Истинная сумрачного дракона. Лед и пламя

— Ты что делаешь?! — на крик Асвёра она даже не обернулась. Чужое заклинание нужно разрушить.

— Там какое— то заклинание, как спутанные серые нитки. Оно питается магией нашего мира. вот их надо порвать, — уверенно заявила Хельга, опять создавая шары. — Я переплела разные виды магии, чтобы оно не могло разделить их.

— Ты сделала что?! — Асвёр, забыв, где они находятся, уставился на наследницу. — Как?!

— Как— то так, — Хельга пожала плечами. Да откуда она знает, как у нее это получается? Просто опутывает одно заклинание другим, чтобы получилась непонятная смесь. Добавить туда еще молний, чтобы разорвало всю структуру плетения.

Асвёр не зря слыл самым лучшим колдуном драконьего царства. С кончиков его пальцев заструилась тьма и поползла к порталу, отрезая от магии Трехмирья. Вокруг воронки начал формироваться черный кокон, щупальца которого пытались порвать чужое плетение.

Ни Хельга, ни колдун, сосредоточившись на портале, не слышали шума битвы, творящейся за пределами разрушенного храма. Они сосредоточенно рвали плетение, соединяющее два мира. Если это создал колдун, то он был невероятно силен и умен. Или слишком самоуверен.

Наследница видела эти пульсирующие нити, поглощающие ее магию, и как их изнутри вспарывают молнии. Колени уже дрожали, она тратила слишком много сил, но готова была отдать все до последней капли, лишь бы этот портал захлопнулся. Воронка вращалась все быстрее и быстрее, в нее поползла же не только магия, но и мелкие камешки. Хельга, пошатнувшись, сделала шаг вперед, упираясь ногой в пол. Она уже просто лила в сети портала магию и кидала молнии, вычерпывая весь свой резерв до дна.

А в Бездне монстры, раззадоренные запахом крови и видя угрозу, кидались на драконов и друг на друга. Некоторые, желая вернуться обратно, пытались прорваться к порталу, но напарывались на стражей, охраняющих вход.

У Хельги нестерпимо болела голова, руки держать поднятыми было почти невозможно, но первые порванные нити вселяли надежду, что можно уничтожить эту сетку. Она почувствовала как горячая струйка потекла по губе, а потом и по подбородку. Носом пошла кровь. Ну и пусть.

Наследница не видела себя со стороны. Не видела, как светится вся ее фигура, не видела, как искрятся волосы, не видела, что молнии уже бьют во все стороны и к ней никто не может приблизиться. Она только знала, что должна закрыть портал ради будущего Трехмирья, ради своего будущего и Мистивира.

Прав был Асвёр: искра может сделать многое, а влюбленная искра может сотворить невозможное. Вернуть магию эльфам, а драгоценные жилы в горы. Научить любить эгоистичных драконов и подарить им надежду. Вот и сейчас Хельга творила невозможное: разрушала чужое заклинание. Старое, мощное, напитанное магией. Он и сам уже видел эти уродливые плетения, и не мог не восхититься гениальностью задумки: портал питал сам себя. Что хотел сделать неизвестный колдун — теперь не узнать. Но его творение пожирало магию Трехмирья, держа открытым портал в мир чудовищ. Может быть, он отправился туда и там и остался. Может, испугавшись, сбежал, забыв закрыть портал. Как не узнать, и что или кто разрушило храм. А драконы много тысячелетий были заняты другим, и вот теперь дочь искры доделывает то, что колдуны должны были сделать давным— давно.

Хельга уже сияла так ярко, что пришлось зажмуриться. На нее невозможно было смотреть. И никто не увидел, как она, закусив губу от боли, чтобы не застонать, собрав последние капли сил, заклинанием разорвала ослабевшие нитки и раскидала их ошметки по остаткам храма. Портал бешено закрутился и с резким хлопком закрылся, а золотая драконица упала на острые камни.

От рева, пронесшегося по Бездне, застыли и драконы, и монстры. Сорвались и посыпались камни, обрушивая своды пещеры. В то же мгновение Повелитель прыгнул вниз, оборачиваясь золотым драконом. Он быстрее ветра несся туда, где находилась его дочь. Никто из стражей не мог его удержать. Эйнар рычал на пытавшихся его остановить воинов, поливал пламенем встречавшихся на пути монстров.

«Хель. Хельга. Доченька… Хель…» — его сердце, до этого сжимавшееся от страха, теперь просто было готово остановиться. Никогда не простит себе, что послушал доводы разума и не пошел с ней. Да что же он за отец такой? Инга его никогда не простит, да и права будет!

На полпути ему встретился сумрачный дракон, сжимающий в огромной когтистой лапе хрупкую фигурку. Он посмел зарычать и ощетиниться на своего Повелителя. И даже когда поднялся на поверхность и рухнул в снег у самого края Бездны, лапы не разжал. Накрыл золотоволосую драконицу крылом и закрыл глаза, выпадая из этого мира.

Глава 32

— Эйнар?! — закричала Инга, когда возле комнаты дочери появился ее муж с Хельгой, укутанной в черный кокон, на руках. — Что случилось?! Что с ней?!

— Я уже вызвал Фроуда, — ответил Эйнар, открывая дверь. Он внес дочь в ее комнату и бережно опустил на постель. Заботливо убрал выбившуюся прядку с ее лица.

— Эйнар!!! — позвала его Инга, вбегая следом. — Хель, доченька! — она кинулась к кровати. — Хель! — но дочь не реагировала ни на крик, ни на поглаживания по щеке. — Эйнар?! — правительница обернулась на мужа и грозно посмотрела ему в глаза. Виноватый вид и то, как он отводил взгляд, ей не понравилось. — Что с Хель?! — металлические нотки в ее голосе не сулили ничего хорошего.

— Она спит, — ответил Эйнар. Он чувствовал себя виноватым и ужасно переживал. Да, у них получилось. Но какой ценой? — Инга, наша дочь просто спит после магического истощения.

— А где она получила такое магическое истощение, что аж поседела?! — с подозрением спросила Инга, но ответить помешал вышедший из портала Фроуд.

— Папа! — бросилась к нему правительница. За тысячелетие она привыкла считать его и Грай своими родителями. — С Хель что— то случилось! — материнское сердце разрывалось от переживаний.

— Ну, тише— тише, — успокаивающе погладил ее по руке старый лекарь. — Внучка жива, я это отсюда вижу, а остальное сейчас посмотрим, — он бросил взгляд на правителя, но тот отвернулся.

Фроуд подошел к кровати и движением руки развеял черный кокон, с его пальцев потекла золотистая исцеляющая магия. Он шептал заклинания, всё больше хмурясь, а потом укутал Хельгу в золотистый кокон.

— У нее вычерпан магический резерв до самого конца. А еще она физически истощена, — произнес лекарь. — И что с волосами, я даже не знаю, — развел он руками.

— Зато я знаю, — не хуже драконицы рыкнула Инга. — Это седина. Драконы не седеют. Даже я, — она дернула себя за прядь золотых волос, — не седею. А у Хельги есть седина. Эйнар! Я требую объяснений!

Правитель видел, как в любимых глазах заворачивается шторм. Тревога за дочь способна толкнуть Ингу на любые действия.

— Асвёр! — в коридоре раздался голос Маши. — Стой, ящер! — закричала она. — Какой Бездны здесь происходит?! Я требую ответа!

— Еще одна требует, — вздохнул Эйнар, за что получил от жены испепеляющий взгляд.