Истории мечтателей. Человек и космос

Следующим пунктом в ритуале стало рытьё неглубокой ямки, потом свернутые трубочкой и перевязанные красной шелковой нитью записки требовалось положить в коробку, туда же одну личную, а лучше волшебную, вещь. Серёжа положил кусочек белого камня, как он говорил, обломок рога единорога. Джоб – свою счастливую монету, а Сашка и Лёшка – три волшебных кубика с нарисованными цветными гранями вместо цифр. Ритуал выполнен, все оставшиеся дни лета подростки ждали магического эффекта, но лето просто закончилось, унеся собой непостижимую магию детства. Первыми уехали из портового городка семейство Рум, потом закончился контракт у родителей Джоба Сью. Интернет, социальные сети первое время позволяли следить за успехами друзей, но без живого общения дружба четырех подростков была обречена на увядание. А спустя годы осталась лишь жестяная коробка из-под леденцов, из детства. Они её выкопали, собравшись через сорок лет снова, уже взрослыми самодостаточными людьми.

2220 ГОД. ЗЕМЛЯ

НУМИЗМАТИЧЕСКИЙ АУКЦИОН В КАННАХ

– Дамы и господа, – начал ведущий аукциона, – главный лот сегодняшнего дня – семьдесят семь уникальных и редких монет коллекционного дома Ромовых, это сердце коллекции с историей длиной в сто пятьдесят лет. Подобного лота еще не было на нашем аукционе. Полный список всех позиций перед вами. Начальная цена – одна тысяча золотых единиц, один шаг торгов с учетом ценности данного лота – сто единиц.

Все началось с монеты, которую прапрадеду Александра и Алексея дали на сдачу в одном из маршрутных автобусов в то время, когда эти самые автобусы еще были с водителями и ездили по дорогам. Подозревая некую ценность монеты, водитель отложил ее в сторону, но то ли от усталости, то ли по воли провидения, под конец рабочей смены отдал торопившемуся студенту на сдачу. И именно так Сергей Геннадьевич Ромов обрел хобби, которое прошло с ним до конца его долгой и счастливой жизни.

По сути, это была обычная монета номиналом десять рублей. Единственный нюанс – тираж монеты приходился на конец года, и монетный двор, не успевая по срокам чеканки, принял решение выпустить юбилейные монеты из серии «Российская Федерация» небольшим тиражом – всего лишь сто тысяч штук. И тут же обычные десять рублей на выходе из здания подорожали в десять раз, через месяц цена возросла до тысячи, а через два года – до десяти тысяч. Разглядывая вечером двух медведей на чеканной стороне реверса, Сергей сделал судьбоносный вывод: надо сберечь эту находку, тем более цена на неё будет расти. И вот так обычный студент увлекся и погрузился в мир нумизматики, тут, как говорится, все и началось…

– Тысяча сто, – тут же выкрикнул кто-то из публики.

– Тысяча сто – принято! Одна тысяча сто – раз, – начал ведущий аукциона, стукнув деревянным молоточком по зеленому бархату стола.

– Тысяча пятьсот… – кокетливо произнесла дама в черном.

– Две тысячи, – улыбнулся грузный мужчина во втором ряду.

Торги начались. Александр, признаться, нервничал, он помнил трепет отца, с которым пополнялась коллекция деда. Страсть к нумизматике в семье Ромовых прививалась с самого рождения. Прадед любил говорить: «Не гонитесь за дорогими и старинными монетами, собирайте то, что дешево в вашу эпоху, ибо после смерти они будет стоить целое состояние!» Ромовы так и делали: они собирали исключительно монеты своего времени, потихоньку превратив семейное хобби в одну из самых интересных нумизматических коллекций мира.

Лот номер 734 купил некий аноним из Америки, заплатив двадцать шесть тысяч золотых единиц. Это были огромные деньги, годовой бюджет небольшого округа или крупного мегаполиса. Но Александр потребовал от организаторов аукциона назвать имя купившего коллекцию отца.

– Сэр, – удивленно начал глава аукциона, – это вне наших правил, обычно мы не знакомим покупателя и продавца, но в связи с эксклюзивностью сделки мы постараемся предоставить эту информацию, но только через час, не раньше.

– Почему?

– Правила анонимности распространяются как на продавца, так и на покупателя, – объяснял седоватый француз в смокинге. – После вашего желания узнать имя покупателя мы отправили запрос агентам. При всем желании ускорить процесс на согласования уходит, в среднем, час. Я надеюсь, вы располагаете временем?

– Понятно. Будем ждать! – посмотрев на друга детства, сказал Ромов.

В свои сорок лет Сережка Рум очень хорошо выглядел: правильные черты лица, волевой подбородок с ямочкой, изумрудного цвета глаза, голливудская улыбка, ощущение, что перед тобой известный актер. Но господин Рум был ученым, нейроинженером, работал над секретным проектом по создание прибора по дешифровке мозговой активности. К подмосткам сцены он не имел никакого отношения, хотя внешностью пользовался, с регулярным постоянством обольщая женский пол.

– Вы с другом можете проследовать в комнату для гостей, – тут же услужливо предложил глава аукциона. – Напитки, еда – все за счет торгового дома. Прошу вас, господин Ромов.

– Ну, раз за счет дома, – подмигнув другу, согласился Александр, – Серёга, пойдем обмоем удачную сделку.

– Это как сказать, Ромов. Теперь монеты стоят минимум эту цену, – улыбнулся Сергей. – Как там Лёшка поживает? Почему не участвовал в аукционе?

– У него все хорошо, – ответил Александр, – мы долго решались на этот шаг, он твердил: отец бы не позволил этого сделать. Поэтому и не поехал на аукцион. Но, как говорится, наша с братом цель важнее монет, я, правда, одну, в два евро 2007 года, все-таки оставил на память. Она мне приносит удачу.

– Чудной ты, Ромов! Но смелый, рисковать тем, что приносит доход, просто гастролируя по миру ради абстрактной идеи, – рассуждал Сергей. – На тебя это не похоже, это Лёха бы так поступил.

– А сделал я.

– Ладно, давай, хоть выпьем за их счет. Все равно сдерут процент за сделку.

– Еще какой процент, – улыбнулся Ромов. – Неприлично большую сумму.

Комната для гостей ничем не отличалась от типовой гостиницы класса VIP. Повсюду имитация дерева и шёлка, всё в теплых тонах, с типичными громоздкими позолоченными люстрами и бра. Уютно, дорого, но это банальный номер в отеле, с гостиничной энергетикой, со своим холодом и отсутствием домашнего уюта.

Оба ученых заказали только алкоголь, фруктовые закуски и под воспоминания детства наполнили эти обыденные апартаменты какой-то особой теплотой. И то ли алкоголь, то ли что-то шло изнутри, но в номере стало уютнее, и люстра уже не казалась столь громоздкой, а наоборот, её даже было мало в созданной атмосфере комнаты. Мебель и интерьер с невидимыми изначально царапинками, сколами, шероховатостями стала словно живой, и уже не хотелось отсюда уходить, а тот отведенный час ожидания, словно нарочно, все быстрее и быстрее хотел закончиться.

– Слушай, Серёга, – лукаво улыбнувшись, покуривая трубку, начал Ромов. – Помнишь красотку, она с Джобом была? Ну, когда мы шкатулку из детства раскопали.

– Александра, – как-то сразу напрягся Сергей. – Ее зовут Александра Ким, она секретарь Джоба.

– Ну да, – еще более лукаво продолжил Ромов. – Так ты с ней, ну это?

– Санёк, это сложная история, – настороженно ответил Сергей. – Вроде любовь, все серьезно, но, сам понимаешь, друг детства, да и она для него не просто секретарь, они живут вместе.

– Она его любит?

– Нет, – грустно ответил Рум. – Только деньги. Хотя лучше бы любила, роль любовника для меня попроще. А так все всерьез: она хочет семью, детей, а куда? У меня семья, НИИ. Я привык к такой жизни. Мне сорок, и я не готов к детям.

– А она тебя любит?

– Говорит, что да, – налив себе еще, ответил Сергей. – И ведь полжизни разменял, сказать, что не было баб, так нет же – половину НИИ затянул в постель, а тут, как в юности с Лизкой, помнишь?

– Кстати, она тоже была подружкой Джоба, – рассмеялся Александр.