Источник Вознесения

«Я… я должен что-то сделать, – стряхивая оцепенение, подумал Сэйзед. Он все еще был полуобнажен и не чувствовал холода из-за латунной метапамяти, которая почти опустела. Вин продолжала драться, колоссы падали один за другим. – Даже ее силы не хватит на всех. Она не спасет город в одиночку».

Сэйзед заставил себя встать и двинулся к краю площади; схватил за плечи старика в первых рядах скаа, заставив его прекратить песнопения.

– Вы были правы, – сказал Сэйзед. – Она вернулась.

– Да, Святой Первый Свидетель.

– Думаю, она выиграет нам немного времени, – продолжал Сэйзед. – Колоссы прорвались в город. Нам надо собрать тех, кто еще жив, и бежать.

Старик помедлил, и на миг Сэйзеду показалось, что он будет возражать – заявит, что Вин должна спасти их, сразив целую армию врагов. Но старик, к счастью, кивнул.

– Мы побежим к северным воротам, – быстро, пока он не передумал, сказал Сэйзед. – Там колоссы прорвались в самом начале и наверняка уже покинули те кварталы.

«Я надеюсь на это», – подумал Сэйзед, торопливо передавая предупреждение.

Отступившие должны были прятаться в замках знати. Может быть, там еще не всех убили.

* * *

«Вот так, – думал Бриз. – Я все-таки оказался трусом».

Это стало не таким уж удивительным открытием. Он всегда знал, что для мужчины важно понимать себя, и всегда был осведомлен насчет собственного эгоизма. Поэтому вовсе не ужаснулся, когда скорчился у осыпающейся кирпичной стены старого дома скаа и прижал ладони к ушам, чтобы не слышать криков снаружи.

Куда подевался гордец? Внимательный дипломат, гасильщик в безукоризненных костюмах? Он исчез, осталось лишь дрожащее, беспомощное тело. Бриз несколько раз пытался зажечь латунь, погасить сражавшихся снаружи людей. Но оказался неспособен даже на такое простейшее действие. Он не мог даже двигаться.

Если не считать за действие дрожь.

«Очаровательно, – подумал Бриз, словно глядя на себя со стороны – на жалкое существо в разорванной, окровавленной одежде. – Так вот что случается со мной, когда я как следует испуган? Какая ирония судьбы. Я всю жизнь контролировал эмоции других людей. А теперь я ничего не могу сделать, настолько силен мой страх».

Сражение снаружи продолжалось. Оно длилось немыслимо долго. Разве солдаты не должны были уже умереть?

– Бриз?

Он не смог пошевелиться:

«Голос Хэма. Смешно. Он же наверняка мертв, как и все».

– Вседержитель! – воскликнул Хэм, показываясь перед Бризом. Одна его рука висела на окровавленной перевязи. Громила поспешно опустился рядом. – Ты меня слышишь, Бриз?

– Мы видели, как он спрятался здесь, – послышался еще голос.

«Солдат?»

– Он укрылся во время сражения. Но мы чувствовали, как он гасил нас. Поддерживал в нас боевой дух. Когда лорд Кладент умер…

«Я трус».

Кто-то еще появился рядом. Сэйзед! Очень обеспокоенный.

– Бриз, – Хэм склонился к нему, – моя крепость пала, ворота Сэйзеда тоже. Мы больше часа ничего не слышали от Доксона, и мы нашли тело Колченога. Пожалуйста. Колоссы уничтожают город. Нам надо знать, что делать.

«Не спрашивай меня», – сказал Бриз… или попытался сказать.

Он мог лишь бормотать.

– Я не могу тебя нести, – продолжал Хэм. – Рука почти бесполезна.

«Вот и хорошо, – подумал Бриз. – Видишь ли, дружище, я больше ни на что не гожусь. Вы идите. Просто оставьте меня тут».

Хэм беспомощно посмотрел на Сэйзеда.

– Поторопитесь, лорд Хэммонд, – подал голос террисиец. – Солдаты понесут раненых. Мы пробьемся к Гастингу. Может, сумеем там укрыться. Или… колоссы будут слишком заняты, чтобы помешать нам сбежать из города.

«Заняты? – подумал Бриз. – Заняты убийствами, ты хотел сказать. Что ж, немного утешительно осознавать, что все мы трусы. А если я еще немного тут полежу, то смогу уснуть… и все забуду».

54

Аленди понадобится проводник через Террисские горы. Я поручил Рашеку сделать так, чтобы его вместе с верными друзьями выбрали для этой миссии.

Посох Вин сломался, когда она врезала им по лицу колосса.

«Только этого не хватало», – подумала она раздраженно, вонзая обломки в грудь другого существа.

Рожденная туманом крутанулась, оказавшись лицом к лицу с еще одним великаном, на добрых пять футов выше, чем она сама.

Тот замахнулся мечом – Вин прыгнула, и меч ударился о выщербленную брусчатку в том месте, где она только что стояла. Чтобы подняться на уровень глаз чудища и увидеть его перекошенную физиономию, не нужны были монеты.

Колоссы всегда выглядели удивленными. Видели, как она сражается с десятками их собратьев, и все равно казались ошарашенными, когда она отражала удары. Их разум приравнивал размер к силе: более крупный колосс всегда побеждал более мелкого. Человек пяти футов ростом не должен являться большой проблемой для крупного монстра.

Вин зажгла пьютер и врезала кулаком по голове чудовища. Череп треснул, и тварь упала на спину. Вин приземлилась. На место павшего, как обычно, уже спешил следующий.

Рожденная туманом начинала уставать. Нет, она устала еще до начала битвы. Сначала прошла пьютерную гонку, потом изобрела сложную личную алломантическую дорогу из подков, чтобы пройти через целый доминион. Только пьютер из последнего фиала помогал еще держаться на ногах.

«Надо было попросить у Сэйзеда одну из пустых пьютерных метапамятей!» – подумала она.

Ферухимические и алломантические металлы были одинаковыми по составу. Она могла поджечь такой металл, хотя террисиец, скорее всего, дал бы ей наруч или браслет. Такое не проглотишь.

Вин увильнула от удара очередного колосса. Монеты не причиняли тварям серьезного вреда, и они слишком много весили, чтобы оттолкнуть их без якоря. Кроме того, запасы стали и железа были ужасающе малы.

Она убивала колоссов одного за другим, добывая для Сэйзеда и горожан время, чтобы те успели оторваться от преследователей. В этот раз все происходило иначе – не так, как во дворце Сетта. И вовсе не потому, что Вин убивала чудовищ: она понимала, что делает. И была согласна с тем, что это делать необходимо. Сражаться и убивать необходимо для защиты тех, кто не мог защититься сам. Кельсер мог убивать ради террора или мести, но для Вин это всегда казалось недостаточным.