твоя мать засядет за дневник Валентины и, скорее всего, начнет поиски записок тети Адди. — «Если останется в живых к тому времени», — подумал он про себя, но промолчал. Эта тайна с каждым днем мучила его все сильнее.

— Не вижу здесь никакой проблемы, — ответила Аликс, торопливо спускаясь по лестнице.

— Просто ты подпала под влияние матери и слушаешься ее, словно тебе все еще четыре года.

Застыв на лестнице, Аликс смерила Джареда сердитым взглядом.

— Подумай, что ты говоришь! По-твоему, мне не следует тратить время на то, чтобы помочь подруге устроить счастливую свадьбу?

— Нет, конечно, нет. Только я теперь живу в конце коридора, и тебя нет со мной. — Он слабо улыбнулся краешком рта.

— Так все дело в сексе? Ты бы предпочел, чтобы я лежала в твоей постели, а моя подруга пускай сама заботится о своей свадьбе. Ты это хочешь сказать? — Аликс шагнула вниз, но Джаред, протянув руку, преградил ей путь. Она остановилась и отвернулась, избегая его взгляда.

— Аликс, я ничего такого не имел в виду. Просто я скучаю по тебе. — Наклонившись, он коснулся губами ее виска. — Я вспоминаю, как мы разговаривали, как работали вместе. Мне так этого не хватает. Не хватает тебя.

Аликс повернулась к нему.

— Я тоже скучаю по тебе, но стараюсь быть реалисткой. Скоро ты вернешься в Нью-Йорк, в свое бюро, а я останусь здесь с мамой до конца года. Мама попросила меня помочь ей с работой. У нее проблемы со зрением, и я собираюсь читать ей вслух дневник Валентины.

На мгновение Джаред лишился дара речи.

— И ты поверила этой сказке?!

— Поверила ли я, что у моей мамы проблемы со зрением? Послушай, Джаред, зачем бы ей выдумывать подобные вещи?

— Чтобы разлучить нас.

— Это какая-то бессмыслица! Я здесь, в этом доме, из-за завещания твоей тети, а моя мама здесь, потому что ей нужно зарабатывать себе на жизнь, тебя же не будет здесь, поскольку в Нью-Йорке тебя ждут работа, люди, твоя фирма. При чем тут моя мать, которая, как ты уверяешь, хочет нас разлучить?

— Я говорю о том, что происходит сейчас. Сегодня, завтра.

— О, я поняла, — воскликнула Аликс. — Ты злишься, оттого что я не прыгнула к тебе в постель по первому зову. Ты отлично обойдешься без меня в Нью-Йорке, наденешь смокинг и начнешь встречаться со своими супер моделями, но сейчас, сегодня, ты хочешь меня, потому что… я здесь. И готова ко всему!

— Это смешно! До моего отъезда в Нью-Йорк осталась неделя, и я к тому же буду часто приезжать домой. Я всегда так делаю.

Эти слова так разъярили Аликс, что она решила не отвечать, боясь в сердцах наговорить лишнего.