Исторические районы Петербурга от А до Я

«Если Литейную часть почесть городом, – писал в конце XVIII в. знаменитый путешественник Иоганн Готлиб Георги, – то в оной представится великая различность каменных и деревянных домов, садов и пустых мест; для предместия же она весьма велика в рассуждении многих прекрасных и некоторых публичных строений».

Одной из главных достопримечательностей Литейной части Георги называл Императорский Итальянский сад «в голландском вкусе». Ныне воспоминания об этом саде можно увидеть за зданием Российской национальной библиотеки на Фонтанке. «Второй, вчетверо обширнейший, Италианский сад находится напротив первого по другой стороне Литейной улицы, – продолжал Георги. – В нем растет зелень для придворной кухни во многих оранжереях и парниках».

«Лунный серп»

Так называют территорию квартала новостроек № 87, расположенного около пересечения Пулковского шоссе с Дунайским проспектом. Следуя данным «Топонимической энциклопедии Санкт-Петербурга», «Лунный серп» расположен на части исторического района Средняя Рогатка.

Застройка района осуществлялась во второй половине 1970-х гг. Его называли в ту пору «Олимпийской деревней» – дома строились к Олимпиаде 1980 г. По воспоминаниям жителей, прежде здесь было болото, поросшее осокой. Само название «Лунный серп» связано с формой расположенного здесь водоема, отдаленно напоминающего серп Луны.

В современной истории Петербурга район «Лунный серп» получил известность главным образом благодаря развернувшейся здесь в 2000-х гг. активной борьбе местных жителей с «уплотнительной застройкой». Обитатели «серпа» отстаивали от посягательства строителей стихийно сложившуюся здесь зеленую зону.

Ее история ведется с 1992 г., когда на участке между домами № 13/4 и № 15/2 по Пулковскому шоссе началось строительство школы. Случилось так, что дальше котлована дело не пошло. Возможно, виной было отсутствие финансирования в сложные годы экономических реформ. По другим данным, стройку бросили из-за неожиданного вскрытия водоносных горизонтов.

За долгие годы котлован заполнился грунтовыми водами, а вокруг него выросли деревья и кусты. Получилось очень живописное место, обустройством которого занялись местные жители. Летом на образовавшемся пруду гнездились утки и другие водоплавающие птицы.

Каждую зиму на бывшем котловане появлялся каток, где играли в хоккей и катались на коньках. А возле дома № 15/2 по Пулковскому шоссе в результате рытья котлована образовалась большая горка, с которой зимой дети любили кататься на санках. Просуществовала она до 2000 г., пока ее не срыли.

По словам местных жителей, участок превратился в маленький зеленый оазис. Поэтому, когда в 2003 г. на месте бывшего котлована задумали сооружать супермаркет, строители столкнулись с яростным сопротивлением жителей. Они доказывали, что естественно сложившаяся зеленая зона отдыха возле жилых домов, закрывающая их от шума и пыли нескольких центральных магистралей, просто необходима.

С тех пор конфликт вокруг «уплотнительной застройки» вспыхивал здесь с завидной регулярностью. В 2007 г. территория вошла в охранный перечень городского закона «О зеленых насаждениях общего пользования», однако и по сей день в этом вопросе не поставлена точка.

М

Малиновка

Так называлась небольшая деревня, располагавшаяся на берегу реки Охты, по соседству с деревней Жерновкой. Название шло от протекавшей в деревне речки Малиновки, которая также именовалась Нарвин ручей (от вепсского «нарвайне», что значило «порог на реке») и Черная речка – за болотную, застойную воду. Наименование речки «Малиновка» известно с 1743 г., оно было связано, как отмечается в «Топонимической энциклопедии», с характером растительности. Просуществовала речка до 1970-х гг., когда была засыпана. Кстати, что касается самого названия «Малиновка», то оно не такое простое, как может показаться на первый взгляд, поскольку произошло оно вовсе не от малины, а, как считают исследователи, от переиначенного финского слова «milin» – мельница.

В конце XIX в. деревня Малиновка стала дачным местом небогатых петербуржцев. По данным одного из путеводителей по петербургским окрестностям того времени, в ней числились 18 домов и 202 жителя.

«Деревня Малиновка избирается дачниками, чтобы воспользоваться более чистым воздухом, так как место это мало населенное, – замечал обозреватель в конце XIX в. – Но, увы! Не то они там встречают. В нескольких саженях от деревни построен сушильный завод, где сушат подмоченный хлеб и гнилое льняное семя. Можете себе вообразить, что за вонь бывает в это время. За две версты, при небольшом ветре, приходится затыкать нос. Поэтому немудрено, что некоторые из дачников уезжают отсюда, не дожив до конца сезона, обратно в Петербург, даже жертвуя деньгами, заплаченными за дачу».

«Малиновка и Салтыковка как дачные места, несмотря на то что они расположены в здоровой, окруженной садами местности, сильно падают, – признавал репортер „Петербургского листка“ в мае 1886 г. – Главной причиной этого является беспечность Финляндского легкого пароходства, которое в высшей степени неумело распределяет рейсы. Кроме этих пароходиков с Малиновкой и Салтыковкой никаких более удобных путей сообщения не существует. Шоссейные дороги (?!) находятся здесь в самом печальном состоянии.

В нынешнем году, как говорят, сообщения с этими деревнями на пароходиках совсем не будет… здесь пустует три четверти дач. В настоящее время перекочевали сюда исключительно только собственники дач. Никаких развлечений здесь не существует, за исключением только оркестра музыки Новочеркасского полка, который каждое воскресенье летом играет в громадном тенистом парке у деревни Малиновка».

Об упадке дачной жизни в Малиновке очевидцы сообщали едва ли не каждый год, однако происходило это, естественно, не сразу и не в один день. Как отмечалось в одной из столичных газет в июле 1889 г., виной всему было отсутствие удобного водного сообщения по Охте: раньше почти до Пороховых ходили пароходики, а теперь их нет. Поэтому пропали и дачники. Возобновить же пароходное сообщение нет никакой возможности: река Охта за последние пять-шесть лет обмелела настолько, что зачастую даже ялики и лодки натыкаются на мели. Но даже если и появляются дачники в Малиновке, то жизнь здесь – сплошная скука!

«Для живущих здесь в небольшом количестве дачников единственным развлечением служит катание на лодках по Охте и Оккервилю, – замечал репортер. – Вода этих речонок имеет какой-то особенный зеленоватый цвет, так что, впадая в Неву, на протяжении почти целой версты полосу этой воды можно видеть обыкновенным глазом. Несчастные случаи с катающимися по этим речонкам – не редкость. Особенно много их происходит на шустрой речонке Оккервиль».

«Как дачные места деревни Малиновка, Яблоновка и Салтыковка, по-видимому, отживают последний год, – продолжал тему обозреватель „Петербургского листка“ в июле 1891 г. – Вода в реке Охте в настоящее время заражена настолько, что для употребления в пищу ее уже никто не берет. Всего более говорит о вреде и нечистоте этой воды появление на поверхности реки Охты мелкой дохлой рыбы. Однако, несмотря на эту грязную, зловонную воду, по вечерам, когда эти ароматы особенно чувствительно дают о себе знать, видно множество яликов и шлюпок с катающимися дачниками».

В шутливой «дачной энциклопедии», опубликованной в июле 1892 г. на страницах «Петербургской газеты», деревня Малиновка удостаивалась таких строк:

От „ароматов“ страждет грудь,Свободно ей нельзя вздохнуть,И шепчет дачник, полон сплина:Житье здесь – вовсе не малина…

Сегодня территория бывшей Малиновки – примерно в тех местах, где пересекаются улица Передовиков и проспект Ударников. Память о деревне сохранилась ныне в названии Ново-Малиновской дороги, идущей от Большеохтинского кладбища в направлении бывшей деревни. Старо-Малиновская дорога с 1965 г. именуется Якорной улицей.