Историки Греции

(13) Оттуда он прошел за два перехода десять парасангов до многолюдного города Фимбрий. Там при дороге есть источник, названный именем фригийского царя Мидаса, потому что Мидас тут поймал, по преданью, сатира, подмешав вина в источник. 207 (14) Оттуда Кир прошел за два перехода десять парасангов до многолюдного города Тириаэй, где и оставался три дня. Говорили, что киликиянка попросила Кира показать ей войско, и он, желая показать его, произвел на равнине смотр грекам и варварам. (15) Грекам он приказал построиться и стоять так, как положено у них для боя, и начальникам приказал расположить своих людей. Войско построилось в четыре ряда, справа — Меной с его воинами, слева — Клеарх и его отряд, посредине — прочие старшие начальники. (16) Кир смотрел сперва варваров, которые прошли перед ним в строю по отрядам и полкам, а потом греков: мимо них он проехал в колеснице, а киликиянка — в повозке. Все греки были в медных шлемах, пунцовых хитонах, в поножах и с открытыми щитами. (17) Кир, объехав всех и остановив колесницу против середины строя, послал толмача Пигрета к греческим начальникам с приказом взять оружье наизготовку и наступать всем сомкнутым строем. Они передали приказ воинам, и по сигналу трубы все двинулись с оружьем наизготовку. Потом воины ускорили шаг и закричали, и сам собой получился как бы набег на палатки, весьма перепугавший варваров. (18) Киликиянка бежала на своей повозке, и все, кто был на торгу, бежали, побросав товары. Греки со смехом дошли до палаток. Киликиянка, увидевши блеск войска и порядок в строю, дивилась всему, а Кир был в восхищенье, увидев страх варваров перед греками.

207

II, 13. Согласно легенде, Мидас вернул Дионису отбившегося от его свиты сатира, и за это Дионис обещал выполнить любое желание Мидаса. По одной версии этой легенды сатира поймали крестьяне в саду, по другой — Мидас подлил вина в источник, напившись из которого, сатир охмелел и заснул.

(19) Оттуда он прошел за три перехода двадцать парасангов до Икония, последнего города во Фригии, и в нем остановился на три дня. А оттуда он прошел по Ликаонии за пять переходов тридцать парасангов. Эту страну как враждебную он отдал грекам на разграбленье. (20) Оттуда Кир кратчайшим путем отправил киликиянку в Киликию, отослав с нею Меноновых воинов и самого Менона, а сам с прочими войсками прошел по Каппадокии за четыре перехода двадцать парасангов до большого города Даны, 208 богатого и многолюдного, где и оставался три дня. Здесь Кир казнил перса Мегаферна, царского пурпуроносца, и еще одного, из числа местных царьков, обвинив обоих в заговоре.

208

II, 20. Дана(Тиана) — совр. Кениссе Гиссар, город в Каппадокии.

(21) Оттуда сделал он попытку проникнуть в Киликию; но дорога туда, хоть и проезжая, была очень крута и, если бы кто ее преградил, для войска непроходима. А говорили, что Сиеннесий занял вершины и стережет проход. Поэтому Кир простоял один день на равнине. Но назавтра пришел вестник и сообщил, что Сиеннесий вершины покинул, едва узнал, что войско Менона уже за горами в Киликии, и услышал, что из Ионии в Киликию плывут корабли под началом Тамона — лакедемонские и принадлежащие Киру. (22) И Кир без помех взошел на горы и увидал палатки там, где стояли стражей киликийцы. Оттуда он спустился на обширную и красивую равнину, обильно орошенную, богатую всяческими деревьями и виноградом, щедро родящую и кунжут, и просо, и коноплю, и ячмень, и пшеницу. Со всех сторон, от моря до моря, охватывает ее крутой и высокий хребет. (23) Спустившись, Кир по этой равнине прошел за четыре перехода двадцать пять парасангов до Тарса, большого и богатого киликийского города, где есть дворец Сиеннесия и посреди города течет река Кидн шириною в два плефра. (24) Все жители, кроме торговцев, вместе с Сиеннесием покинули город и ушли в неприступное место в горах. Остались и жители приморских городов Иссы и Солы.

