Истоки неприятностей

– Если понадобится – вас искать у господина Лисара?

– Меня не искать, – обрубил Силь. – Но – да, у него. И раздобудь мне апельсин.

Ирма немедленно выложила на стол сразу два. Силь постарался не думать, зачем она их у себя держит, просто взял ближайший, надорвал кожуру и принюхался. Стало немного легче.

В итоге он прямо так с апельсином к Леде и пошёл. Она не удивилась. Или сделала вид, что не удивилась.

Глава управления разведки Истока была сухонькой старушкой ростом даже ниже Силя, поэтому с посетителями предпочитала общаться сидя в высоком кресле. Но для собственного заместителя сделала исключение – выбралась из-за стола, встала напротив, упёрла руки в бока и принялась отчитывать:

– Мальчик мой, что за детские игры ты опять разводишь? Мне доложили о твоей последней выходке в школе. Сломать руку студенту – это же надо было придумать!

– Они первые начали, – равнодушно пожал плечами Силь.

Малолетних дуболомов было не жалко совершенно, и сломанная рука казалась не слишком большой платой за чью-нибудь сломанную жизнь. А как такие типы умеют ломать чужие жизни, Силь слишком хорошо знал на собственном опыте.

– Я закрываю глаза, когда ты проворачиваешь такое с обычными людьми. Но они же магосы!

– Значит, вдвойне опасны и уже привыкли к безнаказанности. Пусть теперь думают о своих поступках.

– Ты хоть знаешь, кто их бабушка?

Наверное, это была очень важная информация, которую следовало учитывать, но сейчас Силю не было никакого дела до генеалогического древа двух идиотов. Он торопливо прикидывал, сколько ещё продержится в адекватном состоянии. Выходило часов шесть. А до заката (и, соответственно, парома) оставалось около девяти. Паршиво.

– Ты – лицо управления! – выдвинула последний аргумент Леда.

– Лицо – вы. Я – руки и голова.

– У тебя не голова, а чурка безмозглая. Вот как выбью сейчас дурь-то!

У начальницы был тяжёлый характер, тяжёлый взгляд и тяжёлая рука. В последнем Силь уже не раз успел убедиться, поэтому когда сухонькая старушка потянулась дать ему затрещину, рефлекторно дёрнулся в сторону. И так голова болит, нечего усугублять подзатыльниками.

Но получилось только хуже – от резкого движения в глазах потемнело и пришлось хвататься за стол, чтоб не упасть.

– Александр, ты болван! – немедленно сменила тему глава управления. – Почему сразу не сказал, что тебе плохо?

– Потому что мне терпимо, – уклончиво ответил Силь.

– Сядь немедленно. – Леда толкнула подчинённого в сторону кресла и проконтролировала, чтоб он туда уселся. Силь честно попытался именно усесться, а не рухнуть. – Зачем вообще припёрся в таком состоянии?

– Сами вызвали!

– Да не ко мне, а на работу! Что ты тут забыл, страдалец? Марш домой немедленно. И Ирму возьми, пусть присмотрит за тобой, если что.

«Если что» следовало понимать как «если ты вырубишься и не сможешь сам себе укол всадить», но старая ворчунья решила для разнообразия побыть тактичной.

– Какая разница, где за мной присматривать, дома или здесь? – возразил Силь. – Всё в порядке, я продержусь до вечера, а потом сразу поеду на паром.

– Точно продержишься?

Скорее всего нет, но окружающим об этом знать не обязательно, поэтому…

– Да, конечно. Без проблем.

– Врёшь! – уверенно заявила Леда. – Но оставлю это на твоей совести. Всё, иди уже с глаз моих. И не думай, что я забуду про вчерашнее. Оклемаешься – договорим. Так что не вздумай помереть, понял?

– Так точно, госпожа полковник. Разрешите исполнять? – Силь бодро вскочил с кресла и шутливо козырнул.

– Балбес, – вздохнула Леда. – Лисёнку привет передавай.

– Обязательно.

Силь умчался, а его начальница ещё некоторое время стояла посреди кабинета, печально разглядывая захлопнувшуюся дверь.

Мальчишка отлично научился притворяться. Если не знать – никогда не скажешь, что одной ногой в могиле. А то и двумя.

Леда пыталась об этом не думать, но оно думалось само, уже который год не давая покоя. Да, с их работой все ходят по грани, но Силь на этой грани просто поселился, и с каждым днём та сторона затягивала его всё сильнее. А ведь когда глава разведки впервые увидела это ясноглазое чудо природы, она не такой судьбы ему желала, совсем не такой.

Хотела спасти, сберечь.

Но жизнь распорядилась по-своему.

Старая разведчица ещё немного постояла, ругая себя за обострившуюся с возрастом сентиментальность, а потом решительно тряхнула седыми, но всё ещё густыми волосами и вернулась за стол, к работе. Дела не ждали, а сваливать их в ближайшие дни стало не на кого.

* * *

Путь от «ну… мы с одним человеком случайно зашли в одно место» до «мы с профессором Перфи по глупости влезли в старый особняк Эллертов» был суров и тернист, и для того, чтоб вытащить из Алины подробности, потребовался по меньшей мере час. Да и то Долан не был уверен, что юная магисса рассказала всё как есть. Не потому, что хотела что-то скрыть. Но могла же и забыть, и перепутать, и не придать значения действительно важным вещам.

– Значит, вы считаете, что на вас напал именно этот мужчина? – Долан ещё раз всмотрелся в фотографию.

Снимок был старым, не слишком чётким, но вот изображённые на нём люди выглядели очень знакомо. Всех их он допрашивал после памятного взрыва в лаборатории. То есть, разумеется, всех, кроме родителей Алины, погибших во время этого взрыва.

А ведь летом он почти поверил, что эта история закончилась со смертью Тивасара.

Ага, как же! Мечтать не вредно.

Только вот одно но…

– Алина, вы не могли видеть вчера этого человека. Он умер много лет назад.

– То есть как это умер? – удивилась девчонка. – Вчера живой был! Там, конечно, шрам в половину морды, жуткое зрелище, но на зомби всё равно не похож.

– Я видел его тело собственными глазами.

Точнее, то, что от него осталось, но о подробностях рассказывать, наверное, не стоило. Уж больно история вышла неаппетитная.

Параллельно с расследованием взрыва тогда всплыло ещё одно дело: в Фонде обнаружилось исчезновение каких-то документов. Причём в том же самом отделе.

Подробностей Долану не рассказали, потому что документы оказались действительно важными. Настолько важными, что милитов вежливо попросили не отсвечивать, а к делу подключили ребят из разведуправления.

Ребята из управления сработали с огоньком, причём в самом прямом смысле. Преступника нашли и даже почти поймали, зажали всё в той же многострадальной лаборатории, перекрыли выходы, предложили сдаться… А вот дальше версии разнились.

По официальным данным пресс-службы разведки, злоумышленник собственноручно взорвал реактивы вместе с собой.