Истории Дикого поля

Стоя на берегу очередной реки, Дарий попросил привести к нему проводника из ольвийских греков.

– Послушай, эллин, – обратился к нему царь. – Мое войско находится в походе почти два месяца, а конца и края этой равнине все нет и нет. Как же тогда эти разговоры о Скифии, которая находится на краю земли? И что это за река, на берегу которой находится лагерь моего войска?

Уже немолодой грек оказался не из робкого десятка. Он попросил принести ему пару мешков песка, высыпал его у ног Дария и, взяв у телохранителя копье, стал выводить непонятные для всех линии.

– Смотри, мой господин. Вот Истр, через который ранней весной переправились твои войска. Вот другие реки, оставшиеся у тебя за спиной. Вот берег Меотиды, вдоль которого мы идем последние недели. Позади нас осталась река Оар [13] , а перед тобой несет свои воды Танаис. Дальше этого места я не ходил, но слышал, что там находится большая пустыня и неприступные горы.

Дарий долго смотрел на карту, нарисованную греком, а затем спросил:

– Сколько дней пути до этих гор?

13

Оар – древнее название р. Миус.

– Не знаю, великий царь. Только осмелюсь сказать – скоро в этих местах наступит зима. Она совсем не такая, как на твоей родине. Сначала с неба будет литься холодная вода, которая начнет превращаться в прозрачные кристаллы, а потом с неба упадут белые перья. Они покроют эту равнину таким слоем, что лошади не смогут найти себе травы для пропитания. Но самое страшное – это холодный ветер, от которого невозможно будет найти укрытие и который за одну ночь превратит твоих воинов в ледяных истуканов.

Грек замолчал, не смея поднять глаз на царя. Молчание Дария затянулось, и когда он сделал шаг в сторону грека, тот втянул голову в плечи и закрыл глаза. Царь персов снял с руки золотой браслет и протянул его проводнику:

– Возьми, грек. Это тебе за честность.

После этого разговора Дарий несколько дней не выходил из своего шатра. Артабан пытался попасть к брату, но всякий раз натыкался на сомкнутые копья «бессмертных». На третий день царь сам пригласил его к себе. Войдя в шатер, Артабан застал брата за странным занятием. Восседая на своем троне, он внимательно рассматривал предметы, лежащие перед ним. Это были мертвые мышь, лягушка, птица и пять наконечников от скифских стрел. Рядом стояли ближайшие сановники повелителя, лица которых выражали радость, удивление и растерянность одновременно.

– Посмотри, Артабан, на подарки, которые мы сегодня получили от скифов, – Дарий кивнул в сторону странного набора предметов, на которые были направлены взоры всех присутствующих. – Их доставил гонец Иданфирса. Я приказал его казнить, но перед смертью этот варвар сказал, что если вы, персы, умные, то поймете, что хотел сказать мой царь.

Дарий кивнул одному из сановников и тот, поклонившись царю царей, торжественно произнес:

– Разум доителя кобылиц Иданфирса прояснился, и этим, странным на первый взгляд посланием он признает власть царя царей Дария I Гистаспа из рода Ахеменидов властителем над Скифией и над ним, презренным. Мышь и лягушка – это земля и вода скифов, птица – это их кони, а пять наконечников стрел – это их оружие на службе Персии.

Другие сановники многозначительно закивали, и в шатре раздался одобрительный гул их голосов.

– Что скажешь, Артабан? – Дарий бросил быстрый взгляд на брата.

Артабан подошел ближе и, посмотрев на мертвых животных, взял в руки наконечники стрел. Они были одинаковы только на первый взгляд, но если внимательно присмотреться, каждый из них имел какую-то характерную особенность. У одного, к примеру, втулка была массивней, чем у других. У второго был длиннее боковой шип, у третьего шире лопасти. Почему наконечников именно пять, а не шесть или семь? Сколько племен скифов воюет против нас?

– Мне кажется, эти предметы означают что-то другое, – задумчиво сказал Артабан. – И я знаю, кто нам может помочь с этим разобраться. Давайте покажем эти предметы проводнику из Ольвии.

Старого грека разыскали быстро. Он так же, как и Артабан, долго рассматривал наконечники стрел, но в отличие от него, уделил внимание и мертвым животным. У птицы он расправил крылья, у лягушки поднял полупрозрачное веко, провел ладонью по короткой шерстке мыши-полевки.

– Я надеюсь, старик, что ты будешь так же честен, как и в прошлый раз, – голос Дария заставил проводника вздрогнуть. – Как, по-твоему, что означают эти предметы?

– Тебя, царь, предупредили, – к удивлению Артабана, голос грека звучал спокойно. – Если вы, персы, как мыши, не спрячетесь в землю, не уйдете в воду, как лягушки, или, как птицы, не подниметесь в небо – то все вы погибнете от скифских стрел.

У сановника, который недавно предвещал персам победу, от страха застучали зубы. В наступившей тишине это было хорошо слышно. Все затаили дыхание. Дарий какое-то время продолжал смотреть на грека, будто ожидая от него продолжения рассказа, и, поняв, что этого не будет, устало махнул рукой. Толкая друг друга, сановники бросились к выходу. После них вышел грек, не понимая, почему его слова вызвали такую реакцию у царя и у вельмож.

Выйдя к берегам Танаиса, воины Скопасиса повернули на север, где их ждали отряды Иданфирса и Таксакиса. Об этом объединении вражеских сил стало известно персам. Искушенные в битвах военачальники Дария сразу же увидели опасность, которая нависла над их войском. Если скифы решатся на атаку, то могут прижать их армию к берегам Меотиды, чем лишат ее маневренности и возможности для контратаки. По приказу Дария они начали возводить земляные укрепления, которые протянулись от реки Оар до Танаиса.

– Свершилось! Свершилось! – с этими криками молодой скиф, один из тех, кто наблюдал за действиями персов, примчался в лагерь Иданфирса. Соскочив с коня, он приблизился к своему царю.

– Твое послание персам начинает сбываться – одни из них, как мыши, зарываются в землю, другие, познавшие жажду в жаркой степи, не отходят от пресных вод Танаиса.

Довольный этой новостью, Иданфирс собрал военный совет. На этот раз план дальнейших действий предложил Таксакис.

– Гордый Дарий пришел к нам воевать, а вместо этого мы заставили его бегать по степи, удостоив его великой чести лицезреть хвосты наших лошадей. Силы персов на исходе, но они по-прежнему сильны духом. Мы заставим их усомниться в своей силе. Мы превратим эту силу в их слабость. Мы покажем им, какова сила духа у сынов Скифии.

Уже через несколько дней мечта персов сбылась. Они увидели народ-призрак, конные лучники которого открыто приблизились к армии Дария. Раздались протяжные звуки труб, и персидские воины выстроились в боевые порядки. Несмотря на многодневный, выматывающий все силы переход, персидская армия предстала во всей своей красе и силе. В центре выстроились победители вселенной – персы. На фоне темно-красных одежд и щитов чернели их пышные бороды и длинные волосы, схваченные золотыми обручами. Справа и слева от них расположилась конница аравитян, лидийцев и гордых сынов Бактрии. Колесницы мидийцев, египтян и ассирийцев, изготовленные из красного дерева, были украшены золотом, серебром и слоновой костью. К их колесам были прикреплены сверкающие косы, приготовившиеся собрать свою смертельную жатву. Черные как ночь нубийцы и косматые бактры наводили ужас только одним своим видом.