(25) Эпиакса, жена Сиеннесия, прибыла в Тарс на пять дней раньше Кира. При ее переходе через горы на равнину погибло два отряда из Менонова войска; одни говорили, что их перерезали киликийцы за какой-то грабеж, другие — что они, отставши, не могли найти ни остального войска, ни дорог и пропали в блужданьях; было их сто латников. (26) Остальные, разгневанные гибелью товарищей, по приходе в Тарс разграбили и город, и дворец в нем. Кир, когда вступил в Тарс, послал звать к себе Сиеннесия, но тот ответил, что и раньше никогда не предавался в руки сильнейшим, и не пожелал идти к Киру прежде, чем жена его не уговорила и ему не было дано честное слово. (27) А после того как они встретились, Сиеннесий дал Киру много денег на содержание войска, а Кир ему — дары, которые считается почетным получить от царя: коня с золотою уздой, и золотое ожерелье, и запястье, и золотой кинжал, и персидское платье; и еще он обещал не грабить страну, а если где найдет захваченных в рабство — возвращать их.

III. (1) Там Кир с войском оставался двадцать дней, оттого что воины не соглашались идти дальше: они заподозрили уже, что идут на царя, и говорили, что нанялись не для этого. Клеарх сперва попытался силой заставить своих людей идти, но едва он двинулся вперед, все стали бросать и в него, и в его вьючных лошадей камни. (2) Клеарх тогда едва избег каменования и потом, понявши, что силой ничего не добиться, собрал своих воинов на сходку. Встав перед ними, он сначала долго плакал, а они, глядя на него, удивлялись и молчали. (3) Потом он заговорил в таком роде:

«Не удивляйтесь, воины, что при нынешних наших делах мне так тяжко. Ведь Кир оказал мне гостеприимство, когда я был изгнан с родины, и помимо прочих почестей дал мне десять тысяч дариков. Эти деньги я взял, но не припрятал для себя и не прокутил, а все истратил на вас. (4) Сперва воевал я с фракийцами, вместе с вами мстил им за Грецию, и мы прогнали их с Херсонеса, где они хотели отнять землю у греческих поселенцев. Потом, по зову Кира, я взял вас и пришел, чтобы в случае нужды помочь ему за все хорошее, что он для меня сделал. (5) А раз вы не желаете идти со мной, то мне неизбежно придется либо предать вас и сохранить дружбу Кира, либо последовать за вами, обманув его. По справедливости ли я поступлю — не знаю, но выберу я вас и останусь с вами, а там будь что будет. Тогда уж никто не скажет, будто я сперва завел греков к варварам, а потом, предпочтя дружбу варваров, предал греков. (6) И раз вы меня не хотите слушаться, я пойду с вами, а там будь что будет. Вы для меня и родина, и друзья, и соратники, с вами я верю, что буду в чести везде и всюду, а без вас не смогу ни помочь другу, ни отразить врага. Так что имейте в виду: куда вы пойдете, туда и я».

(7) Так он сказал; а воины — и его собственные, и другие, слышавшие, что он не согласен идти против царя, — похвалили его. И больше двух тысяч из людей Ксения и Пасиона, забрав оружье и кладь, разбили стан возле Клеархова. (8) Кир, в растерянности и печали от всего этого, послал за Клеархом, но тот отказался явиться, — однако тайком от воинов отправил к нему гонца и наказал не падать духом: все-де устроится как надо. И еще он велел послать за собою вторично, но сказал, что не явится. (9) После этого, собрав воинов — и своих, и примкнувших, и всех желающих, — он сказал в таком роде:

«Воины! Всем ясно одно: как мы к Киру, так и Кир к нам. И раз мы за ним не следуем, то ни мы ему не воины, ни он нам не плательщик. (10) Я-то знаю, что он считает себя обиженным нами; поэтому я и не пошел, когда он посылал за мною, — больше всего от стыда, зная, что во всем обманул его, но также и от страха, как бы он меня не схватил и не наказал за все, что считает обидою. (11) По-моему, нам сейчас не время спать и предаваться беспечности, а надобно посоветоваться, как выбраться из такого положения. Пока мы остаемся здесь, нам, я полагаю, надо подумать, как бы оставаться в наибольшей безопасности, а если мы решаем тотчас же уходить — как бы в наибольшей безопасности уйти. И еще — где нам взять продовольствия: ведь без него ни начальник, ни простой воин ни на что не годны. (12) А тот человек — ведь как другу ему нет цены, а как враг он опаснее всех — силен и пехотой, и конницей, и кораблями: мы сами это видали и знаем, потому что стоим, по-моему, совсем от него недалеко. Так что теперь говорите, что кому кажется наилучшим». На этом он умолк.

(13) Потом стали подниматься воины; одни, выйдя по своему почину, говорили, как думали, другие, по наущению Клеарха, старались показать, что нет выхода ни в том, чтобы удалиться, ни в том, чтобы остаться без изволения Кира. (14) А один, прикидываясь, будто стремится как можно скорей выступить в Грецию, предложил поскорее избрать других начальников, если Клеарх не желает уводить их, продовольствие закупить — торг был в варварском стане — и собирать пожитки; а к Киру надо пойти и просить судов для отплытия, если же он откажет, просить у Кира проводника, который повел бы их через дружественные области. Если же он и в проводнике откажет, нужно быстрей построиться и выслать на вершины гор сторожевой отряд, чтобы их не заняли раньше ни Кир, ни киликийцы, у которых ведь награблено немало добра и людей. Так говорил этот воин.

После него Клеарх сказал так: (15) «Пусть никто из вас и не говорит, чтобы я взял на себя начальствованье в таком походе: я вижу много причин, почему мне этого делать не следует. Но тому мужу, которого вы изберете, я буду повиноваться во всем, в чем можно, чтобы вы знали, что и подчиняться я умею как никто другой». (16) После него встал еще один и принялся доказывать, какая глупость просить корабли у Кира, как будто он повернет поход вспять, и еще доказывать, как глупо просить у него проводника, если мы портим ему все дело. А когда мы доверимся проводнику, если Кир его даст, что тогда мешает Киру занять перед нашим носом горные вершины? (17) И на корабли, полученные от Кира, я бы сесть не решился, — не то как бы нас не потопили его трехрядные суда, — и за его проводником побоялся бы идти, — не то как бы он не завел нас туда, откуда не выйти! Если уходить против воли Кира, то я бы предпочел уйти тайно от него, — но это невозможно. (18) Вот я и утверждаю, что все это пустая болтовня. А должно, по-моему, отправить к Киру с Клеархом подходящих людей и спросить его, на что мы ему нужны, и если дело будет вроде прежних, для которых он пользовался наемною силой, последовать за ним и не показать себя хуже тех, что ходили с ним раньше. (19) А если дело окажется больше прежних, и труднее, и опаснее, то нужно, чтобы или он убедил нас и повел с собою, или мы убедили его и ушли без раздора. Тогда и если мы последуем за ним, то по дружбе и с готовностью, и если уйдем, то безопасно. И что он на это скажет, пусть передадут нам сюда, мы же, услышав, посоветуемся».

(20) Так и порешили и, выбрав людей, послали их вместе с Клеархом спросить Кира насчет решения, принятого войском. Он же ответил, будто прослышал о том, что Аброком, его враг, находится на Евфрате, в двенадцати переходах отсюда; против него-де Кир и желает идти и, если он там, наказать его, а если бежал, то там мы и посоветуемся. (21) Услышав об этом, избранные известили воинов; те, правда, подозревали, что ведут их против царя, но решили идти дальше и попросили только прибавки к плате; Кир пообещал им платить в полтора раза больше, чем они получали: вместо дарика по три полударика в месяц на каждого воина. А о том, что он ведет их против царя, тогда никто не услышал ни слова в открытую.