История человечества. Восток

Лань Кэ попала в императорскую постель, но… не произвела впечатление на императора. Все закончилось очень быстро – так быстро, что главноуправляющий Палаты важных дел, который ожидал окончания постельной церемонии в соседней комнате, даже не успел крикнуть: «Время пришло!»

Императрица Цыси

Существовал такой обычай: если наложница задерживалась в опочивальне надолго, главный евнух, заботясь о том, чтобы император не перетрудился, обязан был прокричать: «Время пришло!» Не откликнется Сын Неба в первый раз – кричи еще. Не откликнется снова – кричи в третий раз. Ну а на третий раз государь просто обязан был отозваться, как бы ни был увлечен «прогулкой меж золотистых лилий».

Услышав отклик императора, главноуправляющий и евнух входили. Главноуправляющий вставал на колени возле постели и спрашивал: «Оставить или нет?» Вопрос означал, оставить ли в лоне женщины драгоценное семя государя, достойна ли она такого счастья, как понести от Сына Неба. Если ответ был отрицательным, главноуправляющий нажимал на живот женщины так, что все семя драконов выливалось из нее. Если же император велел семя в даме оставить, то в специальный журнал заносилось, что такого-то числа государь осчастливил такую-то, т. е. если зачатие происходило, оно фиксировалось с точностью до часа, что позволяло составить астрологический прогноз.

Ночь с императором не принесла Лань Кэ ничего, кроме простеньких жемчужных сережек – традиционного подарка. Ее поселили на отшибе Запретного двора, в домике, который назывался Тень платанов. Однако Лань Кэ не сдалась и начала кропотливую подготовку ко второй попытке завоевания императора. Каждой императорской наложнице в год полагалось 150 лянов (около 400 долларов по современным меркам) – на украшения и маленькие удовольствия. Лань Кэ делила свои монеты на три горсти: первая уходила на оплату уроков пения, благодаря второй девушка оттачивала каллиграфию и брала уроки живописи, ну а третью (самую увесистую горсть) она отдавала евнуху. По версии некоторых исследователей, этим евнухом мог быть молодой Ли Ляньин, но скорее всего в то время будущий всесильный скопец только начинал свою карьеру во дворце и не был допущен в личные покои императора. Скорее всего деньги орхидеи попадали в кошель одному из младших евнухов, Ши Цину, который был пристрастен к опиуму и которому, конечно, никогда не хватало денег на тайные посещения опие-курильни. Ши Цин не только просвещал юную деву насчет вкусов и предпочтений императора, но даже тайком выводил ее из дворца – Лань Кэ посещала знаменитую городскую куртизанку Сун по прозвищу Слива Мэйхуа. Искушенная женщина обучала ее эротическим приемам. Через два года Лань Кэ была во всеоружии: она безупречно подбирала себе наряды, ее скромный домик был собственноручно расписан изысканными рисунками в традиционном жанре «цветы и птицы», вокруг были разбиты роскошные клумбы. Теперь в дело вновь вступили евнухи: частенько император прогуливался по своему саду, сидя в паланкине. Обычно двое носильщиков выбирали маршрут в центральной части сада, где журчали фонтаны и цвели цветы. Однако евнухи-носильщики вдруг свернули в узкую аллейку между платанами.

Император изумился, обнаружив этот изящный домик-шкатулку на пороге которого стояла красавица в изысканном наряде и негромко, как бы в задумчивости, напевала любовную балладу. Сцена эта была срежиссирована евнухом Ань Дэхаем, предшественником Ляньина, будущим главным евнухом.

Заинтригованный правитель велел опустить носилки и… второе знакомство с повелителем прошло как нельзя более удачно. На сей раз амбициозная дева была во всеоружии: она знала все о вкусах и привычках императора благодаря поддержке евнухов. Ее карьера быстро пошла в гору: практически сразу она была переведена в разряд бинь. Лань Кэ с невероятной скоростью прошла оставшиеся стадии возвышения – фэй, гуйфэй. Она сумела стать отрадой пресыщенного владыки: устраивала маленькие театральные постановки на пьесы собственного сочинения, дарила образчики каллиграфии льстивого содержания и составляла компанию в курении опиума. Лань Кэ была знакома с этим пороком с детства – ее отец был завзятым курильщиком. Однажды она подсмотрела, как наложница подавала ему раскуренную трубку: она положила в нее шарики опиума, потом раскурила и выпускала дым так, что он принимал форму различных животных. Лань Кэ и сама решила научиться этому фокусу. Это ей удалось.

И вот однажды император Сяньфэн, проводя с Орхидеей ночь, предложил ей покурить опиума. Императорская фаворитка сделала это с большим искусством, пуская замысловатые фигуры из дыма. Сын Неба от этого зрелища был в восторге – ничего подобного он ранее не видел.

Она достаточно быстро стала любимой наложницей Сяньфэна и, используя ловкость и ум, обрела значительное влияние на него. Но, увы, ее положение не было устойчивым, в любую минуту император мог предпочесть ей другую. Нужен был план как стать особенной. В дело вновь вступает евнух, Ань Дэхай сделал ставку на Лань Кэ, да по-другому и быть не могло. Дело в том, что благородная императрица Цыань терпеть не могла заносчивых развращенных евнухов и не скрывала своей неприязни. Так вот, именно Цыань стала частью хитроумного плана возвышения Лань Кэ. Бездетная и вечно печальная Цыань нуждалась если не в заботе, то уж точно в участии, в сочувствии, хотя бы в беседе. По закону императрица должна была в течение пяти лет обеспечить Сына Неба наследником, но жена Сяньфэна не беременела. Сяньфэн решил, что Цыань бесплодна, хотя возможно дело было в нем: с юных лет он бражничал, вел разгульный образ жизни и скорее всего болел венерическими заболеваниями. Однако в отсутствии детей всегда винят женщину, и Сяньфэн перестал посещать опочивальню супруги.

В покоях императрицы стояло множество драгоценных фарфоровых ваз. В одну из них подкинули порошок ядовитого корня сыдун. Императрица почувствовала недомогание: глаза слезились, она постоянно чихала. В саду ей стало легче и женщина поняла, что в ее комнатах спрятан яд. Но как его обнаружить? И вот тут-то в дело вступила Лань Кэ. Через евнуха она передала, что происходит из рода знахарей и сможет по запаху определить, где спрятана отрава. Цыань немедленно послала евнуха за наложницей Лань Кэ.

Девушка несколько раз втянула воздух и подвела Цыань к одной из девяти напольных ваз. Императрица расчихалась еще пуще, а Лань Кэ не преминула заметить, что точно такой же запах три недели назад она слышала у дверей в комнаты Императорской Драгоценной Наложницы. Так Цыань заполучила, как она думала, любезную подругу-спасительницу, а Лань Кэ – долгожданный титул. Теперь она была хуангуй-фэй.

Ли Ляньин. Первые шаги на пути к вершине

Примерно в то же время юный Ли Ляньин пришел в Пекин. Он происходил из бедной крестьянской семьи, рано остался сиротой и в полной мере познал нужду и голод. В своей деревне ему пришлось некоторое время отсидеть под стражей за контрабанду, в Пекине он устроился учеником сапожника. На углу одной из пекинских улиц, недалеко от ворот Запретного города, он день-деньской чинил туфли. На его счастье мимо проходил его бывший односельчанин, дворцовый евнух по имени Шэнь. Он дружески приветствовал Ли и даже обещал подыскать ему более подходящую работу. Через несколько дней Ли Ляньин при содействии друга оказался в императорском дворце в качестве рядового евнуха.

В это время во дворце разворачивалась одна из самых дерзких авантюр. Лань Кэ прекрасно понимала, что у императора обязательно должен появиться наследник и обязательно от нее, и вот уже два года он регулярно призывал ее на ложе, но… Прочие счастливицы, разделявшие ложе с императором, тоже оставались бездетными, лишь одной женщине удалось произвести на свет дочь – хилую болезненную девоч ку. Вот тут-то и начинается интрига, следы которой можно обнаружить в записках тех времен. Неистовая Лань Кэ безжалостно избавлялась от юных красавиц, регулярно пополнявших гарем. Ань Дэхай и его шпионы сообщали ей о каждом слове и взгляде императора. Но в один прекрасный момент своеволие наложницы было доведено до сведения императора. Несмотря на привязанность к Орхидее Сяньфэн не собирался спускать ее выходок, да и возможно, она уже прискучила ему. Он велел своему секретарю без проволочек приготовить приказ о казни главной наложницы, как некогда поступил с ее предшественницей из-за наговора все той же Лань Кэ… Но еще не принесли тушечницу, как один из доверенных евнухов сообщил Ань Дэхаю о гневном распоряжении Сына Неба. Узнав о грозящей беде, Лань Кэ сыграла ва-банк – она объявила о своей беременности и обвинила ближайших сподвижников императора в том, что они хотят заставить императора казнить мать его будущего наследника.

Лань Кэ выиграла. Гордый своим будущим отцовством император осыпал ее милостями, Цыань нежно называла ее «сестрой». Однако оставалась одна проблема – ребенок. У Лань Кэ было два способа решить ее: во-первых, с помощью тех же евнухов она могла покинуть дворец и соблазнить какого-нибудь молодого крепкого парня или же выдать за своего ребенка другой женщины… Всеведущий Ань Дэхай сообщает ей, что одна из молоденьких горничных беременна. Девушку тотчас препроводили в дальние покои и заперли. Двое доверенных евнухов были при ней день и ночь, а в это время Лань Кэ с упоением изображала женщину в счастливом ожидании.

Весной 1856 г. служанка родила здорового мальчика. Евнухи тут же умертвили несчастную, а во дворце было объявлено о рождении наследника – принца Тунчжи. Укрепив свои позиции, Лань Кэ не проводила свое время у колыбели, за мальчиком ухаживали преданные ей евнухи. Она же стала кем-то вроде доверенного референта при императоре. Ее феноменальная память, способность быстро уловить суть дела и сопоставить факты и события не раз выручала императора. Но Сяньфэн старел: его мучили многочисленные хвори, его характер испортился окончательно, теперь его уже не развлекали спектакли и прочие дворцовые забавы, он вновь стал предпочитать общество императрицы и много времени проводил в обществе Цыань.

Оказавшись во дворце, деревенский парень Ли Ляньин старательно учился правилам дворцового этикета, чтоб ненароком не оскорбить кого-нибудь.

Высокий рост и физическая сила, а главное – покровительство Шэня, одного из сподвижников Ань Дэхая, позволило ему войти в элитный круг обслуги Драгоценной Императорской Наложницы Матери Наследника. Ли Ляньина определили в команду носильщиков паланкина.

Лань Кэ умела разбираться в людях, ей понравился почтительный слуга, не обремененный родственниками. Так же она знала, что тот, кто познал крайнюю нужду, может должным образом оценить ее милости и будет ими дорожить.