Истории о Призрачном замке. Люди и боги

– Нет. Это конец света.

– А для чего нужны Хранители, как считаешь?

Монарх вяло пошевелился, пытаясь дотянуться рукой до лица:

– Почеши мне нос, будь любезен. Да, так гораздо лучше, спасибо. Зачем нужны Хранители, говоришь? Я не знаю. Мне не успели рассказать. Но, думаю, исходя из названия, вы защищаете Ожерелье Пальмеи.

– Фаркаста нужно остановить. Он плевать хотел на политику и войну. Ему нет дела ни до чего, он просто хочет впустить в мой мир Хашат.

Ирминг прикрыл глаза, вздохнул и спросил:

– Хочешь, чтобы я показал, где ближайший портал? Он может привести тебя куда угодно, забыл?

– Нет. Я пришел, чтобы проверить, как ты перенес смещение. И мне нужен твой совет.

– Как предвестника?

– Как союзника, Маркус.

Монарх ответил не сразу.

– Власть Фаркаста огромна. Я говорил с ним, я видел это в его глазах. Он держит за горло сильных твоего мира. Ты должен найти тех, кто ещё не попал под его влияние, и заручиться их поддержкой. Запомни, Хронвек: обычные люди никогда ничего не решали. Они на это не способны, и потом, им просто не позволят что-то решать. Найди самых сильных, подели их на две группы. Первая – те, с кем можно договориться. Вторая…

– Которую нужно уничтожить. Я читал Искусство Грязной Игры. Это самая последняя глава.

Монарх усмехнулся:

– Не знаю, о чем речь. До этой книги я добраться не успел, меня выгнали из замка раньше. Уничтожь тех, кто не захочет идти на переговоры, кого не выйдет убедить, купить или запугать. Остальных подчини. Действуй жёстко – цена твоего поражения слишком высока.

Хранитель вздохнул.

– Так ты поставил на колени Мирею, да, Ирминг?

– Да. Это рабочая схема, поверь.

– Я верю. Но к чему она ведёт?

– К победе, Гектор.

– Я не хочу такой победы. Я не хочу, чтобы мне помогали из жадности или страха. Я не хочу стать…

– Не хочешь стать мной? Я угадал?

Хронвек встал и прошелся по пещере. Его шаги глухо звучали в каменном мешке, отражаясь от сухих стен.

– Знаешь, Маркус. Я кое-что понял, пока гонялся за тобой. Сильные люди – это не те, у кого власть. Хотя, бывают исключения, не спорю. Но в основном решения принимают не те, у кого есть сила. Если у тебя есть сила, тебе не нужна власть. Посмотри на себя. Разве тебе нужна власть, Монарх? Молчишь. Я скажу, чего тебе не хватает. Свободы. Поэтому ты строишь эту ловушку на вершине Анк-Даган. Поэтому ты хотел убить меня. Поэтому ты сделал все, чтобы Наследие вышвырнуло тебя из Призрачного замка. Все твои решения и действия подчинены одной цели – обрести свободу. В моём мире тоже есть сильные люди, и мы их найдем. Не толстосумов, отдающих приказы – я видел их, они ни на что не способны перед ликом Хашат. Людей с настоящей силой. Настоящей волей. Они всегда появляются, когда приходит нужда, я знаю. Они занимают места, которые покидают те, другие, когда бегут в панике, звеня своим золотом. Так было всегда и так будет теперь. Просто нужно немного им помочь.

Гектор посмотрел в сторону кровати и удивлённо выдохнул – Ирминг сидел в постели, глядя на Хранителя своими серыми глазами.

– Сам не знаю, как это вышло. Вроде, ничего не болит – он поморщился, – почти не болит.

– Тебе ещё рано вставать.

– Даже не собираюсь. Я сижу-то с трудом. Руки не слушаются.

Хронвек кивнул:

– Позвоночник был травмирован. Тебе придется учиться некоторым вещам заново.

Он обвел взглядом пещеру.

– Я отдал нуглам цитадели несколько распоряжений, связанных с работами на внешней стороне стен замка. Это даст им повод выходить наружу. Ты должен доверять этим малышам, они будут приносить тебе еду и воду.

– Как ты вернёшься на Землю?

– У меня есть одна идея.

***

Нижний зал Центральной башни был погружен во тьму. Гектор уселся на один из высоких стульев, расставленных вокруг круглого каменного стола, закрыл глаза и постарался выкинуть из головы все лишнее. Когда он посчитал, что его концентрация достаточна, он коснулся Эфира и сказал:

– Наследие.

Голос, от которого вибрировали зубы, ответил через пару секунд:

– Чего ты хочешь, Хранитель?

Стараясь ни о чем не думать, Хронвек сказал:

– Вернуться на Землю. Там требуется мое вмешательство.

– Назови время и место параллельно-пространственного смещения, Хранитель.

– Через три часа. Та же точка, из которой ты забирало меня последний раз.

– Запрос принят. Начинаю подготовку.

Гектор поднялся и открыл План Пути. Нужно было предупредить остальных.

***

Ветер гнул кисточки осоки, играл с волосами и гнал свои потоки дальше, в просторы бескрайних полей. Юнь, уже в который раз, подошла к нивелиру и заглянула в окуляр прибора.

Этот низкий холм уже давно интересовал ее. Опытный глаз археолога угадывал под слоем земли что-то давно утерянное, забытое, потерявшее смысл. Возможно, старый могильник или храм. Она не была в этом уверена. На фотографиях с дрона были видны едва заметные лучи, которые расходились от холма строго по сторонам света. Лучи эти были не остатками строений, занесённых культурным слоем – они образовались из-за странного роста травы и кустарника. Растительность будто бы чувствовала что-то, недоступное человеческому взгляду. Тонкие былинки осоки наклонялись к восьми невидимым лучам, кланяясь древним тайнам, укрытым под землей. Песчинки выстраивались в линии, и даже муравьиные тропы шли вдоль лучей октаграммы.

Она стояла в центре этого крестострела, размышляя над его природой. Где нет логики, помогает воображение. Может быть, очень давно здесь была точка посадки межзвездного крейсера? Или узел связи древней цивилизации с неизвестным, навсегда забытом принципом работы? Или тут родилось сверх-существо, покорившее все народы мира, чтобы затем кануть в туман вечности?

– А может быть, раньше тут был гальюн – пробормотала себе под нос старуха и усмехнулась.

Он пришел отсюда – тот неизвестный. Пришел и ушел без следа. Разрушенную базу правительство спешно эвакуировало, потерявших память и разум солдат увезли в закрытых фургонах. Про старую Юнь никто не вспомнил. И это было хорошо, ведь она многое видела. Женщина не хотела ни с кем делиться своими умозаключениями, она знала, что ей не поверят, как не верили уже много раз. Ее даже пытались упечь в психушку, но отец не позволил сделать этого. Он всегда берег ее. Теперь его давно уже нет, но многие помнят, что она дочь главнокомандующего.

Отец никогда ее не слушал, но и не мешал делать то, что она хотела. Он не верил в серьезность работы дочери, даже тогда, когда Юнь нашла Шун Хуашен. Даже когда сам приказал построить базу возле подножия горы. Даже когда умирал. Но он любил ее и всегда оберегал от всего, что могло причинить ей боль.

А теперь он не сможет защитить дочь. Так что хорошо, что военные про нее забыли.

Юнь закончила с измерениями, сложила нивелир и уже собралась уходить, когда услышала тихий хлопок. Она оглянулась – позади стоял незнакомый мужчина в плаще. Ветер приподнял накидку, блеснула серебристая подкладка, и старуха охнула, прикрыв рот рукой. Она уже видела его – в тот день, когда живая гора задышала. Пришелец сказал по-английски, с немецким акцентом:

– Простите, я не хотел напугать вас.

Юнь вскинула подбородок:

– Ну, так не пугайте. Как вы здесь оказались?

– Чудесным образом. Я не обижу вас, леди.

Старая Юнь рассмеялась своим звонким молодым смехом:

– А вы нахал! Знаете, не стоит делать из меня дуру. Я тут тоже не просто так.

– Правда? Позвольте поинтересоваться, а что вас сюда привело?

Он был серьезен. Это было непривычно, ее никто никогда не воспринимал всерьез. Красивый – отметила про себя Юнь. Умный, по глазам видно. Хочет узнать, что она тут делает. А сам-то знает, где очутился? Скорее всего, знает. Она сказала